Тяжесть свинцово-серых туч давила на плечи. Ирэн неторопливо шла по тротуару, цокая каблучками, наблюдала за тем, как под ногами завихряются маленькие смерчи из пыли и мелкого мусора, и время от времени поднимала голову и смотрела вверх, в налитое невыплаканными слезами небо, которое, казалось, с минуты на минуту прохудится и вымочит ее с головы до ног. Зонтик она, конечно же, не прихватила, но все равно не торопилась.
Обычно, когда они с Дэном договаривались о встрече, все было так волнительно. До мурашек и порхающих в животе бабочек. Словно это их первое свидание, а не одно из множества, которым она уже перестала вести счет. Но сегодня все было по-другому. Ирэн знала, что это их последняя встреча, и потому шла, как на казнь, медленно и неторопливо, растягивая «удовольствие» и как будто надеясь, что кто-то всемогущий отменит приговор. Кто вообще торопится по пути на эшафот? Она даже попросила таксиста немного попетлять по району прежде чем остановиться на перекрестке в начале улицы. Надеялась, что за это время подберет нужные или хотя бы относительно правильные, слова. Этого не случилось, чего и следовало ожидать, и теперь она шла по улице к нужному дому, глядя себе в ноги, как будто на плитках тротуара были написаны шпаргалки на все случаи жизни и ей осталось только найти нужную.
Может быть она зря переживает? Это же Дэниэл, он все поймет, он всегда все понимал. Ирэн представила его красивое лицо, его глаза, в которых играли солнечные зайчики, когда он смеялся или просто улыбался, представила его улыбку. Ей было нестерпимо думать, что она поблекнет, потухнет и умрет, как только она скажет ему, что...
Раскат грома, казалось, сотряс землю под ногами. Ирэн даже остановилась и взглянула в небо. Тучи клубились, хмурились и толкались, высекая искры. Молния, как вспышка фотокамеры, на миг ослепила, а потом спустя всего пару секунд снова гром. Первые крупные капли с громкими шлепками упали на землю, а потом дождь хлынул с разверзшихся небес. Ирэн что-то невнятно пискнула и побежала, вжав в голову плечи и придерживая воротник своего плаща. До дома Дэниэла оставалось всего ничего, она уже видела широкое крыльцо в две ступеньки с кованными перилами по бокам и массивную дверь парадного входа. Под ее взглядом она отворилась и показался Дэниэл. Ирэн буквально упала ему в объятия, смеясь над собой, мокрой и встрепанной, как перепуганная дворовая кошка. Макияж потек, укладка тоже приказала долго жить и, кажется, она сбила набойку на одном из каблуков, но в теплых объятиях Дэна ей было на все это наплевать. Она забыла, зачем на самом деле шла к нему сегодня. Ей было слишком хорошо, чтобы помнить о таких вещах.
- Теперь тебе придется меня сушить, - сбившееся после незапланированной пробежки дыхание сделало ее голос порывистым и хриплым, как во время секса. - А потом отогревать. Долго-долго.

Отредактировано Irene Roberts (2016-11-30 18:59:09)

Разразившаяся над Эдинбургом стихия осталась где-то далеко позади, едва за ними закрылась дверь. Ненастный параллельный мир напоминал о себе только шорохом дождя, но Ирэн все равно не слышала. Окутавшее ее тепло Дэна, его запах, перестук его сердца под щекой успокаивали и убаюкивали ее, а поцелуи, которыми он начал покрывать ее лицо, согревали. Сердце, вздумавшее сплясать бачату, быстро успокоилось и теперь ворковало в груди. Ирэн сморгнула с ресниц последние капли и кивнула, без слов отвечая, что да, теперь она может идти хоть на четвертый этаж, хоть на самый верх самой высокой башни подняться. Главное, с ним за руку, а остальное детали.
В квартире было тепло, но Дэниэл все равно озаботился тем, чтобы стало еще теплее. Ирэн разулась, стряхнула с плеч его куртку и, повесив ее на крючок, замерла, глядя на мужчину снизу вверх. Сам процесс раздевания, именно такой, когда все делал Дэн, давно стал для них настоящей прелюдией. Взгляд глаза в глаза и неторопливые движения. О чем еще можно думать в такие моменты?
- Ты хоть понимаешь, насколько неоднозначно звучит это «насквозь мокрая»?
Она опустила взгляд на его губы, чьи теплые печати все еще горели на ее лице, но удержалась от порыва привстать на цыпочки и запечатлеть на них свой поцелуй. Ни к чему торопиться. Ей действительно стоило сначала привести себя в порядок и согреться, а уж потом давать волю своим желаниям. Их было так много, что Ирэн начала опасаться, что время опять сыграет с ней злую шутку, как обычно и бывало во время их с Дэниэлом встреч, и заторопилась.
- Кофе? Да, было бы здорово. Спасибо, - уже закрывая дверь ванной, бросила она через плечо. Из зеркала на нее уставилась настоящая ведьма с потекшей тушью и мокрыми волосами, облепившими лицо и шею. Попала в грозу во время полета на метле, не иначе. В очередной раз посмеявшись над собой, потратившей так много времени на макияж и укладку, Ирэн спустила с плеч промокшее платье и выскользнула из него, оставшись в одном белье и чулках. Она действительно вымокла насквозь. Пришлось все хорошенько отжать, прежде чем развесить для сушки, а уж потом забираться в душ. Под горячими струями она простояла довольно долго, пока ее не перестало знобить. Дэн зря переживал, простуда ей не грозила. При всей своей видимой хрупкости, Ирэн обладала довольно сильным иммунитетом и какой-то там дождь уж точно не уложит ее в постель с температурой.
- На счет сандея... Знаешь, я бы не стала списывать его со счетов, - Ирэн вышла из ванной в халате, на ходу досушивая волосы, и сразу же направилась к Дэниэлу. - Я не простужусь, правда. Горячий душ, горячий кофе, горячий мужчина... У простуды просто нет шансов, тебе не кажется?

Строгая последовательность - душ, кофе, мужчина - была нарушена Дэниэлом, как только Ирэн подошла к нему поближе. Полотенце, которым она сушила волосы, так и повисло на плече, когда он ее внезапно обнял, заставив забыть обо всем, в том числе и о кофе. Бодрящий запах этого напитка мешался с запахом табака, который бередил восприятие, вызывая вполне определенные ассоциации, но они все как одна были связаны с Дэном, и потому Ирэн даже не заметила собственной забывчивости. О каком кофе вообще могла идти речь, когда ее обнимал мужчина, который мог согреть ее одним поцелуем. Никотиновая горечь наполнила ее рот, Ирэн довольно замурлыкала и обхватила мужчину за шею, впуская его требовательный язык еще глубже.
- Ты, верно, шутишь, - выдохнула она ему в рот, когда он прервал поцелуй и заговорил о мороженом. Если уж мороженое не выдерживает, то что говорить о ней самой. Ирэн не стала вдаваться в подробности, она выдвинула из-за стола стул и одним требовательным тычком в грудь усадила Дэна на него, после чего просто и однозначно оседлала его бедра. Слабо затянутый пояс халата не выдержал и полы распахнулись, обнажив так и не остывшее после душа тело.
- Все еще беспокоишься о мороженом? - поинтересовалась она, деловито расстегивая рубашку мужчины пуговицу за пуговицей. - Или, может, о кофе?
Изобразив наивное недоумение, Ирэн распахнула рубашку Дэниэла и, огладив жадными ладонями его грудные мышцы, снова прильнула к его губам. Ощущать ничем не защищенной кожей его обнаженное тело было особым удовольствием, намного более острым, чем терпкие на вкус поцелуи. Ирэн не собиралась останавливаться. Она прижималась к нему, терлась об него, недвусмысленно ерзала, упиваясь его дыханием, но в какой-то момент замерла, обхватила его лицо ладонями и заглянула в глаза, тяжело дыша. Ей всегда нравились его глаза. Казалось бы, ничего особенного, простые серо-голубые, но их теплый оттенок почему-то всегда напоминал ей о море во Французской Ривьере. Лазурное море, теплый песок и ласковое солнце. Ирэн как будто нежилась в его лучах, когда Дэниэл на нее смотрел. Он был кусочком столь необходимого ей тепла в этой промозглой стране, которая стала ей домом. Ей будет очень холодно без него.
- Дэн? - охрипший голос женщины был едва слышен. - Я должна тебе кое-что сказать.
Ирэн смотрела в глаза Дэниэла еще какое-то время, а потом отстранилась, встала с его колен и запахнула халат, туго затянув узел пояса. Пришлось отойти к окну и отвернуться, чтобы не смотреть на полураздетого мужчину. Она могла сказать ему об этом потом, после секса, сандея и всего остального, но отчего-то не смогла заставить себя задвинуть плохие новости на дальний план. Ей казалось, что это было бы нечестно с ее стороны. Словно она использует его или что-то вроде того.
- У Грегори отец умер. Я тебе не говорила?
Глупый вопрос, конечно не говорила. Они вообще никогда не говорили о ее муже за исключением того раза, когда Дэниэл наконец-то узнал, что Ирэн замужем. Они больше никогда не обсуждали этого, не сговариваясь решив, что эта тема под запретом. Но сегодня был исключительный случай.
- Он оставил ему наследство на Штормовом острове, это недалеко от берегов Абердина. Возможно, ты слышал о Северном Солуэе. Дом, земля, конезавод... Грегори нужно разобраться со всем этим. Он еще не решил, что делать с собственностью, и хочет сначала разобраться с бумагами. Это займет некоторое время, несколько месяцев, возможно, - Ирэн сделала паузу и, отвернувшись от окна, посмотрела на Дэна. - Я еду с ним.

То, как изменилось лицо Дэниэла, как оно неуловимо ожесточилось в мгновение ока, заставило Ирэн ощутить болезненный укол в груди. Что это было - чувство вины, сочувствие или что-то еще, не имеющее общепринятого названия. Возможно, это была та самая необъяснимая связь, которая придавала их отношениям такой насыщенный и яркий оттенок. С самой первой их встречи эта связь была очевидна для них обоих. Родственные души, наверное. Как еще это назвать? И теперь Ирэн каким-то немыслимым образом чувствовала то, что чувствовал Дэн. Он был оглушен, растерян и зол. Последнее немного пугало. Не выдержав, женщина вновь отвернулась к окну, но все равно услышала, а может и ощутила каким-то животным чутьем, как Дэниэл поднялся и стал приводить себя в порядок. Она не слышала, как он подошел, лишь увидела слабый намек на движение в отражении оконного стекла, а потом ощутила тепло его тела. Он стоял совсем близко. От желания откинуться назад и навалиться на него, прижаться лопатками к его груди у Ирэн заныла спина. Она сразу поняла, что Дэн держит ее за плечи, настолько невесомыми были его прикосновения. Все изменилось, когда он заговорил.
- Ты же знаешь, я не...
Она не успела закончить, не успела произнести «не могу», что было ответом на его «не уезжай». Ее оглушили дальнейшие его слова, раскатом грома прогрохотавшие внутри и как будто сотрясшие все ее существо до самого основания. Уйти от мужа... Сама эта мысль выбивала из колеи. Ирэн никогда не думала об этом, по крайней мере всерьез, и даже сейчас под действием пугающе спокойного тона стоящего за спиной мужчины так и не смогла заставить себя хотя бы рассмотреть этот вариант. Куда больше ее беспокоило то, как Дэн сжал ее плечи. Невесомость сменилась болезненной тяжестью. Его сильные пальцы впивались в ее плоть все сильнее и сильнее, пока, наконец, по-настоящему не причинили боль. Ирэн сдавленно вскрикнула, когда он развернул ее лицом к себе, и вскинула на него перепуганный взгляд. Таким она его еще не видела. Глаза, которые еще совсем недавно смотрели на нее, лаская теплом южного солнца, теперь отливали сталью, холодной, острой и смертоносной, как клинок в руках мечника. Казалось, что его острие остановилось у самого ее горла. Только сглотни, и оно оцарапает кожу и пустит кровь. Нет, Ирэн не боялась, что Дэниэл причинит ей вред, не таким он был человеком, но боль... боль уже была, и это пугало не на шутку.
- Дэн... Дэн, мне больно, - чуть подрагивающим, но достаточно громким и уверенным голосом проговорила Ирэн, глядя ему в глаза. - Отпусти меня.
Пришлось приложить усилия, чтобы вырваться из его хватки. Ирэн не была уверена, что это целиком ее заслуга. Дэниэл мог и сам отпустить ее в последний момент, но ощущение его сильных пальцев, впивающихся в кожу, осталось. Обхватив себя руками и машинально потерев плечи сквозь мягкую ткань халата, Ирэн отступила на шаг, почти прижавшись к окну, но уже спустя секунду снова прильнула к мужчине и обхватила ладонями его застывшее суровой маской лицо.
- Послушай меня. Пожалуйста, просто выслушай меня. Хорошо? Это временно, всего на несколько месяцев, понимаешь? - она всматривалась в его глаза, трогательно изломив брови, и нерешительно улыбалась. - Я вернусь, как только все утрясется. У меня же здесь работа, друзья, ты... Я не хочу и не собираюсь все это бросать, но я не могу... Слышишь? Я не могу оставить мужа, ведь теперь у него никого кроме меня нет. Я вернусь, и все будет как раньше.

Какая женщина не хочет это услышать? Люблю тебя. Не могу без тебя. Останься. Дэниэл на одном дыхании произнес все те слова, которые любая женщина в душе мечтает услышать от своего мужчины хотя бы раз в жизни. Но эта искренность, такая отчаянная и обнаженная, буквально ободранная до костей, испугала ее не на шутку. Не потому что он никогда не говорил ей ничего подобного. Она слышала все это множество раз и прежде и перестала воспринимать подобные признания всерьез еще когда была совсем девчонкой, но Дэниэл был не из тех мужчин, которые говорят то, что женщина хочет услышать, только ради того, чтобы получить свое. Он был хорошим, честным и добрым, и от этого ей было только хуже, потому что она не могла ответить ему тем же. Она любила его, но по-другому, и любовь эта разительно отличалась от той, о которой говорил Дэниэл. Знал ли он вообще, о чем говорил, вот в чем вопрос.
Ирэн вся закостенела в его объятиях не в силах вдохнуть или выдохнуть, словно ее обступили со всех сторон и сдавили. Ее руки безвольно упали ему на плечи, а в висках застучало его последнее «навсегда». Господи, он хоть понимает о чем ее просит?
- Дэн... - ее голос прозвучал совсем слабо и Ирэн, вдохнув поглубже, повторила уже громче и увереннее. - Дэн, я не могу.
Выдохнув и как-то враз обмякнув в его руках, она отстранилась от мужчины и отошла в сторону от него и от окна, неосознанно потирая все еще ноющие после его хватки плечи. Стало холодно, значительно холоднее, чем когда она была промокшей насквозь. Ее даже слегка затрясло. Во рту растеклась горечь подступающих слез, но Ирэн усилием воли запретила себе плакать. Может прежде ей и приходилось прибегать к этому оружию, помогающему ей манипулировать людьми, в частности мужчинами, но с Дэниэлом она никогда себе такого не позволяла. Просто ей ничего от него не было нужно, кроме него самого.
Глубоко вдохнув и осторожно выдохнув, Ирэн убедилась, что ее глаза по-прежнему сухие, и, обернувшись, посмотрела на него. Его фигура на фоне окна казалась особенно темной и массивной. Это немного пугало, но она смотрела на него с вызовом, вздернув подбородок и расправив плечи. Ей нужна была эта решительность сейчас.
- Я никогда его не брошу. Я просто не могу так с ним поступить, - говоря это, Ирэн ничуть не кривила душой. - Ты ведь знаешь это? Ты принял это, когда узнал, что я замужем. Пусть не сразу, но принял, и мне казалось, что этот вопрос закрыт раз и навсегда. Что изменилось? Это же всего лишь несколько месяцев, - она в недоумении развела руками. - Мы ведь и раньше расставались. Может не так надолго, но все же...
Поймав себя на мысли, что пытается уговорить Дэниэла, Ирэн осеклась. Она просто вдруг поняла, что своим признанием он поставил их в очень сложную ситуацию. Или все или ничего - или она бросает мужа и остается с ним, или они расстаются и на этот раз навсегда. Господи... Ирэн прикрыла глаза, осознав, кому именно предстоит сделать выбор.
- Прости, - едва слышно выдохнула она спустя какое-то время и, отвернувшись, направилась в сторону ванной. Не так она себе представляла этот вечер.

Отредактировано Irene Roberts (2017-01-15 19:58:09)

Все это к лучшему, уверяла себя Ирэн снова и снова. Лучше все закончить вот так, раз и навсегда, без сомнений и сожалений. Именно сожалений она боялась больше всего, они причиняли слишком много боли, в то время как сомнения... их у нее попросту не было. Совершенно. Она поступала правильно, пусть правильность эта была весьма субъективной. Это было ее решение, решение неверной, но преданной своему мужу жены. Очевидно, что Дэниэл так не думал. Или не хотел думать. Так или иначе, результат был один - она уходила, пребывая в полной уверенности, что это и есть тот самый конец, о котором они оба думали, но никогда не говорили.
Как в замедленной съемке Ирэн ступала по прохладному полу, отдаляясь от мужчины, с которым ей было так тепло и хорошо. Медленно, но уверенно, полностью осознавая последствия своего решения и принимая их все до единого. Она успела сделать еще один шаг, прежде чем Дэниэл ее окликнул, и остановилась, застыв в напряженной позе. Она так и не обернулась. Его голос показался таким далеким и чужим, что женщина вдруг засомневалась в том, что действительно его услышала. Может быть она хотела его услышать и воображение сыграло с ней злую шутку? Но нет, Дэн действительно ее остановил. В одно мгновение ее окутало запахом сигаретного дыма и избыточного тепла сильного мужского тела. Она снова ощутила его руки на своих плечах и инстинктивно сжалась, предчувствуя новую порцию боли, но ему не это было нужно. Во рту разлилась горечь от только что выкуренной им сигареты. Такая привычная и такая родная, что в груди что-то защемило. Этого ей тоже будет не хватать.
Дэниэл был не просто настойчив, он был почти груб, и это вернуло потухшее было возбуждение с процентами. Ирэн застонала и вцепилась в его рубашку, натягивая ткань с такой силой, что верхние пуговицы не выдержали и полетели в разные стороны. Ей стоило неимоверных усилий прервать поцелуй, но оторваться от него она так и не смогла. Его губы, его горький язык... Голова кружилась от остроты ощущений. Казалось, что малейшие прикосновения высекают искры и вот-вот спровоцируют взрыв.
- Это ничего не меняет, - хрипло и порывисто прошептала Ирэн, едва касаясь его губ своими, и посмотрела ему в глаза. В них больше не было знакомого тепла, они отливали сталью, и от одного их взгляда по телу пробегала незнакомая прежде дрожь. Но Ирэн не боялась, она просто не могла позволить себе бояться, сомневаться и, тем более, жалеть. Последние пуговицы посыпались крупой на пол. Нетерпеливо путаясь в ткани, она вытащила рубашку из-за пояса джинсов Дэниэла и, рывком сдернув ее с широких мужских плеч, вцепилась пальцами в пряжку ремня. Теперь она медлила. Смотрела ему в глаза, дышала теплым дымным воздухом, который он выдыхал, и неторопливо расстегивала ремень, нарочно то и дело касаясь пальцами обнаженной кожи его напряженного живота.

Казалось, воздух вокруг накалился настолько, что при каждом вдохе легкие Ирэн плавились и сминались. Она дышала прерывисто и часто, разменивая короткие жадные вдохи на поцелуи, обжигающие, как всполохи пламени, каждый раз, когда ее собственные губы встречались с горькими губами Дэниэла. Пересохшими и горячими, как уголья медленно затухающего костра. Он весь был таким. Они оба как будто горели заживо и сжигали друг друга, словно это был единственный выход из той патовой ситуации, в которой они сегодня оказались. Сгореть без остатка и перестать существовать... Как бы ей хотелось, чтобы все было так просто.
Халат куда-то подевался, Ирэн уже не была на сто процентов уверена, что они вообще были одеты все это время. Ощущение скольжения кожи о кожу было таким естественными и привычным, что она просто не могла представить, что может быть иначе. Это ощущение поглощало ее, наполняло до самых краев и стекало излишками по коже, заставляя содрогаться от каждого прикосновения Дэна, словно он жалил ее оголенными высоковольтными проводами, а не гладил своими широкими и сильными ладонями. Больше, еще больше. Она требовала этого безмолвно, одними только губами и с силой впивающимися в его плечи ногтями, чувствуя почти физическую потребность причинить ему боль, пока вдруг не смягчилась и не стала просить, ласково и нежно, все так же без слов, но не менее настойчиво.
Ирэн выстанывала что-то невнятное, почти жалобное куда-то ему в волосы, пока Дэниэл разрисовывал ее шею невидимыми ожогами, прижимая ее к стене, а потом ахнула от неожиданности, когда он, подхватив под ягодицы, заставил ее оторваться от пола. Вцепившись в него, как перепуганная обезьянка капуцин, Ирэн успела поймать ртом его хриплое дыхание, в которое каким-то чудом вмешались слова, прежде чем вскрикнуть от резко охватившего все ее тело чувства наполненности и окончательно потерять рассудок.
То, что творилось с ее телом потом, прошло мимо ее разума. Ирэн не могла восстановить в памяти и хоть как-то проанализировать произошедшее, но в том, что это был их лучший секс за все время, она не сомневалась. Сердце все еще колотилось в груди, как пойманная в клетку перепуганная птица, в горле болезненно скребло при каждом вдохе, а перенапряженные ноги отказывались повиноваться, но в конечном счете Ирэн все же удалось договориться со своими конечностями и расцепить лодыжки. Бедра ныли, и ощущение, что она до сих пор судорожно стискивает ими талию Дэна, все никак не оставляло. Она по опыту знала, что оно будет преследовать ее еще какое-то время. Точно так же как горечь его губ и звук его голоса, когда он кончал, прижимая ее к себе так сильно, что у нее наверняка останутся синяки.
- Отпусти... отпусти меня, - хрипло прошелестела Ирэн и, наконец-то отстранившись от него, привалилась спиной к стене, от шероховатой поверхности которой у нее саднило лопатки. Дэниэл был весь мокрый и встрепанный, и она скорее всего выглядела ему под стать. Ирэн чувствовала, как холодит ее вспотевшую кожу стремительно остывающий воздух, и все смотрела и смотрела на мужчину, тяжело дыша и облизывая то и дело пересыхающие губы. Это конец, вот теперь точно конец. Больше им нечего было друг другу сказать. Ничего и не нужно было говорить. Ирэн молча провела ладонью по груди Дэниэла, ощущая под пальцами вибрации от его сердцебиения, а потом просто выскользнула из тесного пространства между мужчиной и стеной и скрылась за дверью ванной.