Лоркан сладко потянулся. Выбираться из постели было откровенно лень. Но, во-первых, ему захотелось покурить, стало быть, волей-неволей пришлось бы откинуть одеяло и дотянуться до прикроватного столика. А, во-вторых, капитан был совсем не против выпить ещё.
В спальне горело бра. О’Горман всё-таки оторвал голову от подушки, приподнялся на локте, а затем спустил ноги с кровати. Наступил на смятую упаковку «Durex», впрочем, поднять её не удосужился, отбросил в сторону, так, чтобы не маячила на глазах, обернулся на уткнувшуюся в подушку женщину.
- Эй, ты шампанское-то будешь?
И поскольку ответа не последовало – темноволосая красотка лишь шумно вздохнула – Лоркан лишь равнодушно заметил:
- Ну, и как знаешь, - а затем наклонился и вытащил из вороха набросанного тряпья свои трусы-боксеры, которые прятались под смятым покрывалом вместе с кружевным лифчиком гостеприимной хозяйки.
На полу, возле ножки невысокого столика – на нём кроме сигарет и зажигалки находились пустые бокалы, дезодорант, пакет из-под чипсов и порезанный на блюдце лимон – стояла недопитая бутылка виски. И, в общем-то, капитан прекрасно отдавал себе отчёт, что мешать этот виски с игристым вряд ли стоит. Но вот сейчас ему хотелось вина. И тут все доводы летели в чёрту…
О’Горман иногда любил гульнуть красиво. Даже не для того, чтобы произвести впечатление – скорее, чтобы получить удовольствие самому. Он всегда придерживался того принципа, что каждый день надо жить, как последний. Ну, само собой, так не получалось. В любом случае, волей-неволей думаешь о будущем, прикидываешь последствия своих поступков. Так что порой капитан отрывался, бросая деньги на ветер. Так создавалась хоть какая-то иллюзия беззаботности.
Вот и сегодня он купил не только бутылку виски, но ещё и французское шампанское. Не самое дорогое, но всё-таки на полсотни фунтов бутылка потянула.
  …Надевать или не надевать рубашку? Мгновение-другое Лоркан раздумывал над этим вопросом. И пришёл к выводу, что смысла никакого нет. Джинсы он всё равно не стал бы натягивать, рассчитывая вернуться в постель сразу, как только откупорит игристое. Потому что время ещё было, и, по крупному счёту, О’Горман подумывал о том, чтобы разок-другой воспользоваться тем, что оказался сегодня в этом доме. Надо будет, так и разбудит свою случайную подружку. Ну, а может и не будить. Сама, когда надо, проснётся.
   Капитан зевнул, рассеянно почесал шею, мимоходом поправив цепочку с золотым распятьем, и поддал фен, с какой-то радости валявшийся посреди комнаты.
А в следующий момент послышался звук удара и звон разбитого стекла.
   …Лоркан остановился на пороге гостиной – мутноватого света, что струился из спальни, было явно мало, чтобы понять, какого чёрта здесь происходит. Он увидел лишь детскую фигуру в ночной рубашке, неожиданно вспомнив о том, что в доме и впрямь может находиться ребёнок. А потом ударил ладонью по стене, в том месте, где должен был находиться выключатель.
   …Бутылка шампанского была разбита вдребезги. Осколки валялись на полу, а по гостиной уже распространялся характерный запах сухого виноградного вина. Вина, что стоило не меньше пятидесяти фунтов, опять же. И которое должно было придать обычному загулу оттенок уточнённой респектабельности.
- Ты чего сделала, мать твою? – капитан, наконец, сфокусировал взгляд на девчонке. Глубоко вздохнул, стараясь собраться с мыслями. Но последнее точно не помогло. Лоркан в принципе был человеком эмоциональным. И до сих пор так и не научился справляться со своими эмоциями. А сейчас ему хотелось только одного – придушить этого ребёнка.
- Совсем охренела, засранка? – как ни странно, голос звучал ровно, негромко и почти спокойно. Лоркан шагнул к девчонке, чтобы схватить её за шиворот, но случайно наступил босой ногой на один из осколков. – Да что б тебя!

Повезло, что называется. Осколок лишь порезал кожу на ступне. Лоркан отстранённо подумал о том, что и понятия не имеет, где в этом доме найти хоть какой-то антисептик. И потому виски, оставшийся в спальне, вполне сойдёт.
Но это потом. А сейчас он смотрел на испуганную девчонку и понимал, что та сделала всё нарочно. Ну, какого бы чёрта она иначе дёргалась? Попросила бы прощение, в конце концов. Заплакала бы. Так нет же… маленькая стерва наверняка специально захотела напомнить о себе мамаше, которая, к слову, и вискаря-то выпила не меньше самого О’Гормана, а теперь, судя по всему, отсыпалась и ничерта не слышала…
В какой-то момент – тогда, когда капитан заметил, что взгляд девчонки никак не может на нём сфокусироваться -  он вдруг вспомнил, как Ниту говорила, что её дочь слепая.
Но, по крупному счёту, какое это имело значение, если та сознательно испортила его, Лоркана, вечер?
Капитан никогда не воспитывал детей. В свои сорок с лишним лет он был безусловно уверен, что хороший ребёнок, даже совершив оплошность – или, пусть, сознательно нашкодив – должен повиниться. И если бы Ниша – так, кажется, её звали? – начала лепетать извинения, он бы, может, выругался бы примерно так, как ругался, общаясь с рыбаками на своём судне, но маленькую не тронул бы.
Сейчас же сработал инстинкт. Необходимость выплеснуть на кого-то разочарование и злость. Он ведь уже почти чувствовал привкус этого вина, ощущал, как на языке будут взрываться пузырьки,  как в нос ударит изысканно-кисловатый запах. Само собой, что Лоркан покупал только брют. Смысла-то платить деньги за сладкую газировку?
   …Мелкая метнулась к двери. Не удивительно. Если бы в своё время О’Горман разбил выпивку своего папаши, сделав это ему назло, тоже постарался бы сбежать.
Капитану надо было сделать всего пару шагов, чтобы схватить её за плечо, разворачивая лицом к себе. А потом он отвесил Нише пощёчину, ударив по лицу ладонью. Примерно так он обращался и с собственной женой, когда та, по мнению капитана, начинала чудить. Единственно, не подумал о том, что девочка была куда легче. Силу Лоркан определённо не рассчитывал. И совершенно не думал о том, что её мать может проснуться.
Ну, проснётся, и чего? Разве что тоже  захочет наподдать дочурке. Ну, а вздумает качать права, так и сама огребёт…
В принципе, капитан умел быть так, что ни один полицейский не подкопался бы. Но обычно об этом не задумывался и попросту вымещал на окружающих собственные чувства. Жена, которой доставалось чаще всего, полностью от него зависела. Как и члены команды на «Роббере»…
   О’ Горман отодвинул один из стульев, что стояли около стола, уселся и, наконец, взглянул на пораненную ногу. Крови выступило немного. Вытаскивать стекло необходимости не было – оно не осталось в ступне.
Взгляд серых глаз вновь скользнул по разбитой бутылке.
- Вот дерьмо… -  капитан вздохнул, почесал подбородок, расправил резинку трусов.  Не глядя на ребёнка,  мимоходом поинтересовался. – И кто всё это будет убирать? Хотя мне-то плевать. Но твоя мать и так будет не в восторге, что её обломали с выпивкой.
Так бывало почти всегда - стоило дать выход чувствам, и Лоркан относительно быстро начинал успокаиваться.

Капитан обернулся на девочку только тогда, когда услышал её плач. Обычно, сколько бы он ни бил жену – или случайных подружек – ему всегда всё сходило с рук. Так что подобные случаи казались вполне обыденными. Осмотрев ногу, он даже успел решить, что следует вернуться в спальню и налить себе виски, поискав где-нибудь содовую. Авось и найдётся в этом бардаке. А если нет, то лёд-то в холодильнике, хочется верить, точно есть.
В конце концов,  выпить ещё немного для улучшения настроения в такой ситуации было бы более чем логичным.
Долбанные пятьдесят фунтов! Это ж надо просто так взять и, можно сказать, выбросить их на помойку!
Лоркан вздохнул, устало потёр переносицу, на миг закрыв глаза. И уже намеревался подняться со стула, как дочка Ниту начала рыдать.
- Ну, что за твою мать? – капитан спросил это почти обречённо, отчётливо вдруг осознав, что если захочет задержаться немного в этом доме – он ведь рассчитывал покувыркаться ещё с матерью этой малышки – будет вынужден слушать, как орёт девчонка. Под такой аккомпанемент не у каждого получится что-то путное. – Заткнись, а?
И вот здесь он взглянул на Нишу. Та ползла куда-то на четвереньках, почти не обращая внимания на разбросанные по полу осколки.
- Эй, ты смотри куда прёшь! – О’Горман выдал это не столько из-за свойственного ему человеколюбия, сколько повинуясь неясному, но чертовски неприятному чувству. Ударив девчонку, он всего лишь вымещал злость. Ни калечить, ни, тем более, убивать её капитан определённо не собирался. Ему точно не нужны были подобные проблемы. Так влипнуть из-за того, что решил переспать с красоткой, что охотно, и, в общем, неплохо раздвигала ноги? Нет уж, увольте.
Если с маленькой что-то случится, его ведь точно повяжут. А за что, позвольте узнать? Разве сейчас он сделал что-то особенное? Всего лишь помог воспитывать девчонку, которая определённо не знала своего места.
Он всё-таки поднялся со стула и приблизился к Нише – та как раз выдернула осколок из ступни. И от того, с каким отчаянием это было сделано, капитану даже стало немного не по себе. Поведи себя так шлюха, с которой он забавлялся и которую решил слегка поучить жизни, подобное зрелище на него не подействовало бы совершенно. Но вид маленькой слепой темноволосой девочки, что куда-то целенаправленно ползла, не прекращая рыдания, слегка отрезвлял.
«Хорошо, у них телевизора нет. Прямо какой-то «Звонок» хренов. Так и пить недолго бросить…»
Наклонившись, он схватил Нишу за плечи и приподнял, вынуждая подняться на ноги. Несколько раз с силой тряхнул.
- Я же сказал, заткнись, маленькая.
Не хотелось – очень не хотелось! – так бездарно заканчивать вечер, который начался совсем даже неплохо. И если бы девчонка не маячила и оставалась в своей комнате, ничего бы не случилось.
Правая рука капитана легка ей на шею. Он слегка сжал пальцы, в этот раз действуя осторожно и не перекрывая полностью поток воздуха.
- Сейчас ты пойдёшь к себе, и будешь сидеть там тихо-тихо. Я ясно излагаю?

- Вот сучка мелкая! -  в какой-то момент ноготь девчонки довольно ощутимо поранил палец Лоркана, так, что на коже даже выступила кровь. Вообще болевой порог у  капитана был высокий. И нельзя сказать, что царапина его особенно беспокоила. Прежде у него случались травмы куда серьёзнее, и О’Горман относился к ним вполне философски.
Бесило то, что дочь его подружки вела себя, как дикая кошка. Мало того, что нарочно грохнула бутылку с шампанским, так теперь ещё продолжала показывать норов, хотя Лоркан по-человечески объяснил, что надо всего лишь тихо сидеть в своей комнате. Очень – аж рука заныла – хотелось врезать ей ещё разок-другой, если уж Ниша не понимала слов. Но поскольку сейчас капитан действовал не на порыве – он уже успел подумать о том, что неприятности с полицией из-за этой девчонки ему не нужны точно – он всё-таки сдержался. Отпустил Нишу. И даже отступил на шаг назад, чтобы искушение вновь ударить её было не таким сильным. Правда, перед тем, как шагнуть, посмотрел на пол, убеждаясь, что в очередной раз не наступит на осколки.
- Слушай, заткнись и не дёргайся. Никто тебя больше не тронет, если ты, наконец, закроешь свой рот. Ясно? – он очень старался, чтобы голос звучал ровно, сдерживая изо всех сил ярость.
Ну, в конце концов, не совсем же она тупая? Слова-то должна понимать? Кажется, Ниту не говорила, что дочурка её умственно отсталая.
Лоркан вздохнул, провёл ладонью по коротко остриженным волосам. Обвёл комнату взглядом.
- Чёрт с ней, с бутылкой. За неё ты своё получила. Поэтому просто иди в комнату и закрой дверь изнутри. Мне ещё надо кое-что обсудить с твоей матерью. Так что не путайся под ногами, чтобы у меня не появилось желание взять ремень и тебя выпороть.
Потёр подбородок, тщетно пытаясь сосредоточиться и сообразить, что ещё можно прибавить, чтобы до маленькой, наконец, дошло, чего именно от неё требуется.
   …Впрочем, был ещё один вариант – бросить всё, одеться и пойти куда-нибудь в другое место. При желании определённого рода приключения найти было не так сложно, пусть остров казался и небольшим. Надо только знать, где искать. Но стоило О’Горману вспомнить, сколько денег он вбухал в это свидание, в нём снова закипала злость. Как и желание получить хоть какую-то компенсацию. Конечно, капитан уже успел поразвлечься с хозяйкой этого дома. Но, если честно, он не чувствовал себя настолько уставшим, чтобы заканчивать веселье так быстро.
   Секунду-другую он выжидающе смотрел на девчонку, стараясь понять, удалось ли ей уяснить, что именно от неё требуется. Потом Лоркан в очередной раз вспомнил, что она ничего не видит. Стало быть, должна ориентироваться в пространстве с трудом. А ждать, когда та, наконец, доберётся до своей комнаты, совершенно не входило в его планы – хотелось вернуться к Ниту и налить себе хотя бы виски. Последнее было необходимо в частности и для того, чтобы слегка успокоиться. Поэтому он, не особо церемонясь, схватил ребёнка, приподнял, держа за подмышки, и потащил через гостиную в нужном направлении.

Ну, вот что за человек, скажите на милость? Считается ведь, что дети – это маленькие люди. А раз так, должна же юная стерва понимать доброе отношение?
Она ведь не просто специально разбила дорогущую бутылку, стараясь привлечь внимание мамаши, как все избалованные дети. Вместе с этим она ещё и попыталась испортить вечер Лоркану. А теперь, когда капитан всего лишь слегка поучил её жизни, дав понять, что подобное поведение недопустимо, орала и вырывалась, словно в неё сам чёрт вселился.
В очередной раз можно убедиться в том, что не стоит рассчитывать ни на чью благодарность…
Хоть рыдать стала потише… По правде говоря, в первый момент О’Горман думал, что Ниша его, наконец, поняла.
Сейчас. Размечтался.
Капитан успел отметить про себя, что девчонка порезалась об осколки. Но, с другой стороны, подумаешь – царапины на ладони и на ноге. Само пройдёт. У него, что ли, не проходило?  Мало ли порезов, ссадин и синяков выпало на долю самого Лоркана? Поранишься, так перетяни потуже более-менее чистой тряпицей. Затянется…
Он уже намеревался распахнуть дверь в комнату девочки, втолкнуть её внутрь и запереть там – благо снаружи был шпингалет. Но вот то, что мелкая подала голос, вконец вывело капитана из себя.
Нет, ну, сколько можно, мать твою? Обычно люди, общавшиеся с ним, знали, что определённую грань переступать нельзя. Как нельзя и испытывать терпение О’Гормана. Жена Бетти, многочисленные подружки да и просто случайные знакомые, что задерживались в его обществе на часок-другой, чтобы  после этого кануть в вечность, относительно быстро понимали, когда можно подать голос, а когда от греха подальше стоит и помолчать. Лоркан уже привык к тому, что в его присутствии стараются выбирать слова. Та же Ниту, сколько бы ни выпила, как бы ни умела заводить О’Гормана – а она была девочкой горячей  - всё равно страха не теряла. Знала, что может получить по полной программе, если станет наглеть.
А вот девчонку свою распустила настолько, что та смеет выделываться.
Дверь он всё-таки открыл. Не переступая порога, разжал руки, давая возможность ребёнку вновь встать на пол. Слегка наклонился к Нише.
- Слушай, маленькая тварь. Я повторять не буду. Если до тебя не дойдёт – пеняй на себя.
Помолчал и добавил почти вкрадчиво.
- Если ты мне помешаешь развлекаться с твоей мамашей, если будешь орать, плакать или шуметь как-то ещё, я тебя придушу. Уяснила?
Левой рукой неторопливо  – почти лениво – ударил девочку по щеке. Несильно – во всяком случае, так казалось самому Лоркану. Так не наказывают, так, опять же,  учат. Во всяком случае, по мнению капитана.
- А теперь иди к себе в кровать. И сиди тихо, как мышь.
Он зевнул, потянулся, рассеянно почесал грудь. Мимоходом подумал о том, на Ниту сегодня были кружевные трусики. Следовало бы найти эти трусики среди разбросанных по полу вещей и снова заставить женщину их надеть. Чтобы потом в очередной раз снять. Это, что ни говорите, не оставляло капитана равнодушным.

Капитан только хмыкнул, глядя на то, как перед ним с шумом захлопнулась дверь. Что ни говорите, Ниту слишком уж разбаловала дочку, если та позволяет себе подобные выходки. Но какое дело до этого Лоркану? В конце концов, он точно не намеревался жить с этой бешеной девчонкой под одной крышей. А если её мамаше нравится терпеть подобные закидоны – так на здоровье. Ему-то что? Жалко, что ли?
Если О’Горману и было чего-то сейчас жалко, так это разбитую бутылку, осколки которой всё ещё валялись около стола. Но с бутылкой этой уже следовало бы попрощаться, как и с потраченными на неё деньгами. Так что смысла-то злиться? Только портить окончательно вечер. В конце концов, виски пока было достаточно, для того, чтобы не протрезветь окончательно и не скатиться к тому состоянию, что могло напоминать начало депрессии… Надо сказать, капитан в принципе был человеком чувствительным. Именно поэтому он так остро реагировал на неудачи и разочарования. Именно поэтому выбить его из колеи и испортить настроение было относительно несложно. Если капитан время от времени предпочитал решать некоторые вопросы с позиции силы, то это вовсе не значило, что Лоркан развлекался подобным образом. Нет, ему попросту было необходимо хоть как-то справиться с захлёстывающими эмоциями, вот и всё.
Зная собственные слабости, он обычно отдавал себе отчёт в мотивах своих поступков. Вот и теперь стало понятно, что следует попросту забыть о маленькой оторве и предаться тем удовольствиям, которые, в отличие от дорогого игристого, пока ещё оставались доступными.
- Ну, и хрен с тобой, - не без раздражения бросил О’Горман в сторону закрытой двери и слегка подтянул трусы. К слову, на белье он никогда не экономил, предпочитая носить новое и относительно дорогое. И сейчас на нём были тёмно-синие шёлковые боксеры, купленные явно не за пару фунтов. Помедлив секунду-другую – если честно, очень уж хотелось наподдать девчонке ещё разок, чтобы та, наконец, осознала, как следует себя вести со взрослыми людьми – он всё-таки направился в комнату своей подруги.
- Эй, просыпайся, - произнёс капитан, переступив порог. Однако женщина, лежавшая на кровати, лишь в очередной раз шумно вздохнула, попыталась что-то сказать – что именно, Лоркан так и не понял, потому как слова вышли совершенно нечленораздельными – и постаралась натянуть на себя одеяло.
- Н-да, весёленький вечерок, твою мать, - капитан огляделся. И к радости своей всё-таки заметил недопитую бутылку содовой – она валялась возле стоявшего в углу комода, но, благодаря тому, что пробка была плотно закручена, содержимое её не пролилось на пол.
Взяв со столика один из бокалов, капитан присел на край кровати и смешал себе коктейль – одна треть виски, две трети газировки – и с удовольствием выпил. Кажется, немного полегчало. В том смысле что, спустя совсем немного времени, он ощутил, как злость окончательно отступает. Повернулся к Ниту и потянул одеяло, в которое она куталась, на себя… Мимоходом отметил, что дверь прикрыл неплотно. Ну, да и ладно. Вновь подниматься было определённо лень.

Отредактировано Lorcan O’Gorman (2016-12-07 17:18:58)

- Дай поспать…
Именно эти слова женщины прозвучали относительно разборчиво. Но Лоркан не обратил на них никакого внимания. Поспать? То есть он разорился на шампанское, которое разбила эта мелкая засранка, притащился сюда, истратил свой вечер, только для того, чтобы гостеприимная хозяйка могла вздремнуть спокойно?
Да сейчас.
Он отбросил одеяло в сторону, и с удовольствием шлёпнул обнажённую Ниту пониже спины.
Чёрт с ними, с трусиками, которые он хотел вновь надеть на свою подружку. Немного успокоившись после выпитого коктейля, капитан решил, что ему попросту лень копаться в разбросанных шмотках. Переживёт и без вида кружевного белья. Это совершенно не помешает ему поиметь темноволосую красотку. И без разницы, что она никак не придёт в себя после выпитого – проснётся в процессе.
А если и не проснётся – какие проблемы-то?
- Я тебе больше не наливаю детка. Во всяком случае, до тех пор, пока не научишься пить.
О’Горман, по крупному счёту, совершенно не подумал, что та доза спиртного, что могла лишь улучшить ему настроение, должна была отправить в нокаут эту молодую женщину. Как в общем, и произошло. Да и с чего ему, скажите на милость, думать о чём-то подобном? Он пришёл сюда развлекаться, а не читать лекции о здоровом образе жизни.
Капитан уже намеревался стянуть с себя шёлковые боксеры, но тут вспомнил о презервативах. Кажется, пара штук ещё лежала в кармане джинсов.
- Да что ты будешь делать!
Капитан обречённо вздохнул и, намереваясь вновь подняться с кровати – а куда деваться? – случайно обернулся в сторону двери.
Увлечённый собственными мыслями, он совершенно не обратил внимания на скрип половиц.
Но вот сейчас заметил, как наглая девчонка стояла на пороге материнской спальни. Благо, приоткрытая дверь позволяла её различить.  Впрочем, стоило капитану Нишу увидеть, та метнулась в сторону – настолько быстро, насколько можно было это сделать на ощупь.
В первый момент, Лоркан даже и не знал, что сказать.
Эта юная сука, несмотря ни на что, всё-таки вылезла из своего угла, хоть ей и было чётко сказано, сидеть тихо и ничем о себе не напоминать.
С какой целью она это сделала, Лоркан даже не сомневался – мелкой захотелось вновь привлечь к себе внимание, поступить по-своему, не считаясь больше ни с чьими желаниями и планами.
Капитан всё-таки встал и вышел в гостиную. В этот момент Ниша как раз подходила к дверям туалета. Ясное дело – поняла, что её засекли, и решила спрятаться.
- Эй, ты! Совсем страх потеряла? Я ж тебе, твари, сказал – не высовываться.
Вот сейчас девчонку хотелось убить. Её стараниями совсем неплохой вечер мог быть и впрямь безвозвратно испорчен.

Ну, вот знал же, что со шлюхами лучше встречаться в гостинице! Сохранил, что называется,  десять фунтов за комнату, сдающуюся на час-другой – и весь вечер покатился к чёртовой матери! Одна скотина нажралась, как свинья – Лоркан, конечно, мог бы поиметь и почти бесчувственное тело, но всё-таки вдохновляло это не слишком. Вторая – вечно пыталась помешать, сунув нос не в своё дело.
- Ну, твою мать…
Прозвучало это не столько зло, сколько обречённо. Зачем ему вообще всё это нужно? Впрочем, врезать девчонке всё равно хотелось. От души, так, чтобы хоть кто-то ответил за неудавшийся день. Одному О’Горману, что ли, сегодня должно быть хреново?
И потом, что ни говорите, эта девчонка весьма постаралась, чтобы не дать капитану провести время с удовольствием.
Так что наказать её – что бы она там ни говорила – будет чем-то вроде восстановления справедливости.
Лоркан с силой схватил её за запястье, резко дёргая на себя, а затем шагнул в сторону, отпустив руку Ниши и оказываясь у неё за спиной. И практически в этот же момент ударил её ладонью пониже спины.
Сгодится, для того, чтобы выпустить пар. И не попасть на срок.
Хоть О’Горман и был немного пьян, хоть его легко было вывести из себя, он старался – как мог – контролировать ситуацию. Поэтому смог ограничиться этим хлёстким, но, по крупному счёту, безопасным для девчонки ударом.
- Да что б вас обоих в трюме колом отодрали, - в сердцах бросил он и направился обратно в спальню. Но лишь для того, чтобы отыскать среди разбросанных на полу шмоток рубашку и джинсы. Они-то, к слову, нашлись довольно быстро. Проблема, как обычно, была с носками. В том смысле, что один из них – тоже, надо сказать, сволочь порядочная – спрятался под кроватью, И Лоркан уже намеревался плюнуть на него, когда наклонился, чтобы поднять ботинок и заметил тёмный комок, что соседствовал с обёрткой из-под Сникерса.
На то, чтобы обуться и затянуть шнурки ушла от силы минута. 
Капитан окинул взглядом комнату, хотел было выдать ещё пару-тройку крепких словечек – бывает такое, когда ругаешься, словно бы выкидываешь лишнюю злость, заставляя себя взглянуть на мир более трезво.
Впрочем, теперь быть трезвым О’Горману определённо не хотелось. Что ни говорите, дел у него обычно было немало, даже когда он оставался на берегу. И далеко не каждый день можно было загулять – так, чтобы от души, не думая ни о каких заботах, посылая подальше все трудности.
Поэтому он только махнул рукой, взял недопитую бутылку и сделал несколько глотков из горлышка. А затем вытащил из кармана смятые деньги -  капитан не любил кредитки, предпочитая наличные – и пересчитал купюры. Сто семьдесят семь фунтов. Что ж, на выпивку и на девку ещё хватит. И то хорошо…
Толкнув прикроватный столик – это вышло случайно, тот просто попался на пути – Лоркан направился к выходу. Пересёк гостиную и взял курс на входную дверь.
Сыт по горло, что называется. В подобной обстановке каждому расхочется развлекаться…