Если начало недели выдалось несколько беспокойным и местами откровенно травматическим, то ближе к пятнице Джетро наконец-то позволил себе расслабился. Более того, в какой-то момент он даже всерьез уверовал, что исчерпал лимит приключений на свою задницу, и воцарившаяся после происшествия на заправке тишь да гладь простоит безоблачной погодой до конца недели. Главное, пережить вечер пятницы, которая в пабе всегда проходила весьма шумно. А в субботу и воскресение вероятность серьезных происшествий резко падает по определению. Потому что выходные, да. Ссыпавшийся с парохода, приплывшего после полудня, народец неместной наружности, конечно, внушал некоторые опасения. Очередной пьяной стычки гостей и хозяев было явно не миновать, но Макрей уже настолько привык к этому, что уже даже не беспокоился. Пьяные драки в его пабе были делом обычным, можно сказать рутинным. Без них было бы скучно. Как любила шутить Брианна, в этом пабе проливалось столько же крови, сколько и пива, а зубов рассыпалось по полу так вообще бессчетное количество. Кстати, она тоже обещала заглянуть на кружку темного вечерком. По привычке, ставшей уже почти традицией.
С мыслями о тетке и о том, что помимо перебравших посетителей ему сегодня вечером светит еще и очередной разговор на тему, "женись уже, мальчик, порадуй тетушку", Джетро сам не заметил как прибавил скорости. После того случая с Микки, самоубийственно безответственным псом Киви Дункан, он старался не лихачить особо. Даже здесь, на пустынных загородных дорогах, где вероятность попасть в ДТП была сведена к минимуму по одной простой причине, машин тут было раз-два и обчелся. В черте города так вообще более аккуратного водителя следовало еще поискать. Но подспудное желание увеличить расстояние между собой любимым и сердобольной тетушкой, которая переженила всех своих сыновей и теперь нацелилась на единственного племянника, вынуждало топить педаль газа в пол и надеяться на лучшее.
Солуэй уже был в зоне видимости, еще немного и за стеклом начнут мелькать первые жилые дома. Джет медленно выдохнул и начал сбавлять скорость. Так же медленно дабы не взбаламутить литры чая и пригоршни домашних конфет, которыми его напичкала Брианна. Съездил, называется, на пять минут, перетереть с кузеном на счет охоты. Два часа из жизни улетучились в никуда, как будто и не было вовсе, стоило только попасться тетке на глаза. Мобильник в кармане пискнул, похвастался, что сеть поймал. Джетро прикинул, что стоило прежде заехать домой в особняк, передать Иде сладости, которые Брианна завернула ему с собой, а уж потом ехать в паб, и полез за мобильником, чтобы позвонить Рори и предупредить, что слегка опоздает.
— Ты где? — вместо приветствия спросил он, едва прекратились гудки. — Тут тебя какой-то тип из Абердина спрашивал. Сказал, что от Хеннесси. Что за Хеннесси? Ты опять во что-то ввязался? Мало нам было проблем с теми придурками...
— Рори, не пыли! — устало и довольно раздраженно буркнул в трубку Макрей и, помолчав немного, добавил: — Это по работе. По той, другой работе.
— Только не говори, что снова свалить собираешься черт знает куда?!
— И в мыслях не было, — и прежде чем Рори набрал воздуха, чтобы выдать что-нибудь, типа, "так я тебе и поверил" оттарабанил: — Я опоздаю немного. Нужно домой заехать. От матери твоей привет. От Зака тоже. Все, бывай.
Родерик как будто вякнул что-то в трубку, но Джетро уже отключился и сунул телефон обратно в карман толстовки, где приглушенно побрякивали в пластмассовом пузырьке обезболивающие таблетки. Сегодня он выпил только одну, хотя в этом не было такой уж необходимости. Заштопанный бок все еще ныл и поскуливал, особенно по утрам, когда он вставал с постели и начинал разминаться, но, кажется, уже начал заживать. Джет машинально почесался там, где кожу раздражал пластырь, фиксирующий повязку, и проехал на всех парах мимо поросшей густым кустарником проселочной дороги. Чего он не ожидал от слова "совсем", так это того, что оттуда выскользнет патрульная машина и, вильнув кормой, сядет ему на хвост.
— Твоюж мать! — не сдержался Макрей, увидев в зеркало заднего вида включившиеся мигалки. Иного выхода, кроме как остановиться и прижаться к обочине, у него не было. Да и смысл убегать? Его машину на Штормовом каждая собака знает. К тому же была велика вероятность, что ему удастся отделаться не штрафом, а халявным пивом. Полицию Макрей может и не жаловал, но кое-какие полезные знакомства водил. Некоторые из них можно было даже назвать приятельскими.

Отредактировано Jethro McRay (2017-04-14 17:59:49)

Дорожная пыль еще не осела и разглядеть, кто именно вышел из машины, было невозможно, но едва ли это был кто-то из хорошо знакомых ему полицейских. Те ребята, с которыми Макрей был более или менее знаком, равно как и те, с которыми был знаком достаточно хорошо, чтобы периодически распивать в их компании пивко в пабе, его бы попросту не стали останавливать, потому что знали, что погонять Макрей не дурак, но не в черте города. Странно, что они вообще засели в этом месте. Новые порядки? Все может быть. Так или иначе, бросив в зеркало заднего вида короткий взгляд и зафиксировав приближающуюся к нему фигуру в форме, Джетро зарылся в бардачок в поисках бумажника, где хранил водительские права. Он смутно припоминал, что еще по пути к Заку забросил его куда-то сюда, но все никак не мог найти. Это малость раздражало.
— Да ищу я, ищу, — недовольно пробурчал он в ответ на стандартную просьбу патрульного предъявить документы, ожесточенно вороша содержимое бардачка, и вдруг замер, с опозданием проанализировав услышанное. Мало того, что голос у констебля был откровенно девчачьим, так еще и фамилия оказалась из тех, что жителю Штормового не знать было попросту стыдно. Бумажника в бардачке все равно не было, потому Макрей тут же бросил поиски и уставился на молоденькое личико очень даже симпатичной девчонки, стоящей у его машины и заглядывающей в окно. Она была в форме, держала значок и смотрела на него с таким серьезным видом, что Джет не сдержался и растерянно хмыкнул.
— Констебль Мак... как?
Нет, он расслышал ее фамилию и очень даже хорошо, но не уточнить попросту не мог. Просто потому что узреть дочку самого Феликса МакАлистера вот так, буквально на улице, а не в каком-нибудь чистеньком кабинетике управления он ну никак не рассчитывал. Наверное, все эти мысли были написаны на его лице огромными буквами, раз подоспевший вслед за своей напарницей Эванс как-то совсем уж издевательски взоржал, глянув на старого знакомого.
— Ты не ослышался, брат. Перед тобой исчадие МакАлистера во плоти и в форме.
— Прям трепещу, — машинально отозвался Джет и только после этого перестал пялиться на девчонку во все глаза и перевел взгляд на Эванса. Растерянность на его лице тут же сменилась опасно искрящим весельем. — О, привет, Джимми.
Он отворил дверь и, выбравшись из машины, крепко пожал протянутую констеблем руку. Их можно было назвать хорошими друзьями. Таковыми они стали после того, как Джеймс помог им с Заком утихомирить Мёрдоков, семейку таксидермистов любителей, устроивших настоящую охоту на фермерских собак. Тот факт, что Эванс был из местных легашей его почти не смущал. Под формой скрывался неплохой в принципе парень, с которым было приятно потрепаться за кружкой пива и поиграть в бильярд. Да и с чувством юмора у них обоих дела обстояли неплохо. Вот и сейчас, что Эванс, что Макрей, предчувствуя потеху, воззрились на констебля МакАлистер почти с одинаковым насмешливым выражением на лицах. Росту в девчонке было чуть с котелком, или как там этот их шляпкообразный шлем назывался, и Макрею, как довольно таки рослому мужику, смотреть на нее приходилось сверху вниз. Серьезно так сверху вниз. Было в этом что-то комичное.
— Папа, наверное, гордится своей дочуркой.
Судя по всему, тема была из категории "лучше не поднимать", раз Эванс поспешил его прервать, ненатурально кашлянув при этом. Он похлопал Макрея по плечу и, обойдя его, встал рядом с напарницей.
— Ты ей лучше документы покажи, чтобы успокоилась, и дальше катись. Только с приемлемой скоростью, конечно же, — посоветовал он, после чего обратился уже к МакАлистер, склонившись к самому ее уху. — Или все же штраф выписать хочешь? Твой первый штраф... Это все равно что девственность потерять.
Джетро фыркнул, но как-то еще комментировать услышанное не стал, вновь озадачившись поиском бумажника. Он снова сунулся в салон, обшарил оба сидения и даже пол, но бумажника нигде не было. Только после этого Джет догадался ощупать задние карманы джинсов. Он так привык таскать в них фляжку с виски, что неудобства, связанные с небольшим и гибким по сравнению с ней бумажником, уже попросту не замечал и всякий раз забывал о нем. Бумажник и правда нашелся в заднем кармане. Джетро достал водительское удостоверение и протянул его девчонке, поглядывая на нее с хитрым прищуром.
— Знаешь, а это даже приятно, — признался он и после недолгой паузы пояснил: — Быть первым, я имел в виду. Да еще и не у кого-нибудь, а у дочки самого Феликса МакАлистера. Вот только имя твое, все никак не припомню, — он сделал вид, что усиленно копается в памяти, но выдал первое же, что пришло ему на ум. — Джуди? Нет?

Отредактировано Jethro McRay (2017-03-15 17:11:34)

Могло показаться, что девчонку подколки аж с двух сторон ничуть не задели. Они как будто тупо отскочили от стальной брони ее самообладания как сухой горох. Выглядела она спокойной и собранной, смотрела уверенно и, что было куда важнее, довольно решительно для того, кто мог быть готов отпустить нарушителя с миром. Но Макрей слишком давно практиковал целенаправленное доведение людей до белого каления, чтобы не заметить мельчайшие признаки нешуточного раздражения, которые несведущий человек попросту не заметил бы. Их было не так чтобы много и каждый в отдельности не представлял из себя ничего интересного, но в комплексе всего этого было достаточно, чтобы с уверенностью сказать, что девчонка может вспыхнуть в любой момент. Просто вскипеть как чайник и ошпарить всех вокруг. Маленький такой темноглазый чайник в форме констебля. Джет представил сам процесс вскипания и с трудом подавил смешок, который вызвала нарисовавшаяся в его воображении картинка. Получилось в лучших традициях американских мультяшек, где у рисованных персонажей валит пар из ушей или подскакивает верхняя часть черепа, имитируя крышку все того же закипевшего чайника.
— Ты что, серьезно думаешь, что он пьян? — удивился Эванс и для пущего эффекта даже указал на Макрея рукой. Мол, только посмотри на него. Получилось так патетично, что тот даже умилился и, приложив руку к груди, растроганно заморгал.
— Это так мило с твоей стороны, Джимми.
Джеймс посмотрел на него как на умственно неполноценного. Как, собственно, и всегда, когда Макрей начинал вот так работать на публику как шут со стажем. Эванс, конечно, понимал, что весь этот спектакль был больше для МакАлистер, чем для него, и махнул на приятеля рукой. Подобным поведением его было уже не удивить, и Джетро это прекрасно знал. Однако, для Джеймса, как для человека, которому доподлинно известно, что пьяный Макрей это явление откровенно фантастическое, затея с алкотестером показалась сущим бредом. По началу. В последний момент ему вдруг и самому стало интересно, что покажет индикатор, если в него дунет человек, который и после бутылки чистого шотландского, выпитой в одну харю, мог метнуть ножик в самый центр доски для дартса. При условии, конечно, что Макрей действительно пил.
— Так ты пил? — почти на бегу уточнил Джеймс. Макрей проводил его взглядом, после чего снова воззрился на девчонку с выражением такого умиления, словно смотрел на корзинку с щенками. Констебль, блин, МакАлистер. И ведь это даже не шутка.
— Ну, допустим, пил. Что с того? — он сощурился, не отводя взгляда от девчонки, и оскалился. — Это не значит, что я пьян и не могу вести машину, лапонька. И ты это знаешь.
Он должен был свести ситуацию к наилучшему исходу. Должен был решить все максимально быстро и с малыми потерями для себя. Любой нормальный человек, у которого были конкретные планы на день, который опаздывал на работу и знал, что его на этой работе ждут, должен был расстелиться пушистым ковриком перед представителями закона и показать, что он не виноват, а если виноват, то раскаивается и больше так не будет, правда-правда. Но, наверное, нормальным Макрей не был, раз ему вдруг захотелось во что бы то ни стало довести ситуацию до абсурда и посмотреть, что из этого получится. В мозгу как будто что-то щелкнуло. Джетро чувствовал себя так, словно снова стоял на самой вершине горы с парашютом за спиной, готовый к прыжку, хотя все еще вполне мог спуститься по безопасной тропе, медленно и неторопливо. Нет, ну когда он просто спускался? Вот то-то и оно, что никогда.
— Допустимая норма ноль-восемь промилле, — на всякий случай напомнил Джеймс, вернувшись с простеньким алкотестером в руке. Такие, наверное, только в маленьких городках вроде Северного Солуэя и остались. Джет дождался, пока констебль заботливо протрет мундштук влажной салфеткой, и послушно совершил все требующиеся от него манипуляции. Если бы он так же покорно в детстве ел кашу, еще здоровее бы вырос.
— Ноль-три, — Джеймс поморгал и снова уставился в окошко индикатора, после чего посмотрел на Макрея. — Что ты пил?
— Ну-у-у... — тут Джетро пришлось всерьез перетряхнуть свою память. — Брианна меня кофе с коньяком угощала, но там скорее коньяк с кофе был, чем наоборот. Она по-другому не пьет. Потом мы Заком по паре пива убили, пока трепались. С тех пор где-то около получаса прошло. Странно, что эта ваша поигрулька вообще что-то показала, — он перевел взгляд на МакАлистер и как-то совсем уж хитро ухмыльнулся. — Но я облегчу тебе задачу, девочка. Первый раз должен быть незабываемым, как по мне.
С этими словами он достал из заднего кармана фляжку и демонстративно сделал хороший такой глоток. Джеймс, кажется, даже обомлел, глядя на это. Зато в конец зарвавшийся нарушитель был явно доволен жизнью.
— А еще у меня холодное оружие при себе и ружье, на которое нет разрешения, в багажнике. Оно, правда, не мое и сломано, но кому какая разница, правда же? — он мило улыбнулся, глядя на девчонку-констебля все с тем же умилением, и добил, затронув ту тему, которую не следовало трогать ни в коем случае. — Лишь бы папа по головке погладил.

Эффект от его выходки получился оглушительным и почти сокрушительным, как для самой МакАлистер, так и для ее напарника, который так и не нашел, что сказать. Растерянный и молчаливый Эванс был весьма редким явлением. Возможно, даже более редким, чем пьяный Макрей. Хотя тут сложно было сравнивать. Однако, чувство некоторой незавершенности и недосказанности все равно одолевало, потому что девчонка отреагировала совсем не так, как Джетро рассчитывал. Он ожидал откровенно бабской реакции в виде звонкой пощечины или как минимум какой-нибудь колкой язвительности в ответ. Все таки он попытался задеть ее профессиональную гордость и не то чтобы неудачно. Но, похоже, куда больший эффект на констебля МакАлистер произвело его безрассудное поведение, чем сами слова. Ну кто в здравом уме будет провоцировать полицейских? Обычно Макрей всегда знал, когда нужно остановиться, но сегодня был явно не тот день. Предохранители перегорели, а здравый смысл ушел в тень, выпуская на передовою ядреный гонор зарвавшегося хулигана, которому было мало простого выговора. Тем не менее именно выговора он и добился в итоге. Ни больше ни меньше. Девчонка недоуменно захлопала ресницами и даже как будто спала с лица, глядя на него так, словно он только что прямо у нее на глазах четвертовал ее любимую куклу. Выглядела она при этом настолько растерянно и жалко, что на секунду Джетро даже подумал, что переборщил. Но всего лишь на секунду.
— Труп, точно! Как это я не догадался?! — с деланной досадой воскликнул Макрей, театрально закатив глаза и для пущей убедительности хлопнув себя по лбу. — В следующий раз все будет в лучшем виде, констебль. Обещаю.
Ладно хоть с запрещенными препаратами не промахнулся, но их полицейским еще только предстояло найти. Таблетки, на которые он периодически подсаживался с тех пор, как перевернулся на машине и разбередил старую черепно-мозговую травму, теперь спасали его от неудобств, связанных с недавним ранением. они были ему нужны, но это не отменяло того факта, что сам препарат был в списке запрещенных в этой стране и достал их Макрей незаконно. Вот за это его действительно можно было и, наверное, даже стоило арестовать.
Девчонка тем временем подошла так близко, что он уловил травянистый запах ее шампуня и жадно потянул носом. Почему-то ему казалось, что от нее должно было пахнуть леденцами и пастилой. Она конфисковала у него фляжку с таким видом, словно само наличие алкоголя в зоне ее видимости оскорбляло ее не на шутку. Джеймс даже слегка пошатнулся, когда она ткнула фляжкой ему в грудь, но, коротко глянув на Макрея, послушно ее придержал и, завинтив крышку, припрятал в карман, подозревая, что скоро сможет вернуть хозяину его собственность. Пусть МакАлистер и пребывала в состоянии кипучего негодования, но решимости у нее заметно поубавилось. На смену ей пришли растерянность и усталость, как обычно бывает у измотанных своими непоседливыми чадами матерей. Если честно, такой свою напарницу Джеймс видел впервые, и это малость обескураживало его.
— Я отгоню твою машину на штрафстоянку, — обратился он к Макрею, прежде чем отойти и напоследок бросил осторожный взгляд на Джоанну. В том, что она так или иначе арестует нарушителя, он уже не сомневался. Отступать эта девчонка не умела. Впрочем, в том, что Макрей выйдет на свободу сегодня же, у него тоже не было сомнений.
Джетро ничего не ответил на слова Джеймса, только едва заметно дернул головой, давая понять, что услышал его. Все его внимание было приковано к личику его сердитой напарницы, которое несмело рдело остатками гнева на скулах. Хотя ему, наверное, было бы куда приятнее, если бы это было смущение. Ну, такое... Чисто женское.
— Ты такая очаровашка, когда злишься, знаешь, — совершенно не к месту заметил он доверительно склонившись к пыхтящей от негодования девушке. Расстояние между ними, и без того мизерное, сократилось еще на пару дюймов. — Обыскивать не будешь? Или для этого мне действительно стоит придумать еще что-нибудь эдакое?
Над этим самым "эдаким" его мозг как раз и работал, судорожно перебирая в уме все то, что могло бы повлечь за собой минимальные проблемы с законом, но при этом спровоцировало констебля МакАлистер на более решительные действия. А то что это за задержание без обыска и жестокого обращения с арестованным? Непорядок! Он бы даже не возражал против наручников. Это же почти самый любимый его фетиш — девушка в форме и наручники. Ради одного только этого он готов был рискнуть. Свободой или здоровьем, другой вопрос. Тут как карта ляжет. И, кажется, он придумал, как этого добиться.
— Как насчет сопротивления при аресте и нападения на полицейского? — едва услышав, как Джеймс хлопнул дверцей его дефендера, поинтересовался Макрей и, поддавшись вперед, грубо поцеловал сердито сопящую девчонку прямиком в губы, в последний момент догадавшись удержать ее за затылок, чтобы та не отстранилась от него сразу же. На сопротивление при аресте это тянуло мало, да и на нападение тоже не походило, но ему не еще один пунктик в списке обвинений нужен был, а реакция, искренняя и достаточно бурная, чтобы получить от дочки Феликса МакАлистера по полной программе. Как и полагается для незабываемого первого раза.

Это был, наверное, самый безответный поцелуй на свете. Правда, Макрей ни на что и не рассчитывал. Какое там. Когда сознательно суешь пальцы в розетку, кроме удара током ни на что рассчитывать не приходится. Но их с констеблем МакАлистер контакт был достаточно долгим, чтобы почувствовать ее вкус и на долю секунды даже задуматься, а не нарвался ли он сейчас на ту самую единственную и неповторимую, которую иные ждут всю жизнь, перебирая подходящие варианты. Отдающая карамельной приторностью наивная мысль тут же истончилась и истлела, рассыпавшись под тяжестью уже устаревшего до стойкого цинизма знания, что единственная и неповторимая в его жизни уже вообще-то была и других таких ему точно больше уже не светит, а сейчас он просто по привычке сует пальцы в розетку, фигурально выражаясь. Вот и разряд тока не заставил себя ждать.
Звонкая пощечина опалила его скулу и заставила отвернуть голову в сторону. С пару секунд он так и стоял, сосредоточенно глядя куда-то в придорожные кусты, а потом вновь посмотрел на девушку шалым от азарта взглядом. Ее щеки алели таким румянцем, что Джет невольно вспомнил те яблоки, что они с Хелен воровали в садах Дэвисов. Румяные, сладкие и сочные. Вот оно! Пусть затрещина досталась ему, но все напускное слетело с нее, и на один короткий миг, совсем мизерный, но достаточный чтобы запечатлеть его в памяти раз и навсегда, Джетро увидел дочку Феликса МакАлистера такой, какой она была на самом деле. Растерянная и смущенная, совсем еще юная и наивная девчонка, которая нарвалась на великовозрастного хама и не знала, что с ним делать и как себя вести. Зато знала ее женская сущность, что была так тщательно упакована в полицейскую форму и сокрыта за нарочитым официозом. Сама пощечина была тому явным доказательством. Инстинктивный, чисто бабский ответ на вопиющую кобелиную наглость. Даже выговор и последующий тычок в грудь вписывались в старый как мир сценарий. Раз, два, три... Будет ли три? Даже это он предугадал, правда, не рассчитав, все же не смог вовремя и как следует увернуться и таки получил по больному. Коленка негодующей женщины скользнула по ширинке, лишь слегка потревожив драгоценное, но очень метко ввинтилась в подбрюшье и задела едва начавшую заживать прореху на правом боку. В глазах вспыхнул с десяток сверхновых и, кажется, часть из них брызнула наружу искрами. Попади она ему в пах, как явно планировала, боль была бы не намного сильнее. Охнув и зажмурившись от боли, Макрей согнулся и привалился к своей машине, уперевшись рукой в капот для равновесия. Воздух застрял где-то в легких и вырывался изо рта хриплыми обрывками.
— Какого хера?! — возмутился Эванс, выскакивая из дефендера. Только что он вертел в руках брелок с ключами от машины, на которой уже давно хотел прокатиться, и рассчитывал в кой-то веки посмаковать процесс отгона машины на штрафстоянку, а тут вдруг напарница срывается с цепи и лупит задержанного по яйцам. Предшествующего инциденту действа он, конечно же, не видел. И тут не столько чисто мужская солидарность взыграла, сколько справедливое недоумение.
— Ты что, совсем рехнулась? — вскинулся он было на МакАлистер. — Что он тебе сделал?!
— Джимми, заглохни, будь добр, — прохрипел из своего полусогнутого состояния Макрей, все еще стардальчески кривясь от боли. Он запустил руку под толстовку и осторожно ощупал повязку, под которой полыхал его личный ад. На пальцах осталось ощущение липкости, но он избавился от него, обтерев руку об джинсы. Хорошо, что сегодня он был одет в достаточно темную одежду. Следы крови никто не заметит.
— Ладно. Это я, пожалуй, тоже заслужил, — как-то неуверенно подытожил он, криво усмехнувшись в сторону девчонки, когда его слегка отпустило. Решение сделать вид, что она все же попала в ту цель, которую и намеревалась поразить, пришло само собой и очень быстро укоренилось в его сознании. Пусть лучше так, чем дотошные расспросы, откуда у него рана на боку и кто его ею наградил. Больше всего на свете, Джет не любил отвечать на подобные вопросы. Просто не любил оправдываться за то, что его в очередной раз подстрелили, пырнули ножом или вообще прижгли раскаленной кочергой. Тем более, что оправдываться перед полицией ему еще и гордость не позволяла. Какая им к черту разница? Пусть останавливают его за превышение скорости, штрафуют и даже задерживают до выяснения. Плевать. Все это мелочи. Но вот это вот все, что оставило размашистые росчерки на его шкуре, он оставит при себе. В конце концов, он имеет на это право.
— Ты в порядке? — в голосе Джеймса звенело чисто мужское сочувствие, но трогать пострадавшего от жестокой женской коленки приятеля он не решался. Инстинкт самосохранения подсказывал, что этого лучше не делать.
— Сейчас буду, — пообещал Джет и, сунув руку в карман толстовки, достал таблетки. Сейчас было самое подходящее время, чтобы наплевать на рекомендации и ограничения. Закинув в рот сразу пару штук, Макрей осторожно выпрямился, запрокинул голову, проглатывая их насухую, и упустил тот момент, когда Эванс умыкнул пузырек из его руки, чтобы рассмотреть поближе.
— Ну ты, блин, даешь, — кажется на сегодня Джеймс исчерпал свой лимит удивления и просто заныкал пузырек в карман, предупреждающе зыркнув при этом на напарницу. Мол, ты ничего не видела. — Слушай, давай лучше я тебя отвезу, а?
— О, нет. Нет, нет, нет, — Джет замотал головой, разворачиваясь к МакАлистер лицом, и прокатился по ней потяжелевшим, но по-прежнему заинтересованным взглядом. — Если твоя напарница сядет за руль моей машины, мне ее опять придется восстанавливать, а то и вовсе новую покупать. Не боИсь. Мы же цивилизованные люди. Глотки друг другу грызть не будем. Правда же, Дженнифер? Или нет, Джессика?
Обаятельнейшая улыбка озарила его лицо. И не скажешь, что еще минуту назад его скручивало от нехилой боли. Но в глазах легко читалось однозначное обещание, что он еще отыграется. Придумает как и обязательно отыграется.

Отредактировано Jethro McRay (2017-07-13 02:50:26)

Таблетки подействовали довольно быстро. Хотя, вполне возможно, это был эффект плацебо, предвосхищающий действие самих анальгетиков. Боль в боку перестала быть всепоголощающей и заметно притупилась, лениво пульсируя под повязкой. Сейчас Макрей чувствовал себя точно так же, как этим утром, когда переборщив с тренировкой, менял повязку на слегка закровившей ране. Утром ему хватило одной таблетки, чтобы прийти в норму, а теперь он принял две. Это был явный перебор, иначе как объяснить чересчур яркие краски, как-то резко взыгравшие вокруг. Даже запахи и те обострились. От Эванса тянуло кофе и сигаретами, от МакАлистер луговыми цветами и все тем же кофе. Хорошо хоть не пончиками с глазурью, как от копов-янки, иначе у Макрея был бы еще один повод позубоскалить над стражами порядка. Правда, этих поводов и без того было предостаточно. Бобби их подкидывали снова и снова, как будто специально.
— О, лапонька, если ты лично наденешь на меня наручники, это будет поистине незабываемо, — Джет оскалился с самым похабным видом. — В порномечтах я тебя уже снял, но сиквел в стиле БДСМ все равно не помешает.
Эванс упал мордой в ладошку, но как-то еще комментировать очередную попытку раздраконить его вспыльчивую напарницу не стал, лишь терпеливо напомнил, что задержанному лучше уже забраться на заднее сидение патрульной машины, пока никто не пострадал. Зато ему было что сказать самой МакАлистер и новая информация, благополучно осевшая в сознании, замутненном принятым препаратом, заставила Макрея оживиться. Он вскинул брови и насмешливо воззрился на девчонку, прикидывая про себя, сколько же ей сегодня стукануло. Из-за расширенных зрачков его глаза казались почти черными.
— Опачки! — хохотнув, удивился Джетро. — В собственный день рождения просиживать в кустах у дороги... Этож надо совсем чокнутой быть! Ты, наверное, даже спишь в форме, — он покачал головой, оглядывая констебля МакАлистер с ног до головы, а потом живо кивнул чему-то внезапно пришедшему ему в голову. — Ну, раз такое дело...
Приподняв правую ногу, он задрал штанину и с характерным резким шуршанием отодрал липучки крепления. Небольшой по размерам, но однозначно опасный в умелых и не очень руках армейский нож, с которым Макрей не расставался еще с тех пор, как служил в спецназе, покоился в неприметных ножнах, специально приспособленных для ношения на ноге. До этого момента Макрей не так чтобы часто отдавал его кому-то на хранение, тем более добровольно.
— С днем рождения, дорогуша, — он всучил ножны девчонке и широко улыбнулся, показав свои кривые зубы во всей их красе. — За это меня тоже можно привлечь. Ну, помимо алкоголя, таблеток и превышения скорости в черте города. Развлекайтесь, девочки.
Он хлопнул окончательно окосевшего Эванса по плечу и, забравшись на заднее сидение патрульной машины, громко захлопнул за собой дверцу. Констебли, можно сказать, остались почти наедине, если не принимать во внимание ножик, торчащий из ножен истертой от частого применения рукояткой. Именно ножик и то, что сулило его появление на сцене этого погорелого театра, заставили Джеймса повременить с собственным дезертирством. Какое-то время он смотрел только на него, часто моргая и потирая отросшую недельную щетину рукой. Это его не столько успокаивало, сколько помогало сосредоточиться. Но в конечном итоге он все же поднял глаза и посмотрел на Джоанну. В том, что она оформит ножик как изъятое в процессе задержания холодное оружие, он почти не сомневался. И если бы он не прикарманил пузырек с таблетками, она оформила бы и их. В Великобритании этот препарат был запрещен и приравнивался к наркотикам. Об этом Эванс знал очень хорошо, даже слишком хорошо. Но сейчас этот чертов ножик его беспокоил куда больше.
— Слушай, я знаю, что Джет не подарок.
Он непроизвольно хмыкнул, вспомнив о дне рождения напарницы, которой этот внезапный "подарочек" явно пришелся не по душе, но поспешил поубавить веселья и нацепил на лицо предельно серьезное выражение. В отличие от Макрея он умел останавливаться вовремя и думал о последствиях в дальней перспективе. Ему еще предстояло работать с МакАлистер и портить с ней отношения он не хотел.
— Он засранец, — Джеймс покосился на сидящего в машине Макрея и, понизив голос почти до шепота, поправился: — Ладно, он первостатейный засранец и иногда перебарщивает с этим, но он не такой уж и мудак, как может показаться на первый взгляд. Он нормальный мужик. На острове его уважают. Ты же знаешь Макреев. Они, может, в вашу золотую четверку не входят, но пользуются авторитетом и делают для этого острова много чего хорошего. Хочешь его засадить за эту ерунду? — он кивнул на ножик в руке напарницы. — Чтож, это твое право. Но подумай, стоит ли оно того. Есть вещи, на которые можно, а иногда нужно закрывать глаза. Обещай, что подумаешь об этом, хорошо? И это... — он снова покосился на патрульную машину с сидящим на заднем сидении задержанным, а потом перевел взгляд на низкорослую напарницу, которая в сравнении с Макреем по комплекции больше напоминала подростка. — Не лупи его больше. Если он ответит, костей не соберешь. Все. Я поехал.
Махнув рукой, Эванс направился к дефендеру Макрея. Его так и подмывало обернуться, чтобы убедится, что все в порядке. Все казалось, что стоит только отвернуться, что-нибудь обязательно случится. Макрей или даже сама МакАлистер что-нибудь натворит, а ему потом отчитываться перед начальством. Как более опытный полицейский, он должен был присматривать за новенькой, учить ее всему. Но вот он забрался в машину, завел движок и даже отъехал на какое-то расстояние, напряженно поглядывая в зеркало заднего вида, а ничего так и не случилось. А ведь Джеймс уже почти всерьез был готов увидеть расцветающий пышным цветом пылевой ядерный гриб.

Отредактировано Jethro McRay (2017-04-09 20:13:28)

Звукоизоляция в машине была так себе, но расслышать, о чем трепались бравые работники полиции Северного Солуэя, все равно не представлялось возможным. Характерный шум крови в ушах и участившееся сердцебиение глушили все, превращая голоса оставшихся снаружи людей в невнятный бубнеж. В голове словно поселился морской прибой. Макрей откинул голову на спинку заднего сидения и прикрыл глаза, пытаясь успокоить взбунтовавшийся против лишней дозы наркотического обезболивающего организм. Сердце стучало быстрее и сильнее, чем обычно, во рту пересохло, а под веками расцветали какие-то невероятные, фантастически яркие цветы. При каждом выдохе Джетро казалось, что его легкие сминаются и склеиваются как у новорожденного, в то время как каждый вдох получался болезненными и каким-то неполноценным. Голова кружилась, как если бы он был на высоте более восьми тысяч метров и страдал от кислородного голодания. Радовало одно — бок больше не болел. Вообще. Прошла даже та тупая боль, которую он ощущал до того, как сел в машину. Для верности Джетро прощупал через толстовку пострадавшую уже второй раз за неделю бочину. Прикосновения он ощущал, даже холодок, лизнувший кожу под пропитавшейся кровью повязкой, но боли не было. Собственное тело казалось неродным, однако вибрацию от мобильника, все еще лежащего в кенгурином кармане толстовки, он тем не менее почувствовал.
Покосившись на констеблей, все еще что-то бурно обсуждающих совсем рядом, но снаружи патрульной машины, Джет достал мобильник и, убедившись, что это снова Родерик, нажал на пульсирующую на экране кнопку ответа. Кузен как всегда был совершенно неоригинален в плане приветствий.
— Ты где?
— Ты уже спрашивал, — напомнил Макрей и глянул на часы. — Думаешь, за последние пятнадцать минут что-то изменилось?
— Изменилось. Этот твой Хеннесси меня уже достал. Видимо, эта твоя "другая" работа не может подождать. И это... — он понизил голос, словно не хотел, чтобы кто-то еще услышал то, что он говорил. — Тут какие-то парни шумят. Не местные. Никого из них раньше не видел. Заливаются пивом, как в последний день. Девчонок задирают. Отэм одного уже послала к чертовой бабушке, а ты знаешь, она терпеливая. И меня ты знаешь. Я стараюсь не встревать в потасовки...
— Ну да, для этого у нас есть я, — хмыкнул Джет, поглядывая в окно патрульной машины. — Как будто ни на что больше не гожусь, ей-богу.
— Но тебя здесь нет! — прервал его Рори, едва ли расслышав последнюю фразу. — И мне неспокойно, знаешь ли. Скажи, где ты? Когда приедешь?
И тут Макрей понял, что не может сказать наверняка, приедет ли он вообще в паб сегодня. Видок у дочки Феликса МакАлистера был решительный. Под честное слово она его точно не отпустит. Не после того, что он тут перед ней учинил. Да и не то чтобы Джетро собирался договариваться. Нет, он, конечно, собирался, но уж точно не с ней. А вот с батей ее...
— Джет? — в голосе Родерика отчетливо зазвенела паника, когда до него дошло молчание затягивается не просто так. — Ты же приедешь?
— Приеду, — помедлив совсем немного, пообещал Макрей. — Потерпи еще чуток.
Он едва успел отключить мобильник, прежде чем констебль МакАлистер села в машину. Поймав ее взгляд в зеркале заднего вида, Джет расплылся в обаятельнейшей улыбке и задорно дернул бровями.
— Перекурим и потрещим?
Ответом ему был врубленный чуть ли не на полную громкость приемник. Чего-то вроде этого он и ожидал. Девчонка достигла той точки кипения, когда достаточно одной искры, чтобы полыхнуло пламя, и держала себя в руках из чистого упрямства. И потому что так положено полицейскому. Правильному до мозга костей. До зубовного скрежета и челюстного вывиха. Макрей ухмыльнулся, когда девчонка, выжав из патрульной машины чуть больше, чем следовало, обогнала Эванса на его дефендере. Хотя тот так плелся, растягивая удовольствие, что в этом не было ничего удивительного. Макрей вывернул голову, любуясь собственной машиной со стороны. Ему редко выпадала такая возможность.
— Так у тебя правда сегодня день рождения?
На радиостанции как раз случилась рекламная пауза, и Джет решил воспользоваться минуткой относительной тишины, чтобы уточнить, хотя еще совсем недавно думал о том, что девчонку сейчас лучше вообще не трогать лишний раз. Технически он и не трогал. Не так, как до этого по крайней мере.
— Тогда оставь клинок себе. Пригодится еще, — не дождавшись ответа, пожал он плечами и уставился в окно, на проносящиеся мимо дома пригорода Солуэя. — Древние воины верили, что вместе с оружием дарят еще и часть своей удачи в бою. Потому, собственно, и не делали подобные подарки кому попало.
Он мог бы рассказать, как этот клинок попал к нему самому, но едва ли эта история была сейчас уместна. Не то время, не то место, да и слушательница явно не жаждала поболтать по душам. К тому же о погибших сослуживцах Макрей предпочитал вспоминать только тогда, когда на расстоянии вытянутой руки была как минимум одна бутылка виски. А еще лучше две, чтобы уж наверняка смыть привкус чужой крови с языка, неминуемо появляющийся, как фантом, когда воспоминания затапливали сознание своей горючей и вязкой чернотой. Сейчас он был не в том состоянии. Взбудораженный наркотиком мозг как будто пульсировал в черепной коробке. Это пройдет, уверял себя Джетро. Всегда проходит. И чем быстрее он уладит эту неприятность со старшим инспектором, тем быстрее сможет вернуться в паб. К привычной работе.

Отредактировано Jethro McRay (2017-04-14 20:24:58)

Мотоцикл недовольно урчал, фыркая выхлопом на чьи-то петуньи, выглядывающие между рейками низенького заборчика. Джеймс остановился у самого палисадника, что примыкал к многоквартирному дому на окраине, и огляделся, машинально прислушиваясь к мерному и сытому рыку движка, в попытке распознать малейшие огрехи в знакомом вот уже несколько лет говоре. У него уже давно вошло в привычку, подобно сердобольной мамаше, срываться в мастерскую МакБрайда при первых же признаках "недомогания" своего железного дитятки. И сейчас, убедившись, что голос его чист и безмятежен и не предвещает никаких проблем в обозримом будущем, с удовлетворением заглушил движок и выставил подножку. Какое-то время Эванс так и сидел, поглядывая на окна четвертого этажа и покуривая первую за день и потому самую сладкую сигарету.
На работе он не курил принципиально. Терзал зубочистки, жевал жвачку, грыз леденцы, а иногда тупо точил зубы о яблоки, приводя этим в дикий восторг своих коллег. Но никогда не курил на работе. МакАлистер скорее всего даже не знала, что он курит, несмотря на то, что они провели почти всю эту неделю вместе и в одной машине. Эта девчонка вообще имела просто феноменальную способность не замечать очевидности. Например, что она ему нравится. Это же так очевидно. Разве нет? Иначе он бы ее так не задирал с самого первого дня, как какой-то озабоченный школьник. Хотя... Джеймс глубоко затянулся и не менее глубоко задумался.
Он понял, что ничем хорошим все это не закончится, как только она сорвалась вдогонку за Макреем, чтоб ему икалось. И угораздило же его превысить скорость именно тогда, когда они с МакАлистер сидели в засаде. Не кто-то другой, а именно они. Другие патрульные уже давно для себя уяснили, что с этим конкретным нарушителем лучше не связываться, потому что у начальства были какие-то свои дела с Макреями и его задержание так или иначе выходило боком. Но МакАлистер была новичком и таких тонкостей не знала. И он понял, что дело не получится спустить на тормозах, когда Джетро сцепился с Джоанной языками. При том так чертовски буквально, что это до сих пор с трудом укладывалось в голове Джеймса, хотя ему давно пора уже было привыкнуть к выходкам приятеля. Сколько они вообще знакомы? Немного, пожалуй, но если исходить из количества совместно выпитого пива, то Макрея можно было с чистой совестью записывать в свои лучшие друзья. И тот факт, что они с МакАлистер не поладили, был Эвансу совсем не по душе. Ну, не дело это. Все таки они теперь напарники. А что делают напарники в нерабочее время? Правильно, зависают в пабе. Вот только теперь, из-за случившегося сегодня на дороге недоразумения, традиционное пятничное зависание с напарником в пабе было под угрозой перестать быть традиционным, что Джеймс отказывался так просто принимать и мириться с этим фактом. Его план был прост как три пенни, и он решил, что пора приводить его в исполнение.
Докурив сигарету и затушив ее все в тех же несчастных петуньях, Эванс сполз с мотоцикла и, немного пройдя вдоль палисадника, примерился и швырнул мелкий камешек в окна четвертого этажа, за которыми угадывался призрачный свет не то телевизора, не то ноутбука. С первого раза он, конечно, не попал, и вместо МакАлистер на него из окна высунулась какая-то бабулька в смешном чепчике. Присмотревшись, Джеймс с ужасом опознал свою старую воспитательницу из детского сада.
— Хулиганье! — завопила миссис Гиббонс в форточку, специально приоткрытую для этой цели. Своего "любимого" воспитанника она так и не узнала, и Эванс был этому чертовски рад. — Вот сейчас полицию вызову!
— Эй, МакАлистер?! Слышь?!! — засунув два пальца в рот, Джеймс звучно свистнул, чем, наверное, окончательно перебудил всех, кто в этот довольно таки ранний час решил улечься спать после тяжелой трудовой недели, и уже без всякого стеснения загорланил на всю улицу: — Тебя тут вызывают! Ну, то есть нас вызывают. Эй!
Он швырнул в окна квартиры напарницы еще пару камешков и, когда она наконец-то показалась, аж расцвел, окончательно затмив своим видом красующиеся в палисаднике петуньи. Чтобы дать МакАлистер вдоволь налюбоваться на своего напарника, которого она, наверняка, впервые видела в штатском, Эванс даже покрутился. Любимую косуху он сегодня надевать не стал, дабы не шокировать Джо больше, чем следовало, но узнать его после примелькавшейся формы все равно было сложновато. Миссис Гиббонс, вон, и та не узнала.
— Или впусти меня, или выходи сама, — тоном, не предполагающим каких бы то ни было дополнительных вариантов, пропел он на всю улицу, беспощадно передразнивая Дэвида Боуи. — Ты же не собираешься в собственный день рождения сидеть дома одна? Нет, ну правда! Выходи, Джоанна!
Ее имя Джеймс тоже пропел, нарочито вытягивая звонкие согласные и улыбаясь во все имеющиеся в наличие зубы, коих было точнехонько тридцать два. То, что напарница не любит свое полное имя, он уже успел уяснить и теперь бессовестно пользовался этим знанием на практике.
[icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/42383.jpg[/icon][nick]James Evans[/nick][status]мама - анархия[/status][sign]Вы имеете право хранить молчание, но я хочу услышать, как вы вопите![/sign][info]<br><hr>28 лет, констебль<hr>[/info]

Отредактировано Jethro McRay (2017-07-13 02:55:53)

Радостно подскочив на месте, аки молодой бычок, только что насосавшийся молока от комолой мамки, Эванс издал боевой клич, с которым его далекие кельсткие предки шли на врага, и нацелился на дверь парадного входа. Он на одном дыхании миновал несколько пролетов, но, добравшись до нужной двери, отчего-то застыл в нерешительности. Не оставляло ощущение, что он что-то забыл. Что-то важное. Цветы и конфеты? Нет, это из другой оперы. Тут скорее был бы уместен хоть какой подарок, пусть даже самый капелюшный и пустячный. Все таки день рождения, это такой праздник, который нужно хоть как-то отмечать, чтобы он не выбивался из твоего рутинного существования. Ладно. Джеймс тряхнул головой, отмахиваясь от ненужных мыслей и решительно постучал в дверь. Будем считать, что его подарок это выпивка за его счет. Еще бы затащить эту упрямицу в паб...
— О, прекрасная Брунгильда!.. — прогрохотал он на всю площадку, едва перед ним открылась дверь. Слова так и застряли в горле, когда он узрел, именно узрел, а не просто увидел, МакАлистер в шортах. МакАлистер. В шортах. Наверное, все было написано на его лице огромными буквами, раз напарница с порога предупредила его на этот счет. Как будто ему вообще было, что сказать. Все слова куда-то подевались, что само по себе было тем еще событием, потому что Эвансу всегда, реально всегда было, что сказать, что ответить и чем зацепить. Ну не умел он молчать. А теперь вот, как выяснилось, сия функция все таки имелась в его программном обеспечении и даже работала вполне исправно. По крайней мере в квартиру он вошел молча. И если бы МакАлистер не стала к нему принюхиваться, как ищейка, наверное, так ничего и не сказал бы. Но тут внезапный сбой в системе сошел на нет и его снова прорвало.
— Может еще обыщешь меня? Мордой в стенку, все дала. Я даже сопротивляться не буду, — разведя руки в стороны для пущей убедительности, Джеймс приглашающе просигналил бровями, а потом, когда Джоанна высказала свою версию о причине его появления на ее территории, изобразил оскорбленную невинность и патетично приложил руку к груди. — Как ты могла заподозрить во мне столько корысти, Джоанна?! Джоанна, ты ранишь мои чувства. Какая же ты жестокая, Джоанна.
Когда лимит озвученных "Джоанн" был исчерпан и даже ушел в ощутимый минус, за который в пору было гнать его взашей, а то и с лестницы спускать, Джеймс рассмеялся и шутливо ткнул напарницу кулаком в плечо. Мол, расслабься, я же шучу. С любопытством озираясь по сторонам, он прошел в глубь квартиры, сопоставляя увиденное с тем, что он уже успел узнать о напарнице, и таки удовлетворенно хмыкнул. Место, где человек обитал в нерабочее время, то есть дом как таковой, могло многое сказать о нем самом. Квартира МакАлистер тоже была весьма красноречива.
— Тяжелый случай, — вынес диагноз Эванс после долгого осмотра. — Но ты не безнадежна.
На самом деле ничегошеньки он в этом не понимал и строил из себя бывалого психоаналитика чисто ради понта и чтобы смутить МакАлистер, чьи голые ноги так и притягивали взгляд, не давая ему покоя. Пора было уже переходить к делу. Макрей и его паб как-то незаметно подвинулись на дальний план и это нужно было исправить в срочном порядке, пока совсем не отложилось на потом. Джеймс встряхнулся и, состроив пресвятую мину, развел руками.
— Я сегодня миротворец! — объявил он с таким видом, словно всерьез собрался в проповедники. — Я несу добро и согласие в этот мир. Этот мир суров и беспощаден, но в нем есть замечательные люди, с которыми нужно налаживать хорошие отношения, даже если с первого раза ничего не вышло. Сечешь, к чему я веду? — он даже замолчал, дабы у МакАлистер был шанс догнать его мысль самостоятельно, но шанса высказаться не дал, тут же продолжив. — Именно поэтому я намерен вытащить тебя сегодня в паб. К Макрею, чтоб ему. И да, я знаю, что иду на риск. Можете продолжить начатое в подсобке или даже прямо на барной стойке. Мне главное, чтобы вы выпили по кружке мира и помирились. Так что давай, пакуй свою задницу во что-нибудь поприличнее, и поехали, пока там народу не набилось. Сегодня пятница, а в этот день там всегда аншлаг.
Глянув на часы и убедившись, что до часа икс, когда в пабе реально не продохнуть, еще есть немного времени, Джеймс сунул руки в карманы куртки и выжидающе воззрился на напарницу. Глаза его при этом светились надеждой, прямо как у щенка золотистого ретривера, которому пообещали косточку.
[icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/42383.jpg[/icon][nick]James Evans[/nick][status]мама - анархия[/status][sign]Вы имеете право хранить молчание, но я хочу услышать, как вы вопите![/sign][info]<br><hr>28 лет, констебль<hr>[/info]

Отредактировано Jethro McRay (2017-07-13 02:57:12)

К счастью для них обоих фирменного эвансовского щенячьего взгляда хватило, чтобы затронуть нужные струны в душе строгой напарницы. Можно было подыграть бровками или даже жалостливо поскулить до комплекта, но, кажется, хватило и того, что Джеймс уже предпринял. Если честно, ему было достаточно уже того, что Джоанна не выставила его за дверь сразу же, как только он выдал истинную причину своего прихода. Это внушало некоторую надежду, хоть и не давало ни единой гарантии.
— Ты же понимаешь, что даже если бы оформила его как полагается, эти бумажки все равно "затерялись" бы в итоге?
От том, что МакАлистер далеко не первая, кто вот так нарвался на Макрея, Джеймс говорить не стал. Он так же решил не упоминать о том, что подобных "утерянных" документов у них в управлении было столько, что хватило бы как минимум на еще один архив, помимо того, что базировался в подвале здания. Однако, на Макрея и там имелась папочка, которая изрядно опухла еще в те времена, когда он числился в местной школе и попадался все чаще на банальном хулиганстве и драках, а не на вождении в нетрезвом состоянии или превышении скорости. Мальчик вырос, выросли и его проступки. Эванс озаботился прочтением этого талмуда после первой же их встречи, где-то около года назад, когда тот вернулся в родной город после многолетнего отсутствия. Да, они были знакомы уже почти год, и у Джеймса не было иллюзий на счет приятеля. Однако, новость о том, что он подарил его напарнице свой нож, выбивала из колеи похлеще, чем пощечина.
— Погоди-ка... — Джеймс поднял руку, чтобы притормозить Джо со ее нескончаемыми "а вдруг" и "а если". — Он подарил тебе свой нож? Тот самый, который... Серьезно, что ли?
Какое-то время он недоверчиво взирал на МакАлистер, безотчетно кочуя взглядом с ее лица на голые ноги и обратно, а потом вдруг усмехнулся и взялся потирать пальцами отросшую за несколько дней светлую щетину на подбородке. Судя по словам Джоанны, она не знала с какой историей связан это нож. Джеймс, вот, знал и потому, собственно, эта новость его так поразила. Джетро не стал бы делать подобный подарок просто так, тем более человеку, с которым едва познакомился, да еще и при обстоятельствах, которые к подобным широким жестам не располагали ни разу. Смутное подозрение, что Макрей банально запал на констебля МакАлистер, неприятно укололо Эванса. Однако, уже в следующий момент он отмахнулся от этой мысли. Разве ему не должно было быть все равно, даже если дела обстоят именно так?
— Ладно, не бери в голову, — он поспешил замять не совсем удобную для них обоих тему и кивнул на бутылку из-под пива, которое Джо потягивала без видимого удовольствия. — Но травиться этой привозной бутылочной дрянью при наличии в городе самой настоящей пивоварни и паба, где подают самое свежее пиво на любой вкус и цвет, я тебе не позволю. Макрей, конечно, тот еще засранец, но дело свое знает. Собирайся. И сигареты мои верни, — он потянулся и таки выхватил из рук девушки изъятую при так называемом обыске пачку. — Неделю со мной в машине проездила и не заметила. Я с тебя фигею, МакАлистер. А еще в легавые подалась.
Чисто по-хулигански хотелось дернуть ее за косичку и как можно больнее. Фигурально выражаясь, конечно же. Но Эванс сдерживался от более рискованных подколок, прекрасно осознавая, что налаживанию контакта именинницы с окружающим миром в столь знаменательный день это не поспособствует. Сейчас в приоритете было вытащить МакАлистер из ее норы и доставить в паб к Макрею, а там хоть трава не расти.
— Буду на улице, — он развернулся и уже сделал несколько шагов ко входной двери, на ходу вытаскивая очередную сигарету из пачки, когда вдруг вспомнил, что ехать им предстоит не на привычном четырехколесном транспорте, а на мотоцикле. — И это, куртенку поплотнее какую-нибудь накинь, чтоб не продуло. Я на байке сегодня. Этого ты обо мне тоже не знала, я так понимаю, да?
Он хмыкнул, но больше не сказал ни слова. Только головой покачал и, зажав сигарету в зубах, направился к двери. Однако, когда Джеймс уже почти вышел из квартиры МакАлистер и даже собрался деликатно прикрыть за собой дверь, его снова закоротило.
— Не выйдешь через пятнадцать минут, исполню под твоими окнами весь репертуар Боуи, имей в виду.
И он на полном серьезе собирался привести эту угрозу в исполнение, несмотря на то, что когда вышел на улицу и устроился верхом на своем мотоцикле, приметил краем глаза, что на подоконнике миссис Гиббонс прибавилось горшков с цветами, в частности с геранью.
[icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/42383.jpg[/icon][nick]James Evans[/nick][status]мама - анархия[/status][sign]Вы имеете право хранить молчание, но я хочу услышать, как вы вопите![/sign][info]<br><hr>28 лет, констебль<hr>[/info]

Отредактировано Jethro McRay (2017-07-13 02:58:20)

Где-то после третьей сигареты, неторопливо выкуренной и заботливо затушенной в цветочках полисадника, да-да, все в тех же петуньях, чтоб им всем пересохнуть, Эванс поймал себя на том, что мурлычет под нос, самозабвенно подвывая в нужных местах. Только почему-то подсознательный выбор пал не на Боуи, как он грозился, а на старину Оззи. Что бы это значило? Глянув на часы, Джеймс убедился, что заявленные пятнадцать минут прошли, и он имеет полное право прибавить громкости во всех смыслах, что он, собственно, и сделал.
— МакАлистер, шевели уже задницей, епта! — громко и с чувством взвыл Эванс на всю улицу. — Без нас же все выпьют, ну!
Где-то наверху, он не видел, где именно, на четвертом этаже или на третьем, отворилось окно, и в заросли цветов совсем рядом с ним с грохотом приземлился горшок с каким-то растением. Вероятно, с геранью. Ну, по законам жанра ей, как бы, положено. Это было настолько ожидаемо все по тем же законам жанра и неожиданно с точки зрения вероятностей в современных реалиях, что на короткое мгновение Эванс даже обомлел, пораженный до глубины души. Однако, он очень быстро пришел в себя и подозрительно сощурился куда-то в район темных окон миссис Гиббонс.
— Недолет! — послушно доложил Джеймс. Ответом ему послужил звук негодующе захлопнувшейся форточки. А в окнах Джоанны, между тем, еще вовсю горел свет. И он продолжал гореть еще минут пять как минимум. За это время Эванс успел выкурить еще одну сигарету, дважды пропеть все куплеты "Дороги в никуда" и основательно растечься по сидению своего мотика, словно не верхом на нем сидел, а возлежал на шезлонге в каких-нибудь особо теплых краях далеко-далеко от родной и промозглой Великобритании. Небо над головой стремительно наливалось чернильной темнотой и зажигалось россыпями звезд, словно отмытых и потому как-то слишком уж сильно сияющих. Или же он тупо переборщил с никотином. Иногда с ним такое случалось.
Джеймс как раз договорился с собственными легкими, что позволит себе сегодня еще одну сигаретку и на том остановится, когда из парадных дверей многоквартирного дома выпорхнула МакАлистер. Ее обтянутые светлой джинсой ляжки как будто светились в вечернем полумраке. Эванс даже слегка подвис, разглядывая прикид напарницы из позиции "все еще лежу, но уже почти сел".
— Нет, я соврал, чтобы попонтоваться, а сам прикатил на трехколесном велике, — довольно лениво отозвался он на восторги Джоанны по поводу его транспорта и с кряхтением сел, отбросив в сторону окурок. — Ты не спрашивала, вот я и не говорил. И вообще, тебе бы не помешало любопытство хотя бы чуток прокачать. Глядишь, много чего нового о знакомых людях узнаешь. Обо мне в том числе. Твое досье я еще в первый день прочитал. А ты мое хоть в глаза видела? — он ехидно пощурился на Джоанну, а потом качнул головой, указывая себе за спину. — Садись уже. И я тебя не тащу никуда, а просто приглашаю. Разницу ищи в словаре. Могу сделать небольшой крюк по окраине, чтобы подольше и с ветерком. А вообще на этом звере на открытых трассах гонять надо и с хорошей защитой. Это тебе не хаханьки. Это Триумф Рокет Три Роадстер. Гордость Великобритании. Обновленный, две тысячи десятого года выпуска и прокачанный до по-настоящему монстроидной звероформы.
Эванс любовно огладил гладкую поверхность бензобака мотоцикла. Про своего монстра он мог говорить часами, но подозревал, что Джоанне технические характеристики будут не так интересны, как возможность просто прокатиться на нем, пусть только в качестве пассажира. Когда девушка уселась позади него, приятно пригрев его лопатки грудью, Джеймс, пряча ухмылку, завел руки назад и, взяв тонкие запястья Джо, заставил обхватить себя за торс как можно плотнее.
— Просто держись покрепче и все у нас будет хорошо, — посоветовал он. Они сорвались с места резко, по другому Эванс, привыкший к гоночным стартам, не умел, да и не хотел переучиваться, если на то пошло. С пассажиром ему ездить приходилось не так чтобы часто. Большинство просто боялись садиться на его мотоцикл, а те, кто все же рисковал, потом еще долго обходил его стороной и вежливо отказывался на предложение подвезти. На конкретную пассажирку Джеймс собирался не только впечатление произвести, но при этом постараться не отвратить от езды на мотоцикле как таковой. Потому, собственно, не стал особо изощряться. Да и скорость превышать было чревато. С этой правильной со всех сторон идеалистки станется и оштрафовать его по прибытии в пункт назначения.
До паба они добрались быстро, несмотря на то, что Эванс сделал хороший крюк почти через пол города. Остановившись недалеко от входа в паб, рядом с которым уже скопилось прилично машин, Джеймс поставил мотоцикл на подножку и, дождавшись, пока МакАлистер сползет с сидения, слез с него сам.
— Ну, как? — по тону его голоса можно было решить, что чужое мнение о поездке ему до лампочки, но по-щенячьи смотрящие на девушку глаза его выдавали. — Понравилось?
[icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/42383.jpg[/icon][nick]James Evans[/nick][status]мама - анархия[/status][sign]Вы имеете право хранить молчание, но я хочу услышать, как вы вопите![/sign][info]<br><hr>28 лет, констебль<hr>[/info]

Отредактировано Jethro McRay (2017-07-13 02:59:21)

— Нет, ты точно хочешь споить меня. Знаю я эти твои приемчики. Давай выпьем, давай выпьем... А в итоге что? В итоге я как всегда остаюсь с носом и с похмельем, будь оно неладно, а ты... Сволочь ты, Макрей!
От переизбытка алкоголя язык у Хеннесси заплетался будь здоров. Едва ли он сам смог бы разобрать, что так самозабвенно нес сейчас, когда сидел за стойкой в переполненном пабе и, подперев потяжелевшую голову рукой, меланхолично катал по деревянной поверхности пустой шот. Но Макрей был тем еще полиглотом и пьяные бредни бывшего коллеги мог не только разобрать, но и задокументировать при необходимости. Хоть на этой самой салфетке, из которой собутыльник в порыве ностальгии по Китаю, где они как-то вместе работали, сложил фигурку оригами. Журавлик, больше похожий на подбитую утку, натурально плыл в лужице из виски, натекшего из множества перевернутых стопок, что толпились по соседству. Макрей изредка обновлял его маршрут, когда внезапно очень даже водоплавающая птица достигала того или иного берега и стопорилась, заваливаясь на бок. Рори, то и дело пробегающий мимо весь в мыле, бросал на них укоризненные взгляды, но помалкивал и не отвлекал. В разгаре был план "напоить и избавиться", который Макрей проворачивал с Хеннесси уже далеко не в первый раз. Но впервые это происходило на его территории и при таком количестве случайных свидетелей. Хеннесси вообще впервые позволил себе припереться на Штормовой, хоть и знал, что Макрей ему не обрадуется от слова "совсем". Но работа была стоящая. Он просто не мог не попытаться его уговорить. Теперь же переговоры тонули и в буквальном смысле захлебывались алкоголем.
— Слу-ушай, а давай я тебя в комнату отдыха провожу. Полежишь там на диванчике, отдохнешь, а утречком я тебя на лодку до Абердина усажу, м? — осторожно, стараясь не спугнуть близкое к отключке состояние собутыльника, предложил Макрей, нависнув над стойкой. Хеннесси его как будто расслышал и как будто даже согласно кивнул в ответ, но закончилось это тем, что он тупо рухнул мордой в столешницу, прямиком на своего несчастного водоплавающего журавлика. Спустя несколько мучительно долгих секунд в непрерывном шуме переполненного паба послышался приглушенный храп.
— Все, можно вызывать эвакуатор? — Рори таки улучил свободную минутку в своем плотном графике и подошел поближе, чтобы удостовериться в очевидном. — И сколько он выпил?
— Не считал, — честно ответил Джетро, наконец-то позволив себе выпрямится и размять плечи. Он провел почти час в полусогнутом состоянии, нос к носу с этим идиотом, который рискнул пить с ним наперегонки. И ведь знал же. Знал, что это безнадежное занятие.
— А ты? Сколько выпил ты?
— Столько же.
Рори снова воззрился на храпящего Хеннесси и покачал головой. Он уже устал удивляться. Мама, дядя Даг, а теперь еще и Джетро... Нет, ну что за порода такая?!
— Знаешь, это пугает. Ну, что он такой, а ты... вот такой.
Подобрать нужные слова, чтобы охарактеризовать состояние Макрея, который может и стоял на ногах вполне уверенно, производя впечатление трезвого человека, но фонил вискарем так, словно в нем испугался, оказалось чертовски сложно. Рори забил на это дело и, оттеснив кузена от стойки, стал сгребать пустые шоты на поднос. Попытка пересчитать их не удалась, к тому же он подозревал, что некоторые из них наполнялись в процессе не по одному разу.
— Иди проветрись, что ли, — сварливо, как любимая женушка, проворчал он, не оборачиваясь. — От тебя разит, как от... не знаю даже с чем сравнить.
Сравнивать и не надо было, как и уговаривать Макрея по второму кругу. Ему и самому уже хотелось выйти на свежий воздух и подышать чем-нибудь не таким едким, как пары виски. Он махнул Родерику рукой и, проигнорировав попытки некоторых клиентов зацепить его по пути, чтобы обновить свою порцию пива или просто потрепаться о том о сем, направился к выходу. Пробравшись через толпу, он толкнул дверь на улицу и почти сразу же столкнулся нос к носу с органами правопорядка. Правда, оба органа были в штатском, но это не помешало Макрею их узнать и даже отметить тот факт, что они держались за ручки, как влюбленные школьники.
— Какие люди! — радушно распахнул объятия Макрей, улыбаясь во все тридцать два. — Отмечать день рождения пришли или снова меня арестовать надумали? — он скользнул взглядом по перекошенной роже Эванса и застопорился на мордашке констебля МакАлистер. — Наручники-то хоть взяла? А то, знаешь, без наручников как-то совсем не так. Без огонька.
— Джет, ну хорош уже, а! — натурально взмолился Джеймс. — Я ее к тебе мириться привел, а не для того, чтобы вы снова языками сцепились.
— Ну, не знаю мне с языками понравилось, — не удержался Макрей, однако, словив негодующий взгляд Эванса, который уже почти забыл, насколько буквальным в данном случае было это его высказывание, все же сбавил обороты. — Ладно-ладно. Мир, дружба, жвачка. И выпьем за это. Давайте только чуток постоим. Мне отдышаться надо.
Отойдя чуть в сторону от двери, чтобы никто из выходящих их не пришиб ненароком, Джет привалился к стене спиной и глубоко вдохнул несколько раз подряд, насыщая свой проспиртованный организм кислородом. Эванс на автомате полез за сигаретами, но в последний момент покосился на Джоанну и убрал пачку обратно в карман.

Отредактировано Jethro McRay (2017-04-26 03:00:41)

Просто постоять в тишине и покое хотя бы пару минут. Макрей никогда не мечтал о многом. Он всегда мечтал только о том, чего ему остро не хватало. И каких-то пары-тройки минуты тишины ему было бы достаточно, чтобы отдышаться и прийти в себя. Все таки галдеж, царивший внутри паба, изрядно раздражал. Так может раздражать тиканье часов, зудение неисправной лампы дневного света или протекающий кран мойки на кухне. К этому легко можно привыкнуть и так же легко научиться не обращать внимание, но, так или иначе, в какой-то момент это начинало раздражать настолько, что хотелось что-нибудь сломать. Или кого-нибудь. Тут уж как получится. Понимание этого крайне прискорбного факта почему-то всегда приходило в такие вот моменты, когда тишина накатывала единой волной и ласкала уши, а нежелание возвращаться внутрь паба росло в геометрической прогрессии. Но возвращаться нужно было. Один Родерик не сдюжит, да и органы правопорядка нужно было как следует накачать качественным пивком, чтобы в следующий не шибко строились.
Задумку Эванса Макрей оценил и ничего не имел против того, чтобы скорешиться с его напарницей, даже если это будет перемирие только для вида. Обычно ему редко удавалось довести кого-нибудь с первого же раза так, как он довел МакАлистер. Стоило отметить, что он и сам редко доходил до столь откровенных провокаций. Такое случалось, только когда он был всерьез заинтересован, а эта девчонка хорошо раззадорила его своей напускной строгостью и вопиющей правильностью. А может виной всему была ее форма и наличие наручников? Этот фактор Макрей тоже не стал бы списывать со счетов, поскольку был тем еще фетишистом. Даже сейчас разглядывая ее наряд, так разительно отличающийся от полицейской формы, он просто не мог не думать о наручниках.
— По пятницам народу всегда много, — рассеянно отозвался он на вопрос девчонки и нахмурился, когда из-за двери показался очередной перебравший свою норму завсегдатай. В том, что это не один из "гостей", прибывших на выходные из Абердина, Макрей не сомневался, потому что всех чужаков уже успел срисовать и запомнить в лицо. Наученный горьким опытом, он очень хорошо знал, что именно приезжие зачастую и становятся главными нарушителями спокойствия тихого городка. Они как будто специально сюда приезжали, чтобы покуролесить на свежем воздухе, а потом свалить на первом же пароходе обратно в большой город. Правда, местные тоже не оставались в долгу, и особо шумные гости обычно уезжали с каким-нибудь памятным "подарком". Последний такой одаренный со всей солуэйской щедростью счастливчик покинул Штормовой остров с рукой в гипсе, которую Макрей сломал лично. Сломал, а потом сказал, что так и было. Стоит ли говорить, что ему поверили. Потому собственно, когда невнятный алкаш нацелился на драгоценный эвансовский мотоцикл, а МакАлистер предложила заключить пари на тему "найдет - не найдет" Джетро только хмыкнул, мол, тут без вариантов, и, сложив руки на груди, стал ждать развития событий. И они, как водится, не заставили себя ждать слишком долго. Грохот завалившегося на бок мотоцикла оглушал, но последовавший вслед за ним не то стон, не то вздох был куда более красноречив. Эванс так и обомлел, машинально придержав напарницу за локоть, а потом резко сорвался с места как спринтер.
— Беги, Форрест, беги! Только не убей его ненароком! — успел крикнуть Макрей ему в след и заржал, мотая головой из стороны в сторону. — Нарвался мужик. Ей-богу, нарвался, — он решил не дожидаться, когда Эванс выпустит своих байкерских демонов наружу и, подхватив его напарницу за локоток, потянул за собой в паб. — Идем. Джимми сам разберется. А тебе лучше не видеть то, во что он может превратиться в процессе. Этот парнишка тот еще подарочек.
Паб встретил их непрерывным гулом и духотой, характерной для переполненных помещений. Кондиционеры уже не справлялись. Рори, взмыленный и злой как черт, метался из одного края стойки в другой, разливая, раздавая, протирая и рассчитывая уже изрядно набравшуюся клиентуру. Он даже не заметил появление Джетро, но заметил, как какой-то неуклюжий идиот просыпал сухарики на дальнем конце стойки, и бросился их спасать. Для полноты образа ему только плаща и трусов супермена не хватало. Галдеж стоял такой, что уши закладывало. И конечно же главным источником шума была развеселая компания приезжих, обосновавшихся всей гурьбой в бильярдной. Зато Хеннесси был на том же месте и все так же сладко храпел на своего подсыхающего журавлика, не доставляя никому особых неудобств. Единственное свободное за стойкой место оказалось как раз рядом с ним, и Макрей усадил на него МакАлистер.
— Не обращай внимания. Он не проснется, даже если тут испанская армада начнет грохотать пушками, — успокоил он девушку и, быстро зайдя за стойку, встал напротив нее. — Ну, какое пиво пить будешь? Или все таки не пиво? Раз уж за счет Эванса кутишь, то можно шикануть каким-нибудь дорогим ликерчиком или коньяком. Ты что обычно пьешь?
В вопросах выпивки никогда не знаешь наверняка. Макрей успел повидать достаточно женщин, которые глушили чистый вискарь наравне с мужиками, так что не стал исключать вероятность того, что именинница захочет выпить чего-нибудь покрепче пива. Тем более в такой важный для себя день.

Отредактировано Jethro McRay (2017-05-03 21:00:21)

— Чую неискушенного новичка, — хохотнул Макрей, доставая литровую кружку и машинально протирая ее полотенцем. — Светлое и не слишком крепкое... Еще бы газировки баночной попросила, ей-богу. Нет, я знаю, что тебе нужно. Для неофита в самый раз. И вкус отменный и крепость достойная. С ног с первой же кружки не сшибает, так что не переживай. Твоя репутация останется в целости и сохранности.
Загадочно дернув бровями, Джет накренился к крайней из стройного ряда гладких ручек от кранов системы розлива и нацедил свежесваренного светлого эля, бочку с которым он подсоединил всего пару часов назад, прикатив ее прямиком из пивоварни. Пенная шапка возвышалась над кружкой и даже не думала опадать. Все как положено. Он поставил ее перед МакАлистер, предварительно подсунув под дно круглую пробковую подставку с выжженной на ней символикой пивоварни, чтобы кружка не опрокинулась, даже если случайно поддеть ее локтем, и поправил журавлика, накренившегося от дыхания спящего Хеннесси. Тот расплылся по стойке, словно разом утратил костяк и превратился одну сплошную желейную массу, каким-то чудом сохранившую изначальную форму.
— А за Джимми не переживай, — Макрей стрельнул коротким взглядом в сторону двери, которая то и дело распахивалась и хлопала, впуская и выпуская народ. — Он уже большой мальчик. Справится. Подумаешь, любимый велосипедик уронили, то же мне беда. Хотя есть у него один пунктик с этим мотоциклом связанный. Он тебе не рассказывал, откуда он у него вообще взялся? Нет?
Он как раз ссыпал в небольшую миску соленые орешки к пиву, когда показался Эванс. Встрепанный, как воробей, вышедший на тропу войны, он тем не менее шел на своих двоих и не светил свежими фонарями на весь паб. Учитывая то, в каком подпитии был его вероятный противник, можно было не сомневаться, что до драки дело так и не дошло. Лупить безвольный бурдюк, под завязку налитый пивом было как-то неспортивно, да и без толку. Скорее уж Джеймс так потрепался, пока поднимал этот бурдюк со своего мотоцикла, а потом и сам опрокинутый мотоцикл обратно на подножку ставил. Его смурная рожа просветлела, стоило ему только приметить помахавшую напарницу, и он стал пробираться через толпу к стойке, активно работая локтями. Макрей хмыкнул и потянулся за второй кружкой. Вкусы этого конкретного полицейского он уже давным давно изучил и запомнил, потому и с выбором пива вопроса не встало. Но пока он наливал стаут для Эванса, атмосфера у стойки слегка накалилась. Хмельной, но еще вполне бодро стоящий на своих двоих товарищ, в котором Джет мимоходом опознал одного из тех приезжих балагуров, что ввалились сегодня в его паб веселой гурьбой, умастил свой зад не там, где следовало, чем вызвал негодование со стороны МакАлистер. Пока еще вполне и сдержанное и по факту весьма условное. Опасности пьянчуга не почуял и при виде красивого личика расплылся в такой масляной улыбочке, что даже Макрея, заценившего ее только краем глаза, заметно передернуло.
— Что, чьей-то сладкой попке места не нашлось?
И ладно бы обошелся только словами. Не шибко звонкий, но достаточно хлесткий шлепок по упакованной в светлую джинсу ляжке констебля МакАлистер довершил картину.
— Ты попкой обознался, — сохраняя каменное выражение лица, Джетро поставил кружку стаута для Эванса на стойку по соседству с не тронутой пока еще кружкой МакАлистер и, чуть наклонившись вперед, от всей души посоветовал: — Пора провериться, дружочек. Не заставляй меня выходить из-за стойки. Больно будет. Обидно будет. А если в больничку попадешь, еще и накладно. Оно тебе надо?
Совету клиент не внял. Создавалось впечатление, что он Макрея и не слышал вовсе. Все глазел и глазел на темноглазую куколку, что стояла рядом и смотрела строго, как учительница на нерадивого ученика, не выучившего урок. Полюбоваться было на что, тут Джет был с клиентом солидарен, но тот факт, что сие запойное созерцание вырубало слух напрочь, малость удручал. Не к добру это.
— Что я пропустил? — наконец-то добравшийся до стойки Эванс остановился рядом с ними и, не совсем понимая, что происходит, улыбнулся сначала напарнице, а потом и восседающему на высоком барном стуле кретину, который нахмурился на него, пытаясь догнать, что это за хрен и откуда он вообще взялся. Задать так и напрашивающийся на язык вопрос он не успел. Джеймс его опередил.
— Твой знакомый? — обратился он к МакАлистер. Иногда логика Эванса отличалась исключительной... Нет, не тупостью, наивностью скорее. Джеймс явно не все видел, и это его оправдывало. Отчасти. Макрей же только головой покачал.
— Всего лишь очередное тело на вынос. Не поможешь? Не хочу шуметь.
Лицо Джеймса тут же потемнело, а добродушная улыбка сползла с лица, уступив место хмурому выражению крайней решимости. Профессиональными жестом он тяжело уронил ладонь на плечо обозначенного как "тело" субъекта и негромко, чтобы не привлекать внимания остальных посетителей паба, но достаточно твердо потребовал:
— Пойдем-ка подышим, приятель. Пока по-хорошему просят.
Собственно, с этого все и началось. Так по крайней мере много позднее решил про себя Макрей, когда проматывал в памяти все то, что его восприятие успело зафиксировать и сохранить для дальнейшего анализа. В планы идиота, покусившегося на макалистеровы ляжки, ничего из озвученного не входило. Ни выходить куда-то, ни где-то там дышать он не собирался и решил донести эту информацию до общественности способом не совсем адекватным. Не говоря ни слова, он схватил кружку стаута, предназначенного для Эванса, и со всей одури жахнул ею о его голову. Раздавшийся треск в одночасье привлек всеобщее внимание. Набитый до отказа паб замер в недоумении, словно кто-то нажал кнопку на пульте и поставил все происходящее на паузу. Облитый пивом и осыпанный крупными осколками стекла от кружки, Джеймс простоял на ногах несколько мучительно долгих секунд, хлопая глазами, как только что проснувшийся совенок. Судя по тому, как посветлели его утратившие всякий смысл глаза, удар вышел сильным. Когда же он рухнул на пол, утянув с собой зачинщика, которого продолжал удерживать за плечо, паб взорвался, как стадион во время финальной игры чемпионата мира по футболу.

Отредактировано Jethro McRay (2017-05-14 22:06:02)