День начался как обычно. Тереза успела позавтракать у себя, заглянуть к старшему брату, чтобы узнать, все ли в порядке. Там же она встретила маму, которая с удовольствием и энтузиазмом пересказала ей все новости, услышанные ею за последнее время. Тера сделала вид, что прослушала все, хотя на самом деле остановила свое внимание лишь на нескольких, но, поразмыслив, поняла, что и те не стоят того, чтобы задавать маме лишние вопросы, обрекая себя на длительные разговоры с ней. Она и так выполнила миссию, заключавшуюся в том, чтобы побыть "свободными ушами" для миссис Ливингстоун.
Несмотря на облачность, дождь, кажется, не собирался начинаться. Да и даже если бы он пошел, Терезе все равно нужно было бы пасти овец. Овцам не важно, что там капает с неба, им в любом случае захочется есть и гулять. Тесные загоны, куда их иногда загоняли по необходимости, животных явно не устраивали. Глазеть не на что, травы нет, скучно. В некоторой степени Тера их понимала. Она бы тоже не смогла часами стоять без дела в замкнутом пространстве, не имея возможности видеть небо. Возможно это слишком романтично, но человеку с бесконечной любовью к природе действительно не место в четырех стенах. И не только человеку, но и любому живому существу.
Тереза пригнала отару на поле. Чтобы овцы совсем не затоптали землю, она (как и остальные члены ее семьи) приводила животных то в одну часть большого пастбища, то в другую. Так у травы был шанс продолжать рост. Сегодня стадо паслось вблизи проселочной дороги. Машины здесь ездили редко, поэтому Ливингстоуны считали, что дорога уже вовсе и не дорога. Так... Небольшая полоса, на которой земля временами переходит в асфальт. Словом дорогу почти никто не замечал, и животные могли свободно находиться прямо возле нее, и до сих пор никаких неприятностей такая неосторожность не приносила.
Овцы мирно щипали травку, а Тереза устроилась у подножья одного из немногочисленных деревьев. Корни его были довольно раскидистыми, поэтому на них можно было сидеть как на стуле, что Тера и делала. С собой она прихватила книгу. "Джейн Эйр" женщина читала много раз, но, как и другие свои любимые книги, любила перечитывать снова и снова. Волшебную манеру письма Шарлотты Бронте невозможно было не любить.
Тера переворачивала страницу за страницей, иногда поглядывая на овец. Все было в порядке.

Царившая идиллия, казалось, будет длиться вечно. Ну или по крайней мере до того момента, когда настанет пора вести овец обратно на ферму. Но сегодня похоже был не тот день.
Пока Тереза восхищалась очередным описанием природы, вышедшем из-под пера Шарлотты Бронте, к пастбищу приближался некто. И не просто некто, а некто на мотоцикле. В прерываемой лишь блеянием овец и шорохом листьев тишине звук, издаваемым мотоциклом, различить было не так уж и сложно.
Тера оторвалась от книги, подняла голову и огляделась. Пока что ничего похожего на транспортное средство на горизонте не появлялось. Ливингстоун нахмурилась. Конечно, она не могла понять, что к полю приближается именно мотоцикл. Тереза была не настолько продвинута в вопросах техники. Но звук ей явно не нравился. Кто это? Где он едет? На какой скорости? Нарастающий рев говорил о приближении объекта, издающего его.
Тереза вложила закладку на ту страницу, где остановилась, закрыла книгу и положила ее на землю. После этого женщина встала и пошла поближе к отаре, чтобы на всякий случай отогнать ее подальше от дороги.
Но было поздно. Неизвестно откуда появился мотоцикл. И похоже, что сидящий на нем человек решил, что рокота недостаточно, нужно еще и посигналить. Тереза в ужасе поняла, что овцы разбегаются в разные стороны.
- Нет! - только и успела выкрикнуть Тера, хотя животным ее выкрик был очевидно неинтересен. Несколько овец, пробежав с десяток метров, остановились и принялись жаться друг к другу, громко блея. Другая группа продолжала свой быстрый путь прочь от дороги. Пожалуй, эта группа было наиболее многочисленной. Еще две овцы неслись вдоль дороги с такой скоростью, что у Терезы не было ни малейшего шанса догнать их.
Решение нужно было принять быстро, на раздумья времени не было. Исходя из здравого смысла, Тера быстро устремилась за теми животными, которые бежали к полям и которых было больше. К счастью, те бежали не слишком быстро. Через пол минуты женщина догнала их, перегнала, раскрыла руки, словно хотела обнять всех сразу, и принялась снижать их темп.
- Тихо, тихо, все хорошо... - честно говоря, Тереза не помнила, приходилось ли ей останавливать отару, когда у овец наблюдалась паника, поэтому полной уверенности в том, что она поступает верно, не было. Однако овцы постепенно останавливались. Пока они не остановились окончательно, Тера с помощью жестов начала гнать их в сторону других овец.
При этом от внимания женщины не укрылась те две овцы, которые испугались сильнее остальных. Они уже едва виднелись на горизонте и, кажется, не собирались останавливаться. Что делать, Ливингстоун не знала. Сначала надо согнать рядом основную часть стада...

Тереза все еще слышала звук мотора. Ей это не нравилось. Овцы и без того все еще были напуганы и в дополнительных раздражителях не нуждались. Ливингстоун принялась пересчитывать овец. Ну так и есть... Двух не хватало. Тех, что убежали дальше всех и теперь просто маячили далеко на горизонте. Хорошо хотя бы, что остальные по-прежнему здесь.
Нарушитель спокойствия тем временем остановился и обратился к Терезе. К удивлению Ливингстоун нарушитель оказался женщиной. Внимание сразу же привлекал немецкий акцент. А ведь совсем недавно матушка Теры что-то рассказывала о приехавшей в Солуэй немке. По словам миссис Ливингстоун репутация иностранки на острове оставляла желать лучшего, хотя в момент рассказа Тереза, как это частенько случалось с ней и раньше, слушала маму в пол уха, поэтому конкретных фактов припомнить не могла. Да и миссис Ливингстоун нередко озвучивала не факты, а сплетни.
- Две овцы убежали слишком далеко, их будет сложно найти. Я не могу бросить остальную отару, иначе разбегутся все. А так все в порядке, - ответила Тера.
Овцы жались друг к другу и что-то блеяли, как будто напевали медленную песню или молились. Для фермеров словосочетание "стадное чувство" значит чуть больше, чем для других людей. Это чувство человечество явно позаимствовало у животного мира.
Тереза ощущала некоторую досаду. Обвинить немку во всех произошедших за последние пару минут бедах она не могла. Нигде ведь не стоят таблички "заглушите мотор, а лучше идите пешком, потому что вокруг полно овец". Местные, пожалуй, неплохо знали о привычке Ливингстоунов пасти скот именно здесь и возможно именно поэтому старались строить свои маршруты иначе. А вот новички, ну или относительные новички не знали всех тонкостей географии острова.
В итоге Тера все-таки сумела промолчать и не высказать женщине никаких претензий.
- Интересный мотоцикл, - просто добавила она, хотя по сути ничего не понимала в этом виде транспортных средств.

Харлей Дэвидсон – это достаточно громкое название, чтобы слух о нем дошел даже до семейства Ливингстоунов. Впрочем, на названии познания Терезы об этом чуде техники, пожалуй, и заканчивались. Но ей было совершенно ясно, что сравнение явно играло в пользу мотоцикла немки, а потому она несколько секунд рассматривала его детальнее.
Хозяйка чуда техники наверное гордилась им. Это нормально. Владельцы транспортных средств обычно трепетно относятся к технике, некоторые даже слишком. Еще бы. Техника вообще делает жизнь проще, только самые консервативные люди не соглашаются с этим.
Рассмотрев части мотоцикла, которые Терезе казались набором непонятных деталей, женщина бросила взгляд на немку и подумала, что даже не будь у той акценты, можно было бы догадаться, что она не из этих мест. Немка обладала тем, что в книгах принято называть суровой красотой – манящей и пугающей одновременно. В Солуэе люди выглядели несколько иначе, а потому наверняка фрау на мотоцикле выделялась в толпе. Хорошо это или плохо, Тера не могла определить, потому что сама, как и многие женщины, иногда мечтала о том, чтобы выглядеть необычно и ярко, но в то же время несколько боялась излишнего внимания.
А время что. Скоро на смену Терезе должны были прийти другие члены ее немаленького семейства. Это позволило бы передать основную часть стада им, а самой отправиться на поиски заблудших овечек. На самом деле пасти овец Тера могла хоть целый день, ей нравилось это занятие. И хотя оно было в общем-то нехитрым, но и в нем присутствовали свои тонкости и секреты. Тереза проигнорировала слова о козле, чтобы не затягивать нудную дискуссию. В ее голове мелькнула одна мысль.
- А насколько быстро на этом мотоцикле можно догнать отбившихся от стада овец? – спросила она. – Если те не ушли дороги от… дороги.
Тереза смерила взглядом то, что только что сама назвала дорогой. Качество ее оставляло желать лучшего, но ведь мотоциклы менее прихотливы в вопросах проездной части. Или нет?
- Точнее от того, что осталось от этой дороги, - на всякий случай добавила Ливингстоунов.
Вообще вопрос был не слишком тактичным и прямо намекал на возможное оказание помощи. Но Тереза была не из тех, кто стесняется попросить помочь, если это не требует от человека титанических усилий. Она даже верила в некий круговорот добрых дел. Если сделал добро, оно тебе обязательно вернется.

Не заметить пристальный взгляд немки было невозможно. Будь у Терезы плохо с нервной системой, она бы тотчас взяла свои слова назад. Но Ливингстоун на нервы не жаловалась, а потому спокойно пережила те непростые мгновения молчания, которые мотоциклистка видимо взяла на обдумывание и осмысление.
Вблизи происходящей сцены нарисовались близнецы - младшие братья Терезы. Мальчики, не скрывая интереса, разглядывали мотоцикл, а в их лицах легко читалось то, что они совершенно не понимают, что происходит, почему их сестра разговаривает с незнакомой женщиной, и что эта женщина здесь вообще делает.
Мимо их ушей наверняка не прошли слова немки о моделях и скоростях. Очевидно, близнецы знали о мотоциклах больше Терезы, потому предложение "садись" для братьев могло прозвучать куда более привлекательно, чем для Теры.
Сама Ливингстоун колебалась не долго. Перспектива поездки без шлема несколько омрачала предстоящее приключение. А в целом Тереза всегда была не прочь попробовать что-то новое.
- Две овцы убежали, - пояснила она все еще пребывающем в недоумении братьям. - Я отправляюсь за ними, а вы следите за оставшимися. Будьте особенно внимательны, когда заработает мотор. Овцы могут разбежаться.
Близнецы были уже достаточно взрослыми, чтобы семья доверяла им отару. У Ливингстоунов фермерскому делу учились с пеленок, поэтому Тереза была почти уверена, что братья справятся. Довольными они сейчас правда не были, но что поделаешь.
- Спасибо, - кивнула Тера немке и без лишних слов быстро вскочила на заднее сидение. Когда привыкаешь к велосипеду, сидение на мотоцикле сначала может показаться странным и неудобным, но Тереза ничего такого не почувствовала. Новый опыт обещал быть не только полезным, но и захватывающим.
Чем Тера могла отплатить владелице мотоцикла за помощь, она пока не знала, но изо всех сил старалась придумать.

Первая поездка на мотоцикле - это незабываемо. Сначала Терезе было немного страшно. Казалось, что мотоцикл движется с огромнейшей скоростью, хотя на самом деле скорость была вполне приемлемая. Будучи неопытным пассажиром, Тера то и дело подскакивала на очередном ухабе, пожалуй, даже слишком высоко. Держаться она старалась за сидение мотоцикла, чтобы не мешать немке в управлении. Да и вообще Ливингстоун мало знала о том, можно ли держаться за мотоциклиста, если ты с ним не знаком.
Рев мотоцикла подбадривал и каким-то непостижимым образом заставлял прямо-таки увлечься погоней. Тереза не рисковала высовываться далеко из-за спины немки, но все же любопытство вынудило ее слегка наклонить голову вправо.
А вот встреча с кустами оказалась неприятной. Тереза догадывалась, что немке пришлось совсем не сладко, ведь она сидела в впереди, а значит приняла основной удар на себя. Но и сама Ливингстоун почувствовала как ветви царапают ее ноги и руки. Ничего, царапины заживут, подумала Тера и снова подскочила на месте после очередного наскока на ухаб.
Наконец, двое женщин на стальном коне догнали овец. Немка пнула одну из овец. Винить женщину в такой эмоциональности не стоило, животные действительно доставили ей проблемы, да и не так просто покалечить овцу одним ударом, да еще и на лету.
- Если мы их немного обгоним и притормозим, я смогу их остановить, - сказала Тереза. Овцы начинали уставать, а потому сопротивляться бы сильно не стали. Однако Теру по-прежнему беспокоило то, что ей нечем было отблагодарить немку, как говорится, здесь и сейчас. А быть неблагодарной женщина не любила. Через десяток секунд Тереза добавила. - Я Вам очень благодарна. Не знаю, чем отблагодарить Вас за помощь, у меня даже денег с собой нет, но Вы всегда можете найти меня на ферме. На ферме Ливингстоунов. Буду рада отплатить Вам хотя бы ужином. Сегодня или нет, на Ваше усмотрение.
Тера могла бы предложить в качестве благодарности фермерские товары - мясо, овощи, фрукты, шерсть, изделия из шерсти, но описывать все возможности сейчас, на ходу ей не хотелось.

На виражах, которые мотоцикл совершал после обгона овец, Терезу кидало из стороны в сторону, но она все-таки умудрилась удержаться и не полететь вниз головой в ближайшие кусты. Маленькое приключение по-настоящему удалось, будет, что вспомнить.
Теру не надо было просить дважды. Она быстро слезла с мотоцикла и подошла к овечкам. Те выглядели напуганными, но бежать очевидно никуда больше не собирались.
- Ну что, мои маленькие дебоширы, набегались? - с улыбкой спросила она у животных. Вместо ответа последовало протяжное "бееее". Немка подошла к овцам с другой стороны и завыла. Тереза немного изумилась, но виду не подала.
- На самом деле, - заметила она. - Вой их не очень пугают. Они часто слышат, как воют собаки, а собаки в нашем стаде воспринимаются как защитники.
Это правда. Собаки то и дело помогали пасти отару, а потому овцы привыкли к ник настолько, насколько это возможно. Даже если они и чувствовали страх, то не панический.
Тера оглянулась и осмотрела место, в котором оказалась столь неожиданно для себя. Небольшой пригорок, на котором овцы были наконец пойманы, плавно переходил в низину, на дне которой протекал ручей. Если прислушаться, то можно было услышать его журчание. Солуэй славился подобными местами, но каждое из них по мнению Терезы было по-своему особенным.
- Здесь очень красиво, правда? - спросила Тера у немки. - Какими судьбами в этих краях?
Ливингстоун унаследовала любопытство от матери, хотя и не в таком масштабе. Что именно Тера имела в виду, прибытие в целом на остров или именно в эту его часть в данный конкретный момент, она и сама не знала.
- Меня кстати Тереза зовут. Тереза Ливингстоун. Приятно познакомиться. Пусть и в таких необычных обстоятельствах.
тера всегда была не прочь завести новое знакомство.

И снова Терезе предоставился шанс убедиться в том, что ее братья были бы в полнейшем восторге от рыжеволосой немки. Они бы точно поддержали ее в том, что нельзя так просто взять и не прикинуться волком при овцах. А услышав такое от человека с мотоциклом, близнецы точно пришли бы в экстаз. У Теры это просто вызвало еще одну искреннюю улыбку. Да, она могла понять подобное желание и воспринимала его скорее как легкомысленную, почти безобидную шутку. К тому же она не могла не порадоваться тому, что новая знакомая разделяет ее любовь к природе в целом и к данному месту в частности. Немка вообще с каждой минутой все больше и больше походила на нормального приятного в общении человека.
Краткая история ее отношений с семьей и прибытия на остров вызвали у Терезы эмоции, которые скорее можно было бы охарактеризовать как сочувствие. В хорошем смысле. В самом прибытии не было ничего грустного, но раз он следовал за разладом с родителям, вряд ли можно было бы считать, что переезд дался эмоционально легко.
Зато догадка о том, что перед Терой та самая немка, о которой что-то рассказывала матушка, подтвердилась. Тереза в упор не помнила, что именно она слышала. Скорее всего, к лучшему. Не будет искушения поддаться сплетням и слухам, появится возможность составить собственное мнение, полагаюсь на то, что видишь и слышишь.
- Наверное нелегко жить с мыслью, что твои родители злы на тебя, - во вздохом заметила Тереза. - У меня есть братья и сестры, которые тоже поступают вразрез тому, что принято в нашей семье. Конечно, от них никто не отрекается, но отношения с родственниками оставляют желать лучшего. Но ты молодец, что последовала за своей мечтой. Это смело и заслуживает уважения. В конце концов родители дарят нам жизнь для того, чтобы мы были счастливы, а не для того, чтобы всю жизнь заниматься тем, что нам не нравится.
О филологии Тереза имела крайне смутное представление, но вот мифология в ее представлении была чем-то крайне интересным и загадочным.
- Я знаю много сказок, которые, наверное, так или иначе основаны на местной мифологии. Родители в детстве рассказывали на ночь. Даже книги, кажется, где-то на полках стоят. А как вообще продвигается изучение?
Сказки сказками, но четких структурированных знаний по мифологии у Теры не было.
Овцы к этому моменту окончательно успокоились и проявляли полное равнодушие к двум беседующим рядом женщинам. Они были крайне увлечены растущей вокруг травой и со свойственной им неспешностью занимались ее уничтожением.

Ундина производила крайне противоречивое впечатление. С одной стороны, она всего, что у нее есть, добилась сама, несмотря на ссору с родителями, да еще и смотрит вперед с оптимизмом, ну или по крайней мере делает вид, что смотрит именно так, а это уже немало. С другой, с трудом верилось, что человек, переживший "пендель вместо благословения" не испытывает сожаления или грусти. Тереза пока не знала, что думать.
А вот увлеченность любимой наукой была на лицо. Тера слушала краткий экскурс в особенности изучения эволюции мифологии с интересом, практически глотая каждое слово. Она встречала много разных людей, но человека с подобным увлечением впервые. До этого момента Ливингстоун не задумывалась о том, как род занятий и место жительства влияют на легенды и истории. Оказывается, это целая наука, достойная изучения. Что уж там говорить... образование Терезы закончилось сразу после благополучного выпуска из школы и, несмотря на любовь к чтению, мысли, озвученные Ундиной, Терезе в голову никогда не приходили.
- Это так интересно... Я всегда думала, что люди зависят от легенд, а, оказывается, наоборот, - призналась Тера, неуверенная в том, что понятно донесла то, что хотела донести. Теперь нужно было поднапрячь память и вспомнить что-то из услышанного в детстве. Тереза непроизвольно уставилась на овец. Те не проявляли интереса к мифологии и продолжали пережевывать траву.
- Помню историю про пастуха Рональда, - наконец, начала Тереза. - Он много лет пас овец, и никогда ни одно животное из отары не пропадало. Но однажды он все же не досчитался одной овечки. А через неделю еще одной... Но следов животных, которые могли бы овец утащить, не было. Грустно стало Рональду и страшно. Однажды вечером он встретился с друзьями, другими пастухами, и узнал, что у тех тоже пропадает скот. Понял Рональд, что напасть какая-то свалилась на пастухов, пошел домой в раздумьях. Идет по дороге и видит, что на пне какой-то странный человечек сидит. Маленький такой, старик совсем на вид. Сидит и улыбается. Смотрит Рональд и глазам своим не верит, позади старика овечка пасется. "Ты, что ли, овец воруешь?" Не стал старик отрицать, сознался и предложил пастуху в карты с ним сыграть. Коли выиграет пастух, не будет у него больше старик животных красть, а коль проиграет Рональд, так все стадо сразу потеряет. Любил Рональд карты. Взял и согласился. Долго играли они. То один победит, то другой. И вот решили последний кон сыграть. И победил пастух. Старик расстроился. "А как же я буду твоих овец от других отличать?" "А я каждой своей десятой овечке буду над копытом красную ленту повязывать. Увидел, что в стаде овцы с красными лентами, моя отара, значит", - ответил Рональд. На том и разошлись. Только Рональд на следующий день про игру в карты и красные ленты другим пастухам рассказал. И все стали красные ленточки повязывать. Вот такая история... У нас некоторые фермеры до сих пор хотя бы одной овце в стаде красную ленточку повязывают. Наверное просто традиции ради.
Тереза замолкла. Интересно, об историях подобного ли рода спрашивала Ундина.

Отредактировано Theresa Livingstone (2017-06-27 11:12:20)

Все то время, что Ундина сначала анализировала услышанную историю, а потом рассказывала о фольклоре в целом, Тереза стояла с приоткрытым ртом и ухватывалась за каждое слово. С подобным собеседником она сталкивалась впервые, а когда столкнется в следующий раз, никто не знает, поэтому нужно ловить каждое мгновение, ведь все, что говорила немка, так интересно.
Такие слова как "аллегория", "жертвоприношения", "низшая миология", "политеистичная" погружали Теру в доселе неизвестный ей мир, причем мир огромный, практически необъятный. Загадки манила всякого, и Ливингстоун не была исключением.
- Да уж. Наука движется вперед, а многие продолжают жить верой в сверхъестественное, - согласилась Тереза. - И не только потому, что наука не может объяснить все, а потому что иногда людям просто хочется верить во что-то помимо логики и здравого смысла. Думаю, человечество никогда не откажется от религии и от мифологии.
Почему-то вспомнился миф о том, что земля держится на трех слонах, а те в свою очередь на черепахе. Несмотря на то, что этот миф был давно опровергнут, где-то наверняка оставался по крайней мере десяток людей, верящий в нечто подобное. Образованием могли похвастаться далеко ен все, а Тера теперь припоминала, что в школе учителя рассказывали о племенах, которые до сих пор живут по законам древнего мира. теперь эти племена открывались для Терезы с новой стороны.
- Прошу прощения, я наверное рассуждаю как типичная деревенщина, - на полном серьезе, хотя и с легкой улыбкой сказала Тереза. - У нас на острове много любителей рассказывать истории, но совсем мало желающих анализировать их.
После совсем короткой фразы Тера продолжила.
- Скажи, а ты веришь в сверхъестественное? Мне кажется, если бы я обладала такими знаниями, то так или иначе начала бы верить в то, что некоторые из легенд не просто выдумки. Или все полученные знания воспринимаются как литература? Ну то есть никто же, прочитав книгу о выдуманной стране, не начинает искать ее на карте.

Похоже Терезе понадобится еще много времени, чтобы осознать все то, что ей сейчас говорила немка. То есть если для самой Ундины ее слова были чем-то очевидным и само собой разумеющимся, то Ливингстоун еще только предстояло убедиться в этом. Теория о гордости, несмотря на легкую грубоватость высказывания, выглядела достаточно интересной. Что если люди действительно не готовы признать, что все их достижения - это не совсем их достижения? Что если придется делить "славу" за свои подвиги с кем-то незримым? Для некоторых это и в самом деле настоящий удар по самолюбию.
Сама Тереза не была слишком религиозна, хотя каждый раз, проходя мимо церкви, благодарила Бога за все то, что у нее есть, и просила о здоровье для семьи. Проявлением чего именно это было, Тера не задумывалась. Скорее всего это помогало ей верить в лучшее и ценить то, что есть. Наверное, когда в следующий раз, Тереза мысленно обратится к Богу, ей вспомнится этот разговор с Ундиной.
В любом случае вступать в споры относительно вопросов веры, Ливингстоун не собиралась. Выслушал еще одну порцию информации о сходствах в образах и мотивах, Тереза приняла решение потенциально-провокационных вопросов больше не задавать. Хотя и предыдущими она не пыталась ничего спровоцировать, все вышло случайно.
- Еще раз приношу свои извинения за свою примитивность в суждениях и глупые вопросы, - без тени обиды с присущей простотой сказала Тера. - К сожалению, мое образование ограничено школой. В Солуэе, конечно, есть люди, которые уезжают получать высшее образование, но со мной этого не случилось. По моей же вине, полагаю.
Тереза пожала плечами. У нее в общем-то был шанс уехать, получить специальность, потом вернуться. Или не вернуться. Но Ливингстоун никогда не была уверена в своем желании продолжать учебу. Так и прошли годы.
- Теперь даже немного жалею, что не пошла путем академических знаний. У нас из всех братьев и сестер единицы продолжали учебу, хотя нас аж целых тринадцать. Решись я продолжить, даже не знаю, какую область я бы выбрала... Скорее всего все-таки любимую ботанику.
Тереза уже скорее рассуждала сама с собой.
- Кстати, а я тебя не задерживаю своими вопросами? А то я так могу долго размышлять и не замечать того, что собеседник уже давно смотрит в горизонт и мечтает скрыться.

Отредактировано Theresa Livingstone (2017-07-03 17:08:30)

Ну хорошо, что немка не злилась. Терезе вспомнилось, как она после уроков приставала с вопросами к учителю биологии, а тому наверное хотелось поскорее пойти домой. Уже тогда Тера понимала, что спрашивает слишком много, но любопытство было слишком сильным. Извиняясь снова и снова, она продолжала засыпать преподавателя просьбами уточнить что-то.
Похоже, что странные слухи, ходившие по острову об Ундине, если и были правдой, то только частично. Вот сейчас, например, она положила руку на плечо малознакомому человеку. Зачем? Корыстные мотивы исключались. Тереза - не тот человек, к которому надо втираться в доверие, чтобы потом страшно обмануть. Тера сочла это действие простым проявлением человеческой симпатии. Взаимной между прочим.
- Я? Я счастлива, - не колеблясь ответила Тереза. Мелкие проблемы были, есть и будут всегда. От них никуда не деться, можно только успешно преодолевать и жить дальше и наслаждаться каждым днем жизни. - А тебя занесло не в худшее место.
Тереза добродушно пожала плечами.
- Спокойно, тихо. Климат может и далек от тропического, зато пейзажи потрясающие.
Хорошо, что Ундина никуда не спешила. В Солуэе вообще спешить не стоит.
- Запрещать никто не будет, - ответила Тереза на последний вопрос. - Хотя многие наверное удивятся, решат, что я сошла с ума. Но в этом нет ничего страшного. Тут дело скорее в том, что когда тебе восемнадцать, ты еще не обустроился, не обосновался, ты можешь бросить все с минимальными потерями и начать новую жизнь. А после двадцати пяти или тридцати ты имеешь некий багаж, который бросить, конечно, можно, но нужно ли? Кто будет ухаживать за моей оранжереей, пока я буду учиться? Мне было бы очень жаль потерять ее, ведь это мой маленький, но очень важный кусочек мира. Так что на университет я вряд ли когда-нибудь решусь, зато возможно наша встреча вдохновит меня почитать больше книг. Может прочту пару книг с легендами и мифами, а потом вернусь в ботанику. Хотя...
Тера огляделась и подмигнула.
- На самом деле она итак повсюду. Куда не посмотри, везде виды и подвиды.
Одна из овец оторвалась от травы и очень внимательно посмотрела на Ундину. Создавалось впечатление, что она увидела перед собой человека впервые, но о двуногих ей рассказывали, поэтому она в курсе, что надо быть начеку.
- Если овца на тебя смотрит, значит, ты ее либо пугаешь, либо нравишься ей. Так как при этом она не убегает, верен второй вариант.

Отредактировано Theresa Livingstone (2017-07-05 20:11:06)

Гонка за овцами сначала плавно переросла в лекцию по мифологии, а теперь в философскую беседу. Кто бы мог подумать, что день сложится так интересно.
- Понятие счастье слишком сложное и слишком индивидуальное, - не колеблясь, сказала Тереза. - Если для кого-то счастье состоит в материальных благах и удобствах, то это их выбор. Главное, чтобы это было именно то, чего они хотят. Может их желания - это лишь то, что навязывает им общество. Однажды они могут добиться всего, о чем мечтали и понять, что счастливыми себя все еще не ощущают. А еще я знаю одну тайну...
С видом мятежника с пиратского корабля Тера подошла поближе к немке и полушепотом добавила.
- Чем больше размышляешь о счастье, тем меньше его ощущаешь. Нужно просто жить и радоваться каждому дню. Никто не знает, что было бы с ним, если бы в какой-то момент своей биографии, он изменил бы свой образ жизни.
Ливингстоун свято верила в то, что говорила. Она часто ловила себя в момент размышления о том, что было бы, если бы она пошла не по этому пути, а по иному, и это делало ее несчастной. Сейчас Терезе было приятно, что ее, простую девушку без особых амбиций в жизни, считали счастливым человеком, у которого в жизни есть нечто важное. Немногие городские согласились бы с мнением Ундины.
- Я уверена, что ты еще найдешь то, что никогда не захочешь потерять, - решила приободрить Ундину Тера. - Как ты сказала мне всего несколько минут назад... Ты все еще молода. Кто мешает тебе через год, да что там, завтра взять и изменить свою жизнь.
Общение с животными всегда положительно сказывалось на людях. Об этом Терезе говорила еще бабушка. Животные мягкие, теплые, пушистые. Они не спорят с тобой, не осуждают тебя. Они тебя молча выслушают. Совета, конечно, не дадут, но разве просто выслушать  - это уже не мало?
Тереза потрепала по макушке другую овцу, та не обратила внимания.
- Пока ты не кусаешь овцу за бок, она не считает тебя волчицей, - сказала Тера. - Если решишь стать фермером, обращайся. У нас всегда найдется место, где не помешают лишние руки. А что касается маяка... то быть смотрителем наверное тоже чудесно, если ты любишь одиночество.
Тереза покрутила головой, а затем постаралась прижать ее сначала к одному плечу, затем к другому. Она часто так делала, чтобы размять шею.

У семейства Ливингстоунов тоже было принято иногда подискутировать о счастье, но только дискуссии эти выглядели совсем иначе. Иногда беседы перерастали в эмоциональные дебаты, но никто никогда всерьез не ругался из-за философских вопросов. Ливингстоуны были для этого слишком приземленными людьми. Только когда кто-то из детей решал покинуть ферму и заняться другим делом, в семье назревали перемены в мировоззрении, принимаемые всегда тяжело. Перемены мало, кто любит, но это отдельная тема для беседы.
Как выяснилось, Ундине было важно оставить свое имя в истории.
- Ну, в Солуэе прославиться не так уж сложно, - сказала Тереза. - Я шучу. Я поняла, что ты имеешь ввиду след в куда большей истории, нежели истории маленького острова.
Кажется, Тера начинала понимать, что здесь, где мифологию не изучал еще наверное никто, а поле для изучения представлялось немаленьким. Можно написать большую серьезную работу, ведь в мире ученых все зависит от твоих работ. По крайней мере так виделось Терезе. Сама же она никогда не считала славу залогом счастливой жизни. Ей казалось, что известность обременяет. Известные актеры или музыканты, например, не могут спокойно выйти из дома, потому что их преследуют до репортеры, то поклонники. Может у ученых все иначе. Их ведь в лицо знает достаточно ограниченное количество людей. Да, пожалуй так. Сама Тереза смогла вспомнить только портреты известных ученых, давно отошедших в мир иной, а Ундина была более чем жива, да и к тому же очень молода.
- Я всегда к твоим услугам, если понадоблюсь. Ферму Ливингстоунов найти несложно. Мы установили несколько указателей, да и жители округи всегда подскажут, куда идти. А пока... - Тераза похлопала по спине одну из овечек. - Надо вернуть этих бегуний в отару. Буду гнать их потихоньку. Если хочешь, пойдем со мной. Только сразу предупреждаю, что мои младшие братья засыпят тебя вопросами про мотоцикл. Вот для них мотоцикл - это самое настоящее счастье. Видела их лица, когда мы начали погоню?
Тера рассмеялась, вспомнив этот момент.