Июньский вечер не предвещал беды. Начался он даже хорошо – с чашки свежего кофе и пончика. Джо даже посмела надеяться, что и вся оставшаяся смена пройдет по накатанной. Днем посыльный принес ей на адрес участка свежий детективный роман, заказывать который пришлось в Абердине. В маленьком книжном магазинчике Солуэя этот автор был представлен книгами давностью в несколько лет, которые МакАлистер прочла уже давно.
   Детектив, спрятанный подальше от соблазна в ящик рабочего стола, продолжал притягивать, словно магнитом. Если бы дежурство оказалось достаточно спокойным, то, возможно, Джо удалось бы выкроить немного времени на то, чтобы начать его читать. Но не зря существуют приметы. Например, что нельзя брать на смену кроссворды, книги и прочие средства для коротания времени. Как назло смена выдастся настолько загруженной, что в конце не только о них не вспомнишь, но и собственное имя забудешь.
   Джо отдернула руку от ящика с книгой, за которой она хотела провести остаток смены. Отчеты написаны, вызовов нет – благодать. Аарон, который дежурил в приемной, вошел в кабинет, а за его широкой спиной маячили мистер и миссис Годфрей.
   - Что-то случилось? – поинтересовалась констебль. Мистер Годфрей в общих чертах пересказал ей то, что они с женой уже говорили дежурному: их сын не вернулся к ужину, они своими силами проверили всех друзей, одноклассников и места, куда он мог бы зайти после школы и задержаться так надолго. Его нигде не было. Последний раз Скотта видели в школе, откуда он вышел и бесследно пропал.
   Джо взглянула ни висящие на противоположной стене часы. Они безжалостно показывали первый час ночи. В щель между занавесками пробивался тоненький луч лунного света, наискось падавший на пол.
   - Езжайте домой, все новости будут стекаться туда, - посоветовала констебль. Сама же она с напарником и еще несколькими констеблями отправилась на поиски мальчика. Полицейские обходили дома, опрашивали местных, пытаясь восстановить путь Скотта от школы туда, где он находился.
   Информации было критически мало, можно сказать – не было вовсе. Почти никто ничего не видел. Выдернутые из своих теплых постелей люди, услышав причину визита полиции, охотно пытались выудить из памяти хоть что-то, но тщетно.  Зато суматоха разрасталась, как снежный ком.
   К утру к поискам подключились добровольцы из числа горожан и спасательная служба. Солуэй гудел, как растревоженный улей. Волонтеры вместе с полицией, основательно проверив все места, куда Скотт мог пойти, занялись прочесыванием тех, куда ему соваться не следовало бы. Но что взять с беспокойных мальчишек? Та же шахта и обрывистые скалы за городом манили их, как мощный магнит.
   Утром Джо уже не слишком уверенно держалась на ногах от усталости, но уходить не собиралась, несмотря на то, что ее смена уже закончилась. Дети относились для нее к тому святому, что трогать было нельзя. Слишком маленькие, слишком хрупкие, слишком беспечные и мало знающие о трудностях жизни – они были самыми уязвимыми членами общества.
   В начале десятого вымотавшаяся констебль вернулась в штаб, которым по умолчанию оказался назначен полицейский участок. Сюда стекалась информация, здесь принимались звонки на открывшуюся горячую линию. И во все тот же участок пришла растерянная миссис Лоуренс, обнаружившая, что её дочери нет в её постели. Равно, как и в доме вообще.
   Всеобщие паника и суматоха вспыхнули с новой силой. Телефоны грозились раскалиться добела от звонков. Ниша Лоуренс была младше Скотта Годфрей, так что ее пропажа нашла у людей еще больший отклик. После двух часов на звонках Джо могла уже практически с полной уверенностью сказать, что никто ничего не видел. Все, что она пока слышала, было домыслами, слухами и вздором не в меру бдительных старушек и впечатлительных домохозяек.
   Время близилось к полудню. Джо перехватила в перерыве между звонками чашку кофе и булочку, непонятно кем вообще принесенную. Сидеть за столом ей надоело. Деятельная натура требовала идти и делать что-то. Например, присоединиться к собиравшимся у причала добровольцам, разбивавшимся на группы с целью поиска детей. Или вместе со спасателями прочесывать окрестности и окраины города. В центре и без того уже заглянули в каждый переулок и для верности – во все мусорные баки и щели в заборах. Исчезновение сразу двух детей настораживало безмерно.
   На месте оператора горячей линии Джо должен был сменить Джеймс, её напарник. Но он куда-то запропастился, и трубку в очередной раз противно зазвеневшего телефона схватила она.
   - Добрый день, констебль МакАлистер. Могу я быть чем-то полезна? – голос на другом конце трубки сбивчиво рассказал, что вроде бы видел детей у мастерской «E.V.McBride». И даже вечером, с каким-то взрослым.
      Одной из бед небольших городков вроде Северного Солуэя, помимо того, что все всё и обо всех знают, является еще и то, что люди очень быстро находят того, на кого повесить тот или иной смертный грех. Козлы отпущения выбираются почти единогласно и сполна получают свою порцию общественного презрения. И Этан МакТавиш, работавший там, мог бы быть одним из них. Преступник, не так давно вернувшийся из мест лишения свободы. Чем не кандидатура в похитители детей?
   Вообще-то Джо сомневалась в том, что он причастен, но сообщений собралось уже два или три. Нужно было проверить хотя бы для очистки совести. Констебль поймала мелькнувшего неподалеку сержанта Нико Невилла и вкратце изложила ситуацию.
   - Есть сообщения, что каких-то детей видели у «E.V.McBride». Говорят, даже вечером. Может, наведаться туда?

Отредактировано Joanna McAlister (2016-11-30 22:53:10)

Бесконечно далекий от городских новостей и сплетен, Этан не сразу просек, что что-то случилось, и уж тем более не мог знать, что это "что-то" может как-то его зацепить. Как говорится, ничто не предвещало беды. Заявившись на работу в мастерскую как обычно к восьми, как раз к смене так называемого караула, он с равнодушным видом прошел мимо парней, которые как-то резко притихли, когда он появился. Прошло больше недели с тех пор, как его взяли на работу. О том, что произошло в тот памятный вторник, напоминал разве что загадочно желтеющий фингал Люка. Ему, как главному заводиле в той драке, досталось больше всего, и он все еще злобно зыркал на новичка при каждом удобном случае, но едва ли рассчитывал отыграться. Этан ясно дал понять, что с ним шутки плохи, а МакБрайд закрепил этот результат по своему. Его больше не трогали, не пытались подначить или хоть как-то зацепить. На шепотки за спиной Этан не обращал внимания. Еще пара недель, может месяц, и они привыкнут к нему. Терри, вон, уже привык. Он радостно заулыбался, когда Этан зашел в отведенный под раздевалку закуток с жестяными шкафчиками. После ночной смены, парень едва стоял на ногах от усталости и только хлопнул приятеля по плечу вместо обычного приветствия, на что Этан по обыкновению лишь кивнул.
Переодевшись в свою новенькую, но уже изрядно изгвазданную за прошедшую неделю робу, он сразу принялся за дело, пока остальные о чем-то шептались. Этот дизельный движок он мучил весь прошлый день и планировал закончить с ним сегодня к обеду. Винсент не появлялся, что было довольно таки странно, потому что он работал даже по выходным, когда в мастерской почти никого не было. Из обрывков разговоров, долетающих до него в гулком помещении гаража, Этан узнал, что пропали какие-то детишки. Без деталей. Просто дети, просто пропали. Судя по тем же разговорам, в городе по этому поводу уже всполошились все кому не лень. Может МакБрайд потому и не появляется, он ведь и сам папаша. Этан попытался представить, как бы повел себя на его месте, и за всеми этими мыслями, плавно перетекающими из одного в другое, не заметил, как пролетело время.
Было уже где-то около полудня, когда случился первый вполне ожидаемый нежданчик. Кое-кто из ребят уже нацелился свалить на обед пораньше, кто-то шуршал вощеной бумагой, собираясь перекусить без отрыва от работы, а кто-то уже свинтил, когда в рольставни главных ворот постучались. Требовательно так. Этан почему-то сразу же подумал, что это полиция, и, как выяснилось, угадал. Мужской голос пробился сквозь щели и заставил всех замереть и как по команде оглянуться на торчащую из под капота задницу новичка.
— По твою душу, МакТавиш, — не преминул осклабиться Люк и первым сиганул к воротам, чтобы радушно встретить органы правопорядка. Он поддел носком кроссовка нижний фиксатор и с тихим шорохом поднял ворота, впуская в прохладу огромного гаража тепло летнего дня и самые разнообразные запахи с пристани по соседству.
— А мы вас уже заждались, — разулыбался Люк, подсвечивая фингалом, и, прокатившись заинтересованным взглядом по констеблю, остановился на сержанте. — Вы за Этаном? Ха! Я же говорил!
Последнее улетело в глубину помещения и зазвенело торжествующим эхом под высоким потолком гаража. Рано или поздно это должно было случиться, как-то совсем уж равнодушно подумал Этан и, выпрямившись, подцепил промасленную тряпку, чтобы вытереть руки. Что-то происходит, и люди, как им и положено, сразу же ищут виноватого или того, кого можно обвинить. Для очистки совести хотя бы. Он идеальная кандидатура для этого, как ни крути. Бывший зэк, да еще и из МакТавишей. Как красная тряпка для быка. К вечеру, наверное, стоит ждать толпу местных с вилами. На ходу вытирая руки, Этан неспешным шагом приблизился к воротам, где стояли полицейские, мужчина и женщина. Нет, скорее девушка, совсем еще молоденькая и смутно знакомая. Придавив Люка тяжелым взглядом, Этан дождался, пока тот свалит обратно к своему разобранному пикапу, прежде чем уделить все свое внимание гостям.
— Чем могу помочь? — сухо и совершенно безучастно поинтересовался он. Взгляд ненадолго переметнулся на девушку в форме, потом снова вернулся к мужчине, который явно был старше своей спутницы не только по возрасту, но и по званию

Отредактировано Ethan McTavish (2016-12-05 16:22:24)

Вопрос коллеги о том с кем они будут говорить, со всеми или конкретно только с Этаном заставил Нико немного задуматься. Явились они сюда явно только ради МакТавиша, но вот так с порога навешать обвинения на бывшего зека во всеуслышание – слишком очевидно и предсказуемо, не говоря даже о том что ещё и глупо, так как ни он, ни Джоанна не была уверена в том что детей похитил именно он или как-то к этому причастен.
- «Сосредоточится на ком-то» - процитировал он девушку, – как ты говоришь Джо – слишком предсказуемо. Напугаем ещё этого МакТавиша до чёртиков, вот он и сбежит, не успеем достать наручники...
Итальянец рассмеялся. Шутить в таком серьёзном деле – почему нет? Это вполне в стиле Нико Невилла. Да и потом, он надеялся что Джоанна тоже хоть как-то улыбнётся, уж слишком вид у неё был несчастный.
- Шучу! – подмигнул он МакАлистер. – Но поговорить и правда лучше со всеми, а не только с одним Этаном. В случае чего...
Нико понизил голос и сказал почти шёпотом, нето опять в шутку, нето всерьёз.
- ...Я сыграю в плохого полицейского и начну наезжать на Этана. А ты будешь как бы его защищать и если он правда что-то знает, то может быть проболтается из благодарности или под впечатлением от благородного поступка «копа». -  план, конечно, так себе, но это всё что мог сообразить Невилл за такое короткое время. Как вы уже заметили подход к службе у сержанта был порой довольно неординарный.
- Здравствуйте, - поздоровался он с Люком. – Вообще-то, мы...
Но его фраза так и осталась незаконченной и повисла в воздухе. Видимо, не только в полиции подозревают Этана. Чего стоил этот парень с фингалом, не дав открыть рот гостям он тут же без ошибочно определил что они пришли по душу МакТавиша. Вот так констенебля МакАлистер и сержанта Невилла «раскусили» уже с порога.
- Вообще-то, - Нико без приглашения прошёл немного вперёд, оглядываясь по сторонам, – мы не к МакТавишу.... Позовите всех кто был в «E.V.McBride» вчера вечером.
Да, чёрт возьми, пусть даже это так очевидно, но итальянец  не собирался отступать от задуманного. Тем более, ему самому становилось очевидно что это вполне логично разговаривать с теми кто был в мастерской тем вечером когда видели детей.

   Вопрос Джо заставил сержанта задуматься, хотя в глубине души она и считала его риторическим. Для себя она уже имела ответ, и Невилл его только подтвердил.
   - Скорее, он даже не успеет испугаться, а мы – вытащить оружие, - мрачновато хмыкнула МакАлистер. Она, конечно, в какой-то мере нагнетала краски, но доля истины в её словах присутствовала. Бывший заключенный не вызывал энтузиазма и приступов дружелюбия у коллег. Он же – даже призрачно подозреваемый в чем-то… Это был большой риск. – Его линчуют раньше. Прямо как в старых книжках – обваляют в смоле, перьях и кинут в воду.
   Джо удивляло спокойствие сержанта Невилла. Он умудрялся шутить в такое напряженное для всех жителей Штормового острова время, что не могло не вызывать определенной доли уважения. И это расслабленное состояние, кажется, передавалось воздушно-капельным путем.
   - Сама хотела предложить опрашивать всех, замутить воду и кинуть нам самую очевидную рыбку было бы хорошим ходом. Если бы кто-то заметал следы, - серьезно сказала МакАлистер. Она рассматривала все варианты, включая самые худшие. Верить в то, что дети не просто загулялись или где-то застряли, не хотелось. Еще больше не хотелось узнать, что к их исчезновению причастен кто-то из жителей города. Но и полностью исключать этого было нельзя.
   - Хорошо, что вы мне не предложили его очаровать, - улыбнулась констебль. – Иначе, боюсь, пришлось бы мне оправдываться за провал, - Джо пожала плечами, не став вдаваться в подробности. Её отец был одним из тех, кто упрятал МакТавиша за решетку. Так что у него, мягко говоря, не было причин относиться к констеблю даже просто спокойно, не говоря уже о благожелательности.
   - Надо будет разделить их на две группы и опросить по одному, - предложила МакАлистер. Так будет хотя бы видимость независимости свидетелей и исключения стадного инстинкта, когда один ткнул пальцем и крикнул «Ведьма! Сжечь!» и понеслась душа в рай.
   В мастерской быстро определились, по чью душу зашла полиция. Кому-то было все равно, лишь бы не за ним, а кое-кто даже радовался чужим неприятностям. В голове Джо мелькнула крамольная мысль, что свой шикарный фонарь под глазом парень, открывший им, получил заслуженно.
   Констебль стояла чуть позади сержанта и наблюдала за реакцией собравшихся. Они были удивлены. Но одновременно относились к идее беседы со всеми скептически. Словно Невилл и МакАлистер сейчас пытались выдать дохлую лошадь за крепко спящую, но летающие над тушей мухи портили им весь расклад. Отступать от задуманного теперь не стоило принципиально, чтобы не выглядеть глупо.
   - В таком случае нам понадобится его телефон, - вместо сержанта ответила Джо. Особенно Люка приказ какой-то девчонки не впечатлил, это было видно по его лицу. Будь констебль одна, то еще не факт, что её бы послушались. Но присутствие Невилла играло свою роль, и Люк без энтузиазма, но полез за мобильником.
   - Звоните, - хмыкнула Джо. Взгляд МакТавиша на себе она ощущала буквально кожей. Изучающий такой. Констебль, старательно избегавшая смотреть на него сразу по нескольким причинам, перевела взгляд на Этана и встретилась с ним глазами.
   - Она самая, - подтвердила девушка, краем глаза наблюдая за костерящим сотовую связь Люком. – Все почему-то так говорят. Как будто я сама не могла пожелать служить, без оглядки на отцовские связи, - Джо пожала плечами, доставая из кармана свой телефон. Нажатие на небольшую кнопку сбоку заставило экран засветиться, показывая лишь один столбик связи. Чертовски мало. Джо сунула бесполезный девайс обратно в карман.
   - В общем порядке – допросим, - пожала плечами констебль, когда МакТавиш обратился к ней. – Около мастерской видели детей в сопровождении взрослого. Нам нужна более подробная информация и свидетельские показания, не более того, - спокойно сказала Джо. – Вы работали вчера?

Вот, значит, как. Видели детей? Да еще и в сопровождении взрослого? Этан не поленился изобразить удивление, в то время как в голове уже сама собой сложилась полная картина происходящего. Анонимный звонок скорее всего. Какой-нибудь доброжелатель просто указал направление, ткнул пальцем, можно сказать, как будто полиция и сама не догадалась бы проверить неблагополучный элемент. Чтож, по крайней мере высказал общественное мнение. Если так пойдет дальше, то придется вести себя предельно осторожно во всем. Даже потасовка в пабе теперь могла обернуться новым обвинением или, того гляди, линчеванием прямо на главной площади города.
— Работал, как и все, — Этан кивнул в сторону своих коллег. — С восьми до шести. Потом другая смена пришла. У нас график "три на три". Три дня в ночную, три дня в дневную. Правда, я пока только в дневную работаю.
Он хотел уточнить, в каком часу предположительно у мастерской видели детей, но сержант, явно недовольный тем фактом, что констебль общается с подозреваемым за его спиной, прервал их беседу. Довольно таки резко прервал. Этан слишком хорошо умел распознавать чужие настроения, чтобы не обратить внимание на раздражение, так и сквозящее во взгляде и голосе полицейского. И раздражение это было весьма специфичным и очень знакомым. Кто-то метил территорию. Взгляд снова перекочевал на девушку.
— Видимо, у вас действительно полно свободного времени, — заключил Этан, обращаясь к МакАлистер, когда сержант отдал свои распоряжения. — Детишки могут и подождать.
Это была издевка. Совершенно очевидная и ничем не прикрытая издевка. Этан не стал усугублять и снисходительно улыбаться, мол, развлекайтесь ребята. Это было и не нужно. Почему-то он был уверен, что констебль, да и сержант, что бы он там не пытался показать, прекрасно понимали, что зря тратят время, как свое, так и чужое. И дело было даже не в рабочем времени местных трудяг. Перекурить лишний раз и пофилонить они всегда были рады. Дело было в пропавших детях. Если их действительно похитили, как, судя по всему, предполагала эта парочка, то времени было в обрез. Тратить его на допрос людей, которые точно не имеют к их пропаже никакого отношения, было по меньшей мере глупо.
Как бы там ни было, посыл был предельно ясен. Этан отошел от констебля, как того требовал сержант, и вернулся к машине, над которой корпел последние несколько часов. Если его собиралась допрашивать последним, значит очередь дойдет не скоро. Он просто отключился от всего того, что происходило в мастерской. У него была работа, которую он должен был сделать, и свободным временем, которое можно было тратить впустую, в отличие от полицейских, он не располагал.
Люк же тем временем, отчаявшись дозвониться до МакБрайда, уставился на сержанта как на врага народа. Еще и кабинет ему подавай.
— Так вы нас допрашивать собираетесь? Прям с протоколами и все такое? Для этого разве не нужно в участок вызывать? — он недобро сощурился. — У меня батя был из ваших. Я знаю, как это делается по правилам. Хотите потрепаться? Лады. У вас два варианта. Или тут при всех, или на улочку по одному вызывайте. Спецом вам каморку никто выделять не будет. Нету у нас тут таких помещений, а даже если бы и были... — он фыркнул и оглянулся на пристально наблюдающих за происходящим парней, призывая их себе в поддержку. — Вам что, заняться больше нечем? Вон, ваш подозреваемый. Берите его, пока не свинтил куда-нибудь.
Ткнув пальцем в сторону торчащей из-под капота задницы МакТавиша, Люк воинственно скрестил руки на груди и приосанился, всем своим видом показывая, что права свои он знает и будет настаивать на своем, даже если полицейским вздумается арестовать не ненавистного МакТавиша, а его самого. Этан бы даже его зауважал самую малость, если бы не был сейчас на одной волне с дизельным движком, отрешенный от прочего мира и его шумных обитателей.

Отредактировано Ethan McTavish (2017-02-07 19:11:45)

Нико очень не любил умалчивать в те минуты, когда есть, что сказать. Не для него были писаны правила хорошего тона, о такте он совсем не ведал, хотя вежливости в нём было достаточно. Итальянец был учтив лишь в те мгновения, когда его устраивало то, что про него говорят. Любое недовольство он выражал громогласно, со всем пафосом и понтами, которыми располагал.
Сейчас всего было предостаточно, у него было оружие, можно было поугрожать умнику Люку пистолетом, допросить в лучших традициях военных фильмов с пытками и прочими атрибутами, но... Костюм сержанта, точнее полицейская форма, накладывали определённые обязательства и диктовали свои шаблоны поведения. Да, ладно, ладно! На самом деле, Нико однажды уже влетело за вызывающее поведение.
А было всё в доме одного из инспекторов, которого только назначили в новой должности. Повышение по службе  тот отмечал с размахом, пригласив всех кого только можно было. Нико, перебрав вина целовался на крыльце дома с новой «подругой». Их поведение не осталось без внимания. И тут кто-то сделал им замечание...
«–... Эмма, – протянул Нико, остановившись. Он потянул девушку на себя и слегка покачнулся, - Эмма!? Подожди-подожди! Что он тебе сказал? Этот прыщ в очках? Пойдём! Надо найти и объяснить, что обижать подругу итальянца не хорошо.
Разумеется, он не имел в виду вежливого разговора. Мужчина скорее подумывал бросить того лицом к обуви Эммы и заставить извинятся. И вот он полный решимости направился в дом с явным намерением вздуть того мужчину. Одно его смущало: он не запомнил его лица, вычислить среди гостей человека в очках с видом праведного грешника, оказалось делом сложным.
– Возрадуйтесь, грешники! Вас посетил Иисус Христос, божий дар, миряне!!! – закричал итальянец, открывая ногой дверь.
Он действительно иногда считал себя божьим даром для своих сестёр, семьи и для всех своих женщин. Слишком самонадеянно, но в этом был весь Нико.
-  Детка, покажешь, как выглядел тот прыщ в очках? – достаточно громко спросил он у своей спутнице, все ещё не оставляя надежды найти того самого, кто позволил себе обидные слова в адрес его новой женщины.
В общем-то неважно было кого именно обидел случайный “свидетель». Будь на месте девушки кто-нибудь из сестёр или жена, или его дочь, он бы поступил так же.
– О, Нико, не ожидал, что ты придёшь, - мужчина средних лет пожал руку нежданному гостю, вежливо улыбаясь. Но при пристальном взгляде можно было легко заметить, что сам-то он был не сколько удивлён, сколько опечален присутствием мистера Невилл, тем более в таком состоянии, - Не представишь свою спутницу?
– Эта девушка не нуждается в представлении, - громогласно заявил Нико, отправившись к бару с напитками. Там нашёл пунш, шампанское и креплённое французское вино, - И нет ничего крепче пойла, которые французы называют “вином”?!
Нико отодвинул в сторону бутылку и направился к выходу. С театральным жестом он остановился на пороге и выкрикнул:
– Ждите здесь! Я принесу настоящее вино!
И Нико направился домой за настоящим вином.
Как только за ним закрылась дверь, среди гостей возобновились разговоры. “Иисус Христос?! Вы слышали, как он себя назвал? Вот это самомнение!” – говорила одна женщина невысокая и слегка полноватая.
– А вот и настоящая выпивка!!! – закричал Нико, вернувшись. Он направился к бару, одновременно пробегая глазами вокруг гостей. Итальянец искал Эмму. Хотел поделится открытием сколько они выпили вина и просто поболтать о жизни, о тех снобах, которые скверно умеют развлекаться.
Когда он обнаружил её, то замер на месте, так и не отдав бутылки бармену. Если бы она была не одна, Нико проглотил. Но на девушку навалился тот самый прыщ в очках, который им стал читать нотации на крыльце дома или это был просто похожий на него человек?  Так или иначе, Нико не стал особо разбираться и кинул одну из любимых его бутылок к ногам «парочки».
– А следующая может случайно попасть по голове, - негромко добавил Нико, делая не мало шуму.
Он всё сделал в своём стиле – громко, ярко и с пафосом. Правда пришлось пожертвовать бутылку вина и собственные брюки. Вряд ли можно вывести красные пятна. Гости прервали свои разговоры и обратили взгляд в угол дома.
Нико сжал Эмме запястье, вырывая её из объятий незнакомца.
- Идём, - бросил он ей, напряжённо наблюдая за каждым действием соперника. Кем же он ещё был? –  Нам не зачем оставаться там, где хозяева настолько негостеприимны.»
Вот так же хотел поступить итальянец и в этот раз, правда сейчас он был при исполнении и боялся последствий, ведь самой-собой ясно, что с начальством после того случая они друзьями не стали.
«А так бы не мешало бы швырнуть бутылку вина ему в голову!» - подумал итальянец, пристально глядя на Люка.
Обстановку разрядила Джо. Сама того не подозревая именно она своим тихим голосом вывела сержанта из некоего транса в котором пребывал Невилл. Нико даже вздрогнул немного, но не подал виду.
- Да, в машину проходим по одному. В дела полиции не лезем – сами разберёмся что нам делать и как составлять договоры. Ты с подбитым глазом – первый.  – громко сказал сержант и вышел из мастерской.

Отредактировано Niko Nevill (2017-02-22 22:15:13)

   Джоанна на минуту почувствовала себя таксой, вломившейся в лисью нору и обнаружившей вместо пушистого рыжего зверька недовольного ранней побудкой медведя. Сержант слегка подвис где-то в своих мыслях, встревать после недавней оплошности не слишком хотелось, так что констебль ждала, попутно осматриваясь по сторонам. Лица работников мастерской были сумрачными и явно не светились желанием сотрудничать. Не всех, но многих МакАлистер уже знала: МакТавиш, конечно, был единственным с судимостью по серьезной статье, но вот приводы имелись едва ли не у всех присутствующих. Кто-то попадал на отдых за пьяную выходку, кто-то за то, что потолкался с заглядевшимся на его девушку рыбачком в баре, кому-то пришло в голову сесть за руль после пары стаканчиков виски. Ничего серьезного, но любви к полиции никак не добавляет, потому что при задержании далеко не всегда удается обойтись ласково и в рамках приличий. Особенно резвым и язвительным МакАлистер сама пару раз чуть сильнее нужного заламывала руки при аресте или доставляла еще какие-нибудь мелкие неудобства. А парни, тот же Джеймс, могли и посерьезнее в глаз засветить, потом сваливая все на сопротивление задержанию.
   - Хорошо, - кивнула констебль. – По одному на процедуры и не задерживаем очередь, - хмыкнула МакАлистер. Милого старика Феликса в городе старались не задевать, и его дочка старалась держать марку, хотя за прошедшие пару лет научилась только сносно отбрехиваться и давать в морду тогда, когда не дать – уже моветон. До отцовского уровня авторитета ей еще далековато, но определенные замашки уже чувствовались. По крайней мере, Люк не остался без ответной любезности.
   - Не волнуйтесь, за это пока не арестовываем. Только штрафуем за порчу казенного имущества и учащаем патрули возле макреевского паба, - хмыкнула девушка. Большинство из местных предпочитали надираться там, по статистике время от времени подновляя Джетро обстановку и свои физиономии. Сама констебль тоже иногда заглядывала туда с напарником, чтобы выпить пива и переброситься парой слов с хозяином, умудрившимся её выручить однажды. Время от времени Макрей был даже ничего, свойским и приятным парнем. И ему даже не хотелось прострелить колено за какую-нибудь шуточку.
   Дальнейшее действо больше напоминало театр горстки актеров. Два зрителя сидели в патрульной машине, ожидая пока очередной пропавший талант заявится с видом благообразной невинности, регулярно переводившей бабушек через дорогу и снимавшей с деревьев котят. Алиби у всех тоже было, как на подбор, одинаковое – макреевский паб, куда вся компания дружно завалилась после работы пить пиво и доставать официанток. И каждый считал своим долгом упомянуть, что МакТавиша с ними не было. Врать здесь было бессмысленно, потому что проверить факт пребывания в пабе и приблизительно – вероятность того, что работяга плелся домой, никуда не сворачивая, было не так и сложно.
   Краем глаза Джо следила за перемещениями работников мастерской, отмечая, что все они возвращаются на свои места. Только Этан МакТавиш вышел наружу и привалился к стене гаража, ожидая своей очереди. Интересно, стало несладко внутри или хочет поскорее разделаться и просто ждет своей очереди?
   Когда МакТавиш оказался в машине, сам забравшись на заднее сидение, Джо хмыкнула. Держался он вполне уверенно, не юлил и не казался похожим на человека, который в чем-то виноват. Либо у него железная выдержка, либо Этан знает, что его попросту пытаются подставить. Свои же коллеги были бы рады сдать его милую душу, хотя бы на сутки до выяснения обстоятельств.
   - Что Вы можете рассказать о вчерашнем вечере? – помолчав минуту и не дождавшись, что заговорит сержант Невилл, спросила Джоанна. Девушка полуобернулась, чтобы видеть лицо собеседника. – Где были? Что видели? Знаете ли что-нибудь о пропавших детях? – девушка снова метнула быстрый взгляд за окно, любопытствуя насчет реакции работников мастерской на допрос МакТавиша.Будут по-прежнему сидеть в гараже или вылезут наружу посмотреть, как его будут арестовывать. Или поехидничать, что полиция ушла с пустыми руками, если не станут.

Тут же нападать на главного подозреваемого с расспросами, лупить по голове лондонским телефонным справочником и светить лампой в лицо никто не торопился. Ни сержант, ни констебль. Оба промолчали, когда Этан забрался в машину без приглашения, и продолжали хранить молчание еще какое-то время после, словно его тут и не было вовсе. Хотя, будь это так, они бы скорее всего трепались без умолку. Полицейские, равно как и тюремные надзиратели, в большинстве своем любили потрепаться о том о сем, порой даже с задержанными и заключенными, несмотря на то, что не шибко-то их слушали, а эти почему-то помалкивали. Была ли это какая-то мудреная тактика, призванная произвести на него какое-то психологическое воздействие, или же им попросту нечего было сказать, было не так уж и важно. В любом случае, Этан тоже никуда не торопился. Свою работу он сделал и заслужил перерыв, а они пока еще нет. Не сделали и, стало быть, ничего не заслужили.
Прошло где-то около минуты, прежде чем шуршащая блокнотными листами тишина, повисшая в салоне патрульной машины, была наконец-то нарушена. Девчонка заговорила первой и, судя по тому, что сержант никак не отреагировал на это, его все устраивало. Или же так было задумано изначально. Этан перевел равнодушный взгляд с зеркала заднего вида, в котором частично отражался сержант, на констебля МакАлистер и пожал плечами на ее вопрос.
— Обычный вечер, ничем особо не примечательный. Как и весь день в принципе. Работы много, времени мало. Как всегда. В шесть новая смена заступила, а мы по домам пошли, — тут Этан изобразил кривоватую усмешку, заученную, как таблица умножения, на зубок. — Ну, то есть как "по домам", сначала в паб, конечно, куда тут без паба, а потом уже все по домам разбрелись. Но это было уже ближе к ночи.
Проследив за направлением взгляда констебля, Этан увидел, что его коллеги, словно сговорившись, вышли перекурить и устроились у самого въезда в гараж. Тень скрывала лица парней, но он уже настолько их изучил, что безошибочно угадывал в обряженных в одинаковые рабочие робы фигурах конкретных людей. Вот Люк, нервно дергает переступает с ноги на ногу и прохаживается туда-сюда, затягиваясь сигареткой так жадно, словно от этого зависела его жизнь. Пара почти неподвижных фигур на дальнем плане кузены Клеменс, Бо и Дерек. Молчаливые и на первый взгляд совершенно неконфликтные ребята. Однако, Этан мог поспорить на свою зарплату, что столкнись с ними кто в темном переулке и без свидетелей, получит по полной за один только косой взгляд. Двое на одного для них норма. Прямо на полу, усевшись по-турецки, расположился Филипп. Он не курил как остальные, зато пил и много, выполаскивая из организма все то, что влил в себя накануне.
— Последним из паба ушел Фил, вы его передо мной допрашивали, — Этан чуть повел подбородком в сторону гаража, ненавязчиво указывая на того, о ком говорил. — За ним жена приехала, потому что он вообще на ногах не стоял. А я досидел до закрытия, — он перевел взгляд на констебля, которая все это время наблюдала за ним, и все тем же ровным и ничего не выражающим голосом добавил: — Да, я тоже был в пабе, что бы они вам не наговорили. По меньшей мере трое человек могут это подтвердить. И то, что я был в пабе, и то, что ушел только после закрытия. Даже то, куда ушел и где был до самого утра, вам тоже подтвердят, если понадобится.
В том, что эти трое точно подтвердят его алиби, несмотря на то, что он МакТавиш, Этан не сомневался. Он мог поминутно расписать целые сутки, за которые ни разу не оставался в одиночестве дольше, чем на пять минут. Это, конечно, изрядно утомляло, но такой уж выдался день. Откровенно тяжелый, прямо скажем. И сегодняшний обещал стать ничуть не легче.
— О том, что пропали дети, я узнал только утром, когда пришел на работу, да и то не сразу. Они говорили об этом, а я услышал. Всего лишь обрывки разговоров, но суть уловил, — он глянул в сторону гаража, где перекур уже всерьез затянулся, после чего снова посмотрел сначала на констебля, а потом и на сержанта. — Ну что, повезете в управление или как?