Глава первая
Ознакомительная

Джейсон Момоа
1.1. Полное имя: Джейсон Гордон
1.2. Дата рождения: 21.01.1980 | 36 лет
1.3. Особенности внешности:
Рост: 192см
Телосложение: крепкое, спортивное
Цвет глаз: темно-зеленые
Цвет волос: темные
Особые приметы: заметный шрам на лице, рассекающий левую бровь и часть щеки под глазом, этническая татуировка на левом предплечье, изображающая стилизованные акульи зубы – семейная традиция рода Гордонов; главное предпочтение в одежде – удобство и практичность.
1.4. Деятельность: бывший заключенный, после возвращения на остров занялся рыболовным промыслом, не упускает возможности подработать при любом подвернувшемся случае.

Глава вторая
Биографическая

Джейсон родился и вырос в Северном Солуэе, в семье потомственного рыбака и школьной учительницы. Мистер Гордон занимался промыслом в Северном море, как и его отец, и отец его отца, и остальные предки, жившие на Штормовом острове с 1884 года. Тогда Филлип Гордон, бывший заключенный каторжной тюрьмы Инвэрери, отбыв наказание за убийство своего брата, прибыл в Северный Солуэй, надеясь начать новую  жизнь. Правда, за все годы жизни на острове Гордоны не нажили какого-то особенного состояния, и все же отец Джейсона имел собственный добротный дом на берегу, рыбацкую лодку и небольшое хозяйство, состоящее из пары лошадей, коровы и десятка кур. Их семья считалась зажиточной и была в городе на хорошем счету, все уважали Гордона и его благовоспитанную супругу.
Джейсон, его брат и двое сестер получили достойное воспитание, все они учились в местной городской школе, девочки после её окончания были отправлены учиться в Шотландию, где спустя пару лет почти одновременно повыходили замуж, да так больше и не вернулись на остров, а Джейсон и его брат Майкл поступили в местный колледж, где обучались судовождению. Оба они хотели жить в родном городе, ходить с отцом в море и жить так, как жили их предки, многие и многие годы.
Все шло своим чередом, пока однажды Джейсон с отцом и братом не попали на море в сильный шторм. Братья чудом остались живы, но  судно их было разбито, а отец утонул. Наступили безрадостные времена. Чтобы вернуться к промыслу, нужна была новая лодка, а денег на нее не было, Джейсон обратился за помощью к руководству города, и ему обещали ссудить на время достаточную сумму, чтобы они с братом могли поправить дела семьи, но у Майкла на этот счет было свое мнение. Он не собирался брать деньги в долг, ему виделся иной путь: он решил попросту украсть деньги у местного богача Томпса. Тот часто уезжал на материк, и дома, под охраной сторожевых собак, оставалась его единственная дочь Тереза, от рождения слепая и слабая девушка, которая никак не могла бы помешать ограблению. Майкл не рассказал брату о своем плане, прекрасно зная, что Джейсон не позволил бы ему совершить задуманное, и, выбрав безлунную ночь, отравил собак и проник в дом Томпсонов. Однако денег найти ему не удалось, - толи их просто не хранили в доме, толи слишком хорошо прятали, - Тереза проснулась от шума, и Майкл сбежал, так ничего и не найдя. О проникновении в дом сообщили в полицию, Джейсону не трудно было догадаться, чьих рук это дело, он пытался образумить брата, но Майкл теперь был до смерти напуган – он боялся, что рано или поздно полицейские выйдут на его след. Джейсон уговаривал его пойти повиниться, не позорить честное имя отца, и Майкл пообещал ему, но сам задумал совершенно другое: он все же боялся, что Тереза сможет как-то вывести полицию на его след, обезумев от страха, он решил убить девушку. Подгадав момент, когда она останется одна, - девушка любила прогуливаться по берегу моря по вечерам, - Майкл подстерег её и попытался утопить. Джейсон проследил за братом, догадываясь, что он может наделать глупостей, но замешкался – поняв, что его заметили, Майкл просто пырнул Терезу ножом и бросил её в воду. Между братьями завязалась драка, неосторожно оступившись, Майкл опрокинулся на песок и ударился головой о камень. Тереза к этому времени была уже мертва, и прибежавшие на шум горожане застали Джейсона над трупами брата и слепой девушки. Местные власти, возможно, и поверили бы в непричастность молодого человека, то Томпсон был непреклонен – кто-то должен был ответить за смерть его единственной дочери. Так Джейсон стал заключенным Абердинской тюрьмы.
Его заключение длилось четырнадцать лет и закончилось в январе 2015 года. За это время от улыбчивого, обаятельного и жизнелюбивого Джейсона мало что осталось - Гордон превратился в угрюмого и молчаливого человека, напрочь потерявшего доверие к людям. Ему некуда было возвращаться, кроме как в родной город, где его, правда, больше уже никто не ждал: мать умерла пять лет назад, прежние друзья разъехались или просто делали вид, что никогда и не знались с бывшим заключенным, родные сестры за прошедшие годы так ни разу и не дали о себе знать. Дом все еще стоял на берегу моря, но, разумеется, пришел в упадок – от прежней жизни не осталось и следа, и все же Джейсон вернулся, искренне надеясь, что начать все заново ему все-таки удастся. Тяжелее всего было найти работу, он подхалтуривал где придется за любую копейку, распродал почти всё, из того, что еще оставалось в доме и стоило хоть каких-то денег, но спустя год все-таки смог скопить на небольшое судно и вернулся, наконец, к промыслу. Сейчас он понемногу восстанавливает дом и хозяйство, и, несмотря на косые взгляды горожан, не собирается покидать остров.

Глава третья
Характеристика
Годы заключения сильно изменили характер Джейсона. В этом угрюмом, неразговорчивом и недоверчивом мужчине вряд ли можно узнать теперь прежнего Джейсона, веселого и легкого на подъем, общительного, улыбчивого и обаятельного. Он с детства отличался открытостью и жизнерадостностью, полная противоположность брату, скрытному и трусливому. Джейсону всегда нравились шумные компании. Дружелюбный, всегда готовый прийти на помощь, он обычно легко заводил друзей, но за годы заключения отвык от нормального общества и городской жизни, неразговорчив и чувствует себя неуютно среди толпы. Столкнувшись с несправедливостью, Гордон озлобился и ожесточился, потерял веру в людей, и, кажется, ото всюду ожидает теперь подвоха или какой-нибудь подлости.
Джейсон от природы сильный и волевой человек, он никогда не боялся трудностей, и, наверное, именно это качество не дало ему сдаться и сбежать куда-то из Северного Солуэя. Но теперь он - мрачный, нелюдимый, замкнутый человек, хотя по природе своей добродушен и даже мягок. Он не лезет в чужие дела и не терпит, когда кто-то пытается давать ему советы. Импульсивен и резок, но всегда избегал конфликтов, прекрасно понимая свое физическое превосходство. Твердо усвоил, что в любом деле можно теперь рассчитывать только на себя и собственные силы. Джейсон часто вспоминает юность, своего отца и мир, каким он был в то далекое время. Эти мысли причиняют ему много боли, но дают все же сумрачную надежду на то, что в жизни еще может наступить светлая полоса. Неизменными со временем остались честность Джейсона, его любовь к морю и делу, которым много лет занимались его предки, его желание жить и умение преодолевать трудности.

Ваша тайна:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

 

Глава четвертая
Организационная

4.1 Средство связи: icq - 680340277.
4.2

пробный пост

Это была осень, яркая неповторима японская осень, окрасившая сады и парки Токио во все возможные оттенки красного. Уже холодало, токийки зябко кутались в коротенькие пальто, токийцы – в дутые куртки, по дорожкам парка Сиба разметало яркие кленовые листья. Я сидел на скамейке, сунув руки в карманы старой джинсовки, и поглядывал на пожилого японца, сидящего на скамейке напротив и на полном серьезе разговаривающего об увядании человеческой жизни с обыкновенным бездомным котом. Кот был крупный, взъерошенный, дымчато-серый. У него отсутствовал правый глаз, и старый шрам, располосовавший надменную морду, четко давал понять – этот герой уличный драк достаточно повидал в жизни, чтобы отлично понимать своего собеседника. Я молча наблюдал за ними, улыбаясь: все-таки удивительная страна Япония, куда глубже и многограннее той, что показывают по телевизору. Живя среди этих людей, начинаешь иначе смотреть на мир.
Мимо, цокая каблучками, пробежала молодая японка в ярко-алом пальто, и налетевший ветер растрепал газету, вырвав из её рук несколько листов. Я поднялся, чтобы помочь девушке, и, встретившись с ней взглядом, улыбнулся: она смущенно отвела глаза, не забыв однако одарить меня взмахом пушистых ресниц, и не глядя сунув газету в сумочку, засеменила дальше, оглянувшись и лучезарно улыбнувшись мне на прощание. Снова подул ветер, и я передернул плечами, приподнимая воротник. Взгляд упал на наручные часы – я ждал уже почти час, и тревожное ощущение неприятно подкатывало изнутри: по моим расчетам, Лани уже должна была появиться.
Сестра не предупредила меня о своем приезде, она позвонила мне уже из отеля и назначила встречу здесь, в этом парке, а я даже не был уверен в том, что сразу узнаю её. Мы не виделись ни разу с тех самых пор, как я уехал из Гонолулу, она осталась с бабушкой, и только спустя полгода я узнал, что и она тоже уехала, куда-то в Европу, искать свое счастье. Как она выглядела теперь, чем занималась – все это я знал только со слов бабушки, контакт с которой я возобновил, спустя год после отъезда. Я очень скучал по сестре и теперь ждал этой встречи с нетерпением и трепетом. Я винил себя за то, что фактически бросил её тогда, и твердо решил не терять её больше, как бы далеко не разбросала нас жизнь.
Стало совсем холодно, и  пожилой японец ушел, оставив кота одного на скамейке. Кот сгорбился и съежился, распушив шерсть, но сидел все так же независимо, по-хозяйски посматривая по сторонам своим единственным глазом. Этот кот мне чертовски нравился, и мне даже захотелось подсесть к нему и по-дружески почесать за ухом, но мне показалось, что такое отношение оскорбит его. Сидеть было холодно, и я встал, думая пройтись туда-сюда по аллее, как вдруг услышал звонкий голос позади себя:
- Джейсон!
Я обернулся. В мою сторону бежала, махая на ходу рукой, девушка в кедах и зеленой парке, обмотанная каким-то ужасным разноцветным шарфом. Она широко раскинула руки и прыгнула на меня, крепко обнимая. Я подхватил Лани на руки, как в детстве, она была худенькой, легкой и пахла персиками, и  у меня возникло ощущение, как будто мы не расставались с ней ни на день, а просто выросли за секунду. Я поставил сестру на землю и, наконец, посмотрел на нее: я помнил её подростком, и хотя внешний ее вид с тех пор не сильно изменился, по глазам было заметно, как повзрослела она за время нашей разлуки. Лани широко улыбалась, глядя на меня снизу вверх и приплясывая, не то от холода, не то от радости. Кажется, мы оба были счастливы.
- Ничего не изменилось, - усмехнулась девушка. – Только волосы вон как отрастил, - она потрепала меня по волосам и приблизилась, принюхиваясь к воротнику моей куртки. – М, и сигареты куришь такие же крепкие. Как будто вчера расстались. Слушай, отведи меня в какое-нибудь кафе, а? Я замерзла и душу бы продала сейчас за чашку горячего крепкого кофе!
И так, взявшись за руки, мы пошли в кафе. За все это время я не проронил ни слова, а Лани не замолчала ни на минуту: она рассказывала мне про бабушку, у которой гостила этим летом и которая до сих пор ведет балетный класс, про свою жизнь в Германии, куда она уехала с каким-то танцором, который потом бросил её, а возвращаться из Европы она уже не захотела. Рассказывала про уличные выступления в Берлине, где она познакомилась с такими же, как она, молодыми и никому не нужными танцорами, и как они организовали свой ансамбль и теперь дают благотворительные концерты во всех крупных городах, и вот, наконец, приехали в Токио, и как она соскучилась, и как рада снова видеть меня. Она болтала без умолку, а я только кивал, молча улыбаясь. Я был счастлив, что мы снова встретились.