Вечер и ночь обещали быть крайне необычными. Несмотря на всю чудаковатость ситуации, Тереза не чувствовала себя неловко. Она позаботилась о том, чтобы ее "гостье" было максимально комфортно, предложила ужин и старалась занимать мисс МакАлистер приятной беседой. Тера плохо представляла себе, как нужно вести себя в присутствии констебля при исполнении, поэтому просто была самой собой.
- Еще чаю? - спросила она. Чайник - был первым бытовым предметом, появившимся в пристройке, когда Тереза впервые решила, что могла бы жить здесь, рядом с оранжереей. Чай женщина любила, поэтому в шкафчике у нее была целая чайная коллекция, регулярно пополняемая новыми напитками, сделанными на основе трав. Если ферма или оранжерея однажды разорятся, Ливингстоун сможет открыть свою лавочку и торговать чаем. Блестящая перспектива, при условии, что Тера разлюбила бы свою нынешнюю работу, а этого не предвиделось. Да и работой свою деятельность женщина назвать не могла. Физический труд порой, конечно, утомлял, но Тереза воспринимала его как часть жизни.
Единственное, что сейчас немного волновало Терезу, так это то, что неизвестный хулиган может и не объявиться. Кто знает, что происходит в его голове. Может быть именно сегодня у него другие дела. Будет очень неловко, если после всех рассказов констебль не увидит все воочию и не поймает преступника.
Преступник... Очень громкое слово. По сути ничего такого уж страшного он не совершает. Да и брать в оранжерее особо нечего. Даже если представить, что на преступный путь встал какой-то безумный любитель цветов, то его возможную наживу вряд ли можно было бы назвать ценной. Ничего такого особенного Тереза не выращивала.
- Ума не приложу, что все это может значить, - сказала Тера. - Сначала думала, что это мои младшие братья шалят. Но мама говорит, что они не выходили из дома по ночам. Она уверена в этом. Ох, хорошо, что она сама не взялась за это дело. А могла бы...
Тереза улыбнулась, представляя себе маму в шляпе Шерлока Холмса. Зрелище, надо сказать, даже в форме фантазии занятное.
- Я имею ввиду, что мама очень любит быть частью всех событий. Большой и важной частью.
Действительно хорошо, что миссис Ливингстоун проявила равнодушие. Ее участие усложнила бы многое. Как минимум, она бы сейчас сидела здесь и своим громким голосом отпугивала бы любого, кто проходил бы в радиусе десяти-двадцати метров. Тереза очень любила маму, но отчетливо понимала, что в некоторых ситуациях ее вмешательство крайне нежелательно.

Приятные хлопоты с чаем делали вечер чуть более уютным. Тереза потянулась к одной из полок, где стояло не меньше дюжины баночек с разным чаем. На секунду она остановилась, задумавшись, что бы заварить сейчас. Пожалуй, чабрец был бы кстати. Тера взяла баночку с чаем с чабрецом и высыпала горстку в заварочный чайник, понюхала и, удовлетворившись сухим и пряным ароматом, залила кипятком.
- Лучше подождать минут десять. Так будет вкуснее. И полезнее.
Пока мисс МакАлистер говорила, Тереза изо всех сил пыталась вспомнить, могла ли она кого-то обидеть. Вообще-то в привычку этой женщины не входило создавать кому бы то ни было неприятности или задевать громкими язвительными словами.
- Не могу припомнить, чтобы кого-то обижала. Но ведь... - задумалась Тера. - Никто не застрахован от того, чтобы обидеть другого человека случайно. Особенно детей и подростков. Они такие ранимые. И не всегда поймешь, что у них на уме.
О детях и подростках Тереза знала не по наслышке. Несмотря на большой опыт участия в воспитании младших братьев и сестер, Тера не считала себя знатоком в вопросах детской психологии. Эта область знаний казалась ей необъятной как космос.
Шутка про осведомителя по сути на шутку-то и не очень походила. Тера улыбалась, глядя в чайник и размешивая ложкой чаинки.
- Только не говорите это моей маме! - на всякий случай решила предупредить она и рассмеялась. - А то она подумает, что это предложение, и Вы от нее больше никогда не отделаетесь.
Наверное миссис Ливингстоун тоже считала, что знает о некоторых делах гораздо больше полиции. И, что самое удивительное, так оно могло и оказаться на самом деле. Вообще-то любопытство - это не порок, а порой очень даже полезное качество. Только вот чрезмерная любознательность, особенно в делах криминальных, могла сослужить плохую службу. Кто-нибудь мог и захотеть избавиться от слишком длинного языка. Нет, в этом случае за маму будет очень страшно.
- Это началось ровно неделю назад. Сначала я не придала происходящему особого значения, но, когда три дня назад история повторилась, мне стало казаться, что что-то здесь не так. А вот и чай...
Тереза налила новую порцию чая в чашку констеблю.
- И печеньем угощайтесь.
У Терезы гости бывали не часто. Мама, братья и сестры, конечно, заходили иногда, но не оставались надолго и быстро убегали дальше по своим делам, поэтому сейчас Тера еще и чувствовала воодушевление от того, что в ее цветочной обители находился кто-то еще.

- Явно... - задумалась Тереза. - Честное слово, не припоминаю. Разве что пару недель назад я сделала замечание паре детишек, которые хотели сорвать цветы с городской клумбы. Им это не понравилось, но разве за такое мстят? Детям же постоянно делают замечание "то не делай, туда не ходи". Если мстить за каждое, жизни не хватит.
Убедившись, что гостья вооружена чаем и угощением, Тера налила чаю себе, уселась в кресло и вдохнула аромат чабреца. Приятно, бодрит, улучшает настроение. А что еще нужно?
- Мне иногда кажется, - продолжила Тереза тему осведомителей. - Что у них там целая организация. Собираются, делятся новостями, обсуждают. Ну чем не тайное общество?
Шутки шутками, но собрания сплетников Солуэя и впрямь напоминало некое общество. Насчет тайности у Теры были сомнения, уж слишком шумными были собрания ее мамы с товарищами, но вот масштабности им точно не занимать.
Череда вопросов, обрушившаяся на Терезу, заставила ее снова задуматься на десяток секунд. Во всех детективных книгах пишут, что полицейским нужны все подробности, все детали.
- Дело было так... - начала Тера. - Около полуночи я услышала, что кто-то ходит вблизи оранжереи. Повторюсь, первая моя мысль была о том, что это мои младшие братья решили погулять на ночь глядя. А может и кто-то другой решил зайти в гости. Я подождала немного, но в дом никто не зашел, тогда я выглянула в окно и увидела свет фонаря и чью-то фигуру. У меня сложилось впечатление, что кто-то решил поиграть в приведение. И наверное как только я показалась в окне, этот кто-то решил еще и пошуметь. Знаете, такое протяжное "уууууууууу". Я вышла на улицу, но успела лишь услышать, как кто-то убегает. Утром я поговорила с мамой, она заверила, что близнецы так поздно не выходили. Я очень удивилась, а потом все повторилось. Точно также. И я снова не успела догнать хулигана. Правда второй раз мне показалось, что их было даже двое.
Тереза сделала паузу. Ее история на детектив не тянула, но для такого маленького острова небольшой интерес все же представляла.
Вопрос о хобби Терезу обрадовал. Не то, чтобы обстановка была напряженной, но поговорить о чем-то кроме происшествия было бы приятно.
- Я просто очень люблю природу, - с улыбкой пояснила Тера. - К тому же работа на семейной ферме пусть и очень важна, но довольно однообразна. В ней мало возможностей развиваться, а я люблю узнавать что-то новое. Ботаникой я увлеклась еще в школе. Выполняла домашние задания по поиску каких-нибудь растений и не могла не заметить, что получаю огромное удовольствия от изучения. Такое разнообразие, такая красота. А потом родилась идея с оранжереей. А у Вас есть какое-нибудь хобби или любимое занятие?
Интересно же, чем в свободное время занимаются констебли.

На улице уже успело похолодать, и Дженни пожалела, что не надела чего-нибудь потеплее одной только кофты. Но, в любом случае, теперь уже поздно. Не возвращаться же домой через весь город, просто чтобы одеться потеплее, в самом деле! К тому же ни Кэти, ни Софи на холод не жаловались, так что Дженни решила, что и она потерпит. Кэти с фонариком, света которого не слишком-то хватало, но все же лучше, чем совсем ничего, шла первой, за ней шла Софи, Дженни же замыкала их маленькое шествие. За спиной у Дженни был рюкзак – тот же, с которым она обычно ходила в школу или просто гулять, но вместо учебников и ручек в нем сегодня лежали свечки – красивые, черные, спички – эти, конечно, самые обыкновенные, и книжка. Вот она была особенной, ее они – одну на троих, купили всего пару недель назад в Абердине. В книге описывали магические ритуалы, самые разные. Не то, чтобы Дженни так уж верила в магию и их правдивость, но книгу все равно находила любопытной. К тому же, слишком уж дорого она им обошлась, так что не воспользоваться ею на деле казалось просто недопустимым! И, конечно, выбрали они что поинтереснее. Требовалось для этого, среди прочего, всего ничего – череп убитого животного, найденный ночью, десять свечей, вода из лужи, земля с кладбища и три красные розы. Все, кроме черепа раздобыть было не слишком-то сложно, а с последним было не так-то просто. Где его найти, кроме как на одной из местных ферм, Дженни не представляла. Где его найти на одной из ферм девочка, если честно, тоже не представляла, но они хотя бы могли попытаться! И сегодня пытались уже в третий раз – два предыдущих так ни к чему и не привели. Но не спрашивать же его, в самом деле, напрямую!
- Если мы снова ничего не найдем, то придется искать где-нибудь еще, - тихим шепотом сообщает Дженни, - Может быть, можно купить свиную голову? Ее же тоже кто-то убил, - предлагает девочка.
В окне какого-то домика, как и в прошлые два раза, горит свет. Сперва Кэти, а потом, пару минут спустя, сестре вторит и Дженни, издавая протяжный звук - «ууу» - ничего, собственно, не символизирующий, но все равно так веселее. В свет фонарика попадает какой-то парник или что-то вроде того, и разглядеть, для чего именно он предназначен в темноте не удается.
- Ладно, пойдем скорее дальше, там кто-то снова не спит, - предлагает Дженни. Как бы там не было, а встречаться им с кем-нибудь совершенно ни к чему.

Двум женщинам, которые волею судьбы сейчас оказались в одном помещении, было, о чем поговорить. Они могли продолжать обсуждать танцы или уход за домашними растениями. И та и другая тема Терезе нравились. Может после подобных разговоров ей бы и самой захотелось пойти куда-то, чтобы научиться танцевать лучше, а констебль получила бы пару советов по содержанию цветов, после чего кактусы были бы не единственными выжившими в ее квартире. Но увы. Теперь нужно было посвятить себя поимки злоумышленников.
Констебль действовала профессионально. По крайней мере так казалось со стороны обывателя.
- Можно выбраться из окна на той стороне дома, - негромко сказала Тера, на всякий случай поворачиваясь спиной к окну, чтобы не было видно, что он с кем-то беседует. - Я покажу.
После этого Ливингстоун открыла дверь, ведущую в оранжерею, но основной свет включать не стала. Полумрак царства цветов и растений нарушал своеобразный свет ламп, направленный на одну из частей оранжереи. Растения в этой части нуждались в большем количестве света, а Солуэй, увы, постоянной солнечной погодой не славился, поэтому приходилось прибегать к самым разным трюкам, которые в конце концов помогали в выращивании растений.
Тера прошла вдоль стены с полками, на которых в бесконечных количествах стояли пустые горшки. В них Ливинстоун в скором времени намеревалась вырастить гортензии, но пока они просто ждали своего часа.
Дойдя до стеклянных "стен" оранжереи, Тереза приоткрыла одно из окон. Оно было достаточно большим, чтобы человек мог без труда выбраться наружу. Удобного в этом, конечно, мало, но дверь оранжереи выходила в ту же сторону, что и дверь жилой части постройки. Выход из нее скорее всего был бы незамедлительно замечен.
- Мне остаться здесь или тоже пойти? - уточнила Тера.

На улице было так темно и так холодно, что приходилось ежиться и щуриться - к темноте-то они давно привыкли, и ее Дженни не боялась ничуть, но разглядеть от этого хоть что-то было не легче. Их фонарик мерцал, мерцал, а потом потух окончательно - видимо, села батарейка. Телефонов у них с собой не было, поэтому подсветит больше было нечем - приходилось ориентироваться так, в темноте. Впрочем, впереди уже горели окошки какого-то... помещения, и у них был ориентир.
- Не можем, - вздыхает девочка. Они, может быть, еще и череп-то этот не найдут, хотя очень не хотелось бы возвращаться ни с чем, проделав такой долгий и опасный путь. Конечно, пугала Дженни не сама ночь и не темнота - чего ее бояться. Боялась Дженни того, что в этой темноте им кто-нибудь может встретиться, кто-нибудь, кто явно не разделит их увлечений и энтузиазма. То есть, проще говоря, кто угодно.
- Может быть, нам вообще без разницы, когда именно его убили? - шепотом предполагает Дженни, пожимая плечами. В любом случае, они бы не нашли животное, о котором знали бы столько... подробностей. Умерло и умерло, череп и череп...
- Ну да, мы бы их так об это и попросили, - хмыкает Дженни, - Не могли бы вы убить для нас какого-нибудь зверька. Только ночью, пожалуйста, нам очень нужен его череп. Фу, - конечно, все эти штучки, описанные в их новой книжке, казались девочке очень занимательными - по крайней мере часть из них. Но убивать животных ради того, чтобы что-то попробовать - это было бы уже слишком. А так... если они найдут здесь череп, то это животное умерло явно давно и благородно. Может быть, им даже обедал или ужинал кто-нибудь из них.
- Стойте, - шепчет вдруг Дженни, замирая, как вкопанная. - По-моему, так кто-то есть!