Сидеть дома без дела оказалось даже утомительнее, чем могла предположить Эйрин. Она привыкла ловко лавировать между работой, домашними делами и семьей, большую часть времени находясь в состоянии дедлайна. Привыкла настолько, что спокойный и размеренный ход жизни быстро набил оскомину. Дом, насколько это возможно, убран, вычищен и местами начат приводиться в порядок. Дочь, наверное, уже притомилась от материнского внимания. Присланная по дистанции работа отправлена обратно раньше срока, теперь остается только ждать следующего транша статей на редакцию. А энергия все ещё бьет ключом, грозясь начать стучать по головам окружающих. Предчувствуя, что следующим пунктом будет заставить мужа разбить хотя бы цветник, Рейнер предупредительно занялась поиском других дел. Хорошим вариантом показалась местная газета. Там бывшего журналиста и действующего редактора с опытом и резюме Эйрин приняли с радостью, искренне огорчаясь тому, что работать она сможет только как совместитель и даже меньше, чем на половину ставки.
   В преддверии Дня Города Рейнер удалось урвать себе чрезвычайно интересное задание: подготовить серию статей об основателях города и их потомках. Начала женщина с интернета, где сведений почти не оказалось. Кому интересен крошечных городок, затерянный в море? Куда больше полезной информации оказалось в местной библиотеке, немного чудаковатая хранительница которой направила Эйрин в архив. Там плавать в море историй и легенд можно было просто бесконечно, чем женщина и занималась добросовестно несколько вечеров, допоздна засиживаясь у ноутбука.
   Последним пунктом, которым журналистка собиралась разнообразить статьи, значились интервью с ныне здравствующими потомками основателей города. Проще всего оказалось с МакАлистерами. Поймать главу местной полиции Рейнер не удалось, но зато его старшая дочь любезно согласилась побеседовать. Заметка об этом семействе обрела практически завершенный вид, ставя в полный рост проблему выбора следующей жертвы. То есть интервьюируемого потомка основателей. Товарищ жребий пал на голову Джонатана Кинга.
   Надо сказать, что Эйрин подготовилась и прошерстила интернет на предмет информации о нем. Тридцать девять лет, не женат, детей не имеет. Получил бизнес в наследство от отца и уже проявил себя, как хороший управленец семейным делом. В общем-то действительно ценного оказалось немного. В голове Рейнер даже мелькнула мысль, что было бы интересно покопаться поглубже и поискать белые пятна в биографии мистера Кинга. Но она тут же одернула себя, напомнив о том, к чему привели изыскания Стивена.
   Чуть сложнее оказалось договориться с вечно занятым мистером Кингом о встрече, но Эйрин преодолела и эту препону. Так что утром двадцать восьмого июня она стояла на пороге его дома. За то время, что пришлось работать редактором или на дистанции, от интервью она немного отвыкла. Поэтому имело место быть волнение, в приступе которого Рейнер сначала в сотый раз одернула темно-синюю юбку, потом поправила рукав кремовой в мелкий цветочек блузки, пригладила уложенные в сложное плетение на затылке волосы и только после этого нажала на звонок. Раздалась мелодичная трель, вызвавшая невольную ассоциацию с соловьиной. Несколько минут Эйрин переминалась с ноги на ногу на крыльце, рассматривая окрестности и отсчитывая время до того момента, как придется нажать на звонок повторно. Немного шаркающие шаги за дверью раздались за минуту до часа Х. Послышался сухой щелчок открываемого замка, и на пороге появился Джонатан Кинг собственной персоной.
   - Добрый день, мистер Кинг. Мы с Вами договаривались встретиться для небольшой беседы сегодня, - Рейнер благожелательно улыбнулась, почему-то смутно чувствуя себя школьницей, явившейся в гости к учителю.

   - Добрый день, - ещё раз машинально поздоровалась Эйрин. Особняк мистера Кинга, который она успела пока рассмотреть только снаружи, производил воистину мощное впечатление. И не только размерами. Старинный дом, при взгляде на который почему-то думалось о Джейн Эйр, сохранивший неуловимое веяние тех времен, когда был построен. Стало вдруг остро интересно, каков он внутри. – Да, миссис Эйрин Рейнер. Это я вам звонила насчет интервью. Кофе, если не затруднит, - женщина снова улыбнулась, про себя отмечая, что мистер Кинг говорит с легким акцентом, происхождение которого она затруднилась бы определить. Сама Рейнер в речи не могла избавиться от немецкого выговора, прилипшего, как репей, когда они жили в Европе. Изначально она учила язык, чтобы свободно общаться с родителями Стивена, потом они некоторое время провели в Германии. Немецкий стал очень близким и понятным, почти родным. И то и дело проскальзывал в виде акцента.
   Оказавшись в просторном холле, Эйрин первым делом огляделась, стараясь, чтобы её любопытство не было очень явным. В помещении было темновато для вошедшего с яркого солнечного света человека, и женщина инстинктивно прищурилась.
   - Как вам будет удобнее, - со все той же замершей на губах вежливой улыбкой сказала Рейнер, следя за мистером Кингом из холла через гостиную в его кабинет. Краем глаза она заметила открытый вход в библиотеку, если судить по видимой части комнаты, где вдоль стены громоздились шкафы с книгами. Надо сказать, даже эта часть вызывала уважение у такой любительницы чтения, как Эйрин.  – Надеюсь, я не отбираю время у важных дел? – вопрос был почти риторическим, если учитывать, что встреча была назначена заблаговременно. Но из вежливости женщина все же поинтересовалась.
   Кабинет мистера Кинга был больше похож на маленький офис, чем на то, что шотландка привыкла понимать под кабинетом. Большое помещение, оформленное и обставленное явно в соответствии со вкусами и потребностями хозяина, казалось пропитанным ненавязчивым ощущением приземленной, спокойно уверенной в себе надежности. И определенно не давало сомневаться в том, что хозяин его – мужчина. Растения, фотографии в рамках, безделушки из отпуска – все типично женские и дизайнерские сентиментальные вещи, видимо, остались где-то в других частях дома. Если вообще в нем были. Но Рейнер, как ни странно, нравилось. Она питала определенную тягу к аккуратному минимализму.
   - Как вы знаете, - начала женщина, присаживаясь после приглашающего жеста в кресло. – Скоро юбилей нашего города. И местная газета поручила мне небольшой цикл статей об основателях города и их потомках. История появления города известна всем едва ли не вдоль и поперек, здесь мне удалось найти не так много интересных новых фактов. Хотя, должна признаться, что в архиве нашлось кое-что любопытное, - Эйрин вежливо улыбнулась. – Так что статью было решено разнообразить небольшими интервью с семьями потомков основателей. Скажите, Вы интересуетесь вообще историей города и конкретно – историей своей семьи? Насколько я знаю, представители старых семей Солуэя всегда трепетно относились к прошлому Штормового острова, но насколько сильно это личное для вас? Вы часто обращаетесь к ней? Или, может, у вас есть какие-то воспоминания, связанные косвенно с историей нашего города?
   Сама Рейнер прекрасно помнила, как дедушка, бывший великолепным рассказчиком, вечерами под треск камина вспоминал, что рассказывали ему ещё в детстве. Истории об основателях города, о кусочках его прошлого, замершие в памяти и запечатлевшиеся в тех местах Солуэя, где их совершенно не ожидаешь встретить. Мимо некоторых Эйрин проходила, даже не задумываясь об их значении.

   - Да, знаю, - с улыбкой сказала Эйрин. – Это не очень известный в городе факт, к слову. Вокруг вашего участия в открытии музея не так много слухом и обсуждений. Вы пожелали остаться неизвестным и не привлекать к себе внимания? – заинтересованно спросила женщина, слегка преумаляя объем информации, бродящей в Солуэе, но оставаясь в рамках правды. Широкого резонанса финансовое участие Джонатана Кинга в открытии местного музея не получило, на каждом углу об этом не судачили, что в рамках маленького городка могло считаться любопытным. – Да, участие вашей семьи в судьбе Солуэя неоспоримо на протяжении всей истории. А что ещё хотелось бы сделать лично вам? Может быть, есть какие-то конкретные мечты? – Рейнер снова улыбнулась, быстро черкая заметки в блокноте. Многие её коллеги уже использовали для этих целей планшетные компьютеры, но она предпочитала работать, так сказать, по старинке, с бумагой. – А в музее будут какие-нибудь экспонаты от вашей семьи? Существует практика передавать музеям семейные исторические ценности, в данном случае она не сработала?
   Эйрин ощущала каким-то профессиональным чутьем, что Джонатан говорит аккуратно, не открывается полностью или даже частично, а тщательно контролирует ту информацию, которую выдает. Тут, конечно, ничего не попишешь и далеко не каждый готов быть откровенным с чужим человеком и тем более журналистом. Но в случае мистера Кинга получалось разыгравшееся любопытство и желание все-таки под него тихонечко покопать.
   - Например, какие? Те, которые вы помните и с детства или особенно гордитесь? – со все той же вежливой улыбкой поинтересовалась женщина, делая в блокноте ещё одну пометку и переворачивая листок. В кабинет вошла домработница с подносом, на котором стояли две чашки кофе, сахарница и неожиданно корзинка с бисквитами. Эйрин прервалась, дожидаясь, пока принесенное устроится на столике.
   - Очень интересно, это ведь почти прикосновение к истории, - Рейнер улыбнулась, надеясь, что её глаза не вспыхнули, как у восторженной девчонки. Отчего-то из всех исторических вещей книги были одними из тех, что вызывали особенный благоговейный трепет.
   - Я просто люблю историю, действительно люблю. И этот город, - спокойно сказала Эйрин, гадая, померещился ли ей блеснувший в глазах мистера Кинга интерес. Остров хранил еще множество загадок, а уж всех скелетов из шкафов семей-основателей и вовсе не перевытащить. Журналистка взяла с подноса чашечку с кофе и сделала глоток, только после этого продолжив говорить. – Там едва ли есть что-то, чего не раскопали до меня. Но есть белые пятна, на мой взгляд. Например, ваш предок, мистер Кинг, ушел раньше своей глубоко больной жены. Вам не кажется это странным? Я встретила упоминание о том, что кто-то из его детей вел дневник, хотела поискать информацию там. Вы не встречали подобные сведения?

[indent] - Это точно, - улыбнулась Эйрин. В городке с населением чуть больше двух с половиной тысяч жителей все знают всё и про всех. Сарафанное радио тут можно было смело считать одним из СМИ. – Различается только степень огласки и количество подробностей, которыми новости обрастают в процессе передачи. Тогда, знаете, уточню – о вашем участии в судьбе местного музея не было какой-то сильной официальной информации. В том же Мюнхене о пожертвованиях бизнесменов обязательно трубили бы в газетах. А здесь я не видела заметок. Я что-то пропустила? Или это было вашим пожеланием – не поднимать официальной шумихи? – журналистка сделала в блокноте ещё пару пометок, сделала ещё глоток кофе и вернула чашку на столик. Отсутствие статьи тоже могло быть интересным ходом, подчеркивающим скромность Джона Кинга, и верным расчетом на скорость, с которой любой чих становится достоянием общественности в маленьких городках. Вряд ли он в этом признается, но не спросить было бы кощунством.
[indent] - Хорошо, - кивнула Рейнер, улыбнулась и перевернула страничку в своем блокноте. Мысленно она уже прокручивала варианты того, как интересно обыграть этот уход от темы, чтобы и не устроить мистеру Кингу неприкрытой рекламы, и оставить небольшой задел на будущее, на случай, если ей захочется ещё о нем написать. – Да, про это мне удалось узнать. Получается, что музей города будет складываться из частичек истории населяющих его семей. Символично получается, не находите? – женщина сделала еще одну пометку и пунктуально обвела её в рамочку. Статьи эта запись не касалась, скорее служила напоминалкой про то, о чем еще можно было бы написать. Музей представлялся Эйрин довольно интересной темой. Быть может, на волне близкого празднования можно было бы сделать и серию небольших заметок о других семьях или приурочить к его открытию статьи о наиболее любопытных экспонатах. – То есть предположениями, что именно это могли бы быть за вещи вы со мной не поделитесь? – Эйрин снова улыбнулась. Когда она заговорила про смерть предка мистера Кинга, журналистка подсознательно ожидала, что это будет либо что-то новенькое, но скорее всего – болезненная мозоль из уже известного. Судя по тому, как ухмыльнулся мужчина – историю своей семьи он знал прекрасно.
[indent] - Даже так? – заинтересованно выдохнула Рейнер, едва заметно приподняв бровь и чуть подавшись вперед. Вот теперь ей хотелось подробностей. – Почему-то этот факт, хотя и лежал на самом видном месте, но упорно замечался лишь единицами. А есть какие-либо предположения относительно обстоятельств и причин? Может, семейные легенды?

[indent] Взгляд, доставшийся Эйрин, свидетельствовал о том, что её вопрос если не был лишним, то уж точно чем-то не понравился мистеру Кингу. Она уже немного отвыкла от подобного за время декрета и работы редактором, и теперь в груди зашевелилось немного тревожное чувство. Женщина не подала вида, но поймала себя на том, что после произошедшего с родителями Стивена внимательно оценивает каждую свою фразу и каждую реакцию на неё собеседника. Для журналиста это не слишком-то хорошо.
[indent] - Не всегда нужно озвучивать что-то вслух, чтобы вас услышали, - заметила Рейнер. Возможно, тут и стоило бы прикусить язык, но фраза сорвалась с него прежде, чем женщина успела себя одернуть. – И на журналистов всегда есть больше рычагов влияния, чем прямая просьба. Например, мы очень часто пишем свои статьи сквозь призму общественного мнения. Было бы неплохо оказываться более объективными иногда, но все мы люди, - Эйрин обезоруживающе улыбнулась и пожала плечами. Есть вещи, которые никем и никогда практически не озвучиваются вслух, но тем не менее всех о них знают и понимают, что будет, если это неписаное правило нарушить. Мистер Кинг должен был это знать.
[indent] - Скажите, - задумчиво спросила Рейнер, которую слова Джона навели на неожиданную, но довольно интересную мысль. – А если бы вам потребовалось коротко, буквально в нескольких предложениях рассказать об истории Солуэя и роли в ней вашего предка человеку, который абсолютно ничего не знает о городе, то какие факты вы бы выбрали? Допустим, нужно выбрать с десяток предложений и отразить в них всё самое важное, - женщина снова улыбнулась и сделала глоток кофе из наполовину опустевшей чашки. Это было довольно интересно Эйрин, особенно как человеку, испытывавшему сложности с тем, чтобы уместить информацию, довольно важную и большую, в малом объеме слов и предложений. «Долить воды» не было проблемой никогда – зато обратная операция чаще вызывала определенного рода трудности. Но помимо этого выбор, сделанный мистером Кингом, мог кое-что о нем рассказать. Кого и что он сочтет достаточно важным для упоминания, а какие факты и персоналии не удостоит отметки.
[indent] - Было бы очень интересно посмотреть, спасибо, - с улыбкой сказала женщина. При том совершенно искренне: увидеть, какие именно вещи дороги мистеру Кингу настолько, чтобы находиться под рукой, было любопытно. Да и просто посмотреть на свидетельства прошлого Штормового острова хотелось. – А такая временная экспозиция планируется в честь открытия музея или же вы просто упомянули о возможности, если к вам поступит такое предложение? – Эйрин сделала ещё несколько пометок в своем блокноте и подняла глаза на мистера Кинга, сосредоточив взгляд на его лице. Надо сказать, что несмотря на возраст, он еще мог бы считаться довольно привлекательным мужчиной.
[indent] - То есть там есть что-то такое, что её приоткроет? – прямо спросила Рейнер. Она уже знала, что упомянет факт подозрительной смерти предка мистера Кинга в статье. От ответа его потомка только зависело, насколько широко и объемно будет это упоминание и будет ли анонсировано приоткрытие завесы тайны над этим событием в экспозиции местного музея, что могло бы привлечь к нему немало внимания.

   - Виднее времени, - не менее тонко улыбнулась Эйрин, подумав, что из мистера Кинга мог бы выйти неплохой политик. В меру осторожный и в меру рискованный, умеющий избегать ненужных скандалов и полоскания своего грязного белья в средствах массовой информации, так или иначе заслуживший любовь и поддержку у людей. – Вы, к слову, не думали вскоре избираться в городской совет? Из вас бы получился довольно хороший политик, - женщина снова улыбнулась, сделала пару пометок и отпила глоток кофе из предложенной ей чашки. Она чувствовала, что у этого сундука есть второе дно, прячущееся за вежливостью и улыбками, иногда поразительно похожими на ухмылки довольного котяры, который и рыбку свистнул, и в ухо не словил. Профессиональное чутье подсказывало, что здесь можно ещё раскопать кое-что интересное, но идти на его поводу… Меньше всего Рейнер хотелось сейчас возвращаться к беспокойной журналистской работе и перебиранию чужих скелетов в шкафах, чтобы не накликать на семью тревожных моментов. А нелицеприятные факты ведь можно отыскать о ком угодно.
   - Если бы вас попросили также коротко рассказать о других основателях города и их вкладке в его жизнь? – спокойно и ровно сказала Эйрин, без видимых усилий выдерживая прямой взгляд Джонатана Кинга. Внутри от него и его ухмылки что-то неспокойно шевельнулось, а по спине тоненько пробежали мурашки. Намек, заключенный в словах мистера Кинга, она прекрасно поняла: его строительная компания была фактически монополистом в пределах острова. Номинально у неё была пара чахлых конкурентов, перебивавшихся от скромного заказа к откровенно неприбыльному. Но вряд ли это могло хоть кого-то обмануть – этим мелким конторкам со Строительной компанией Кинга было не тягаться.
   - Вы меня дразните, - с улыбкой посетовала Рейнер. Той информации, которую он дал, было достаточно для интервью, но маловато для чего-то действительно громкого даже для такого маленького городка, как Солуэй. Но в голосе Эйрин не было ни обиды, ни укора. Она в принципе-то и не слишком надеялась, что заметка будет хоть сколько-то больше, чем традиционное посвящение в честь очередного юбилея любимого города. Однако кое-что от Джонатана Кинга она всё же получила – мелкие ощущения, едва заметные оговорки, тени эмоций на лице – всё это должно оформиться и осознаться, чтобы приобрести более конкретные черты и задать направление, в котором тут ещё можно поработать. Самой или же отдать собранное кому-то – Рейнер ещё не решила, но уже определенно знала, что этому быть.
   - Идёмте, - улыбнувшись, Эйрин легко поднялась со своего места и пошла вслед за мистером Кингом, попутно ненавязчиво осматриваясь по сторонам. Ото всего в этом доме веяло какой-то надежной обстоятельностью – от мебели до самого его хозяина. – Этот дом ведь остался со времен основателей или я уже путаюсь?

[indent]  Заявление мистера Кинга о том, что он подумывает покинуть Городской совет, было чем-то интересным. Эйрин затруднялась сказать, сколько в нём было кокетства и заигрывания, а сколько правды, но произнесены эти слова были с определенной целью. Рейнер они показались лишним подтверждением того, что у Джона от этого решения власти не сильно убудет.
[indent] – Отчего же Вы задумались о подобном? – невольно понизив голос, поинтересовалась женщина, параллельно сделав в блокноте ещё пару пометок. – Устали от нагрузки?
[indent] Где-то между строк в разговоре с мистером Кингом засквозило явное нежелание продолжать обсуждать других отцов-основателей и старые семьи Солуэя. Отчасти Эйрин могла это понять – в истории их судьбы переплетались так тесно, что даже при всём желании распутать аккуратно можно было только грубо порвать эти тончайшие ниточки. Веками таимые обиды, сделки, договоры, общие дела. Скелеты, стройными рядами стоящие в шкафах, которые никто нарочито не замечает, ибо они как домино – тронешь одну, а посыплются ещё и парочка слишком близко стоявших.
[indent] – У вашего предка была большая семья. Вы никогда не думали повторить его подвиг? – Рейнер улыбнулась. Последний вопрос сорвался с губ сам собой, но она не жалела, что задала его. – Вы знаете, дом действительно впечатляет. Скажите, а осталась с того времени какая-то мебель? Мы ведь видим современные вещи все же? Или я ошибаюсь? – глаза женщины вспыхнули искренним интересом. Историю она нежно любила. Если бы в свое время ей не стукнула в голову идея стать журналисткой, то непременно выучилась бы на археолога или историка. Подумалось вдруг, что тогда она бы торчала в архивах и на раскопках и, быть может, не было бы той трагедии, которая вернула её на остров. Женщина качнула головой, отгоняя от себя несвоевременную и такую ненужную мысль, и сосредоточилась на интервью. Оно ощутимо подходило к концу, стоило задать ещё пару-тройку серий вопросов и откланяться.
[indent] Библиотека, надо признаться, впечатляла. Эйрин ощущала себя ребенком, попавшим в кондитерскую лавку и прижавшимся носом к стеклу витрины, за которой таилось такое разнообразие сладостей, что глаза разбегались. Она восхищенно обвела взглядом закрытые полки, на которых толпились книги. Можно было предположить, что часть из них окажутся редкими или старинными. Это и подтвердил Джон Кинг, когда они подошли к одному из шкафом, чтобы взять какой-то том.
[indent] – Оох, - только и выдохнула женщина, рассматривая чуть пожелтевшую страницу с пометками на полях, написанными аккуратным, уверенным почерком. – Простите, я слишком увлекаюсь историей, - улыбнувшись, извинилась за свою чрезмерно эмоциональную реакцию журналистка. – Она осталась от того самого Джона Кинга, основателя Солуэя? – на всякий случай уточнила женщина, о каком предке идет речь. Подумав и перебрав мысленно свои заметки, пока продолжала рассматривать ряды старинных томов, бесценное богатство, Эйрин захлопнула блокнот и убрала его, демонстрируя свое намерение перестать тратить время мистера Кинга. – Думаю, у меня все. Вы, возможно, захотите увидеть черновик заметки?

[indent] – Дать дорогу более молодым? – улыбнулась Эйрин. – Вы так сказали, будто уже считаете себя старым, - женщина говорила искренне, не пытаясь подольститься или сделать комплимент. Глядя на Джона Кинга, о возрасте как-то не думалось в ключе увядания и старости. Скорее, можно было говорить о том самом расцвете лет.
[indent] – Тогда удачи вам в этом вопросе, - так же от души пожелала журналистка. Но в голове почему-то мелькнуло немного печальное: ты всегда думаешь, что время есть, что его ещё вагон и маленькая тележка, а потом вдруг что-то случается, неожиданное, как сухой треск грома посреди ясного зимнего неба. И ты начинаешь осознавать, сколько всего не успел. Рейнер тряхнула головой и уткнулась в свой блокнот, якобы черкая очередную заметку.
[indent] – Ваш дом получше иного музея может поведать о прошлом, - заметила Эйрин, сделав ещё пару записей. Но прежде она оглянулась по сторонам, уже другими глазами глядя и на шкафы, и на стулья в библиотеке. Если раньше они казались ей просто дорогими вещами, то теперь они играли новыми красками. Возможно, этих полок касался один из основателей Северного Солуэя, и от одних только мыслей об этом не могло не перехватить дыхание.
[indent] – Весьма щедрое предложение, - с улыбкой заметила журналистка. – Не боитесь, что я им воспользуюсь? Признаться, соблазн очень велик, потому что книги и история – это моя большая слабость.
[indent] Желание Джона видеть перед печатью статью было вполне объяснимо и даже правильно с точки зрения Эйрин. И дело даже не в том, что там могло оказаться что-то лишнее, что было сказано сгоряча. Нет, журналистка понимала, что мистер Кинг не всё из записанного ею захотел бы обнародовать. Но куда чаще её коллеги делали из мухи слона, жестом фокусника вырывая фразы из контекста и задавая атмосферу статьи так, чтобы они высветились в неожиданном свете. Рейнер этим не увлекалась, но принимала опасения тех, у кого брала интервью.
[indent] – Это вам нужно будет обсудить с редакцией моей газеты. Я могу показать вам окончательный вариант своей статьи, тот, который отдам в «Маяк». Но руководство газеты может внести правки на свое усмотрение, если сочтет это нужным, - женщина пожала плечами. Ещё несколько минут она поговорила с Джоном Кингом о светской ерунде. Формальности, расшаркивания, прощание. Уже оказавшись на улице, Эйрин остановилась на тротуаре и оглянулась на особняк. Эта встреча оставила двоякое впечатление. С одной стороны, Джон – приятный собеседник, но ведь хитрый, хитрый же лис. И ловкий. Но времени долго обдумывать это у Рейнер не было – её ждали домашние дела, дочка и заметки, которые из обрывочных фраз и слов следовало довести до полноценной статьи. Развернувшись, женщина зацокала каблучками в направлении дома.

Отредактировано Erin Reiner (2018-03-02 23:33:07)