В машине Кэти сидела как мышка, прижавшись спиной к стене и на все попытки заговорить с ней, если таковые и были, отделывалась односложными ответами. Её глаза были прикованы к лицу сестры, а на Джоанну она не обращала ровным счетом никакого внимания. Как-будто Джо здесь и не было.
Машина подпрыгивала на неровностях дороги, и каждый раз, когда голова Дженни бессильно моталась из стороны в сторону, Кэти сдерживала стон. Она чувствовала странное раздвоение – будто бы одна она сидит на жесткой лавочке машины скорой помощи, а вторая она – находиться без сознания и смотрит на все происходящее откуда-то сверху. Это состояние длилось недолго, но еще раз напомнило девочке о том, что она может потерять, вызвав сдавленный стон.
Вскоре они приехали, и Дженни куда-то забрали. Кэти попробовала было пойти следом, однако Джоанна её удержала. Старшая сестра что-то говорила, но Кэти лишь раздраженно сбросила с плеча руку, которой её придерживали. Ей хотелось послать Джоанну к черту, что категорически не одобрялось в их семье, но все слова куда-то делись. Поэтому Кэти лишь обожгла Джо взглядом, и поспешила по коридору вслед за каталкой, на которой лежала Дженни. Она проводила её до самых дверей отделения, затем уселась на свободную лавочку и приготовилась ждать, сколько скажут.
Вскоре приковыляла Джоанна. Старшая сестра села неподалеку, не пытаясь как-то привлечь к себе внимание. Впрочем, молча она долго не просидела, начав что-то рассказывать о татушке, о Рене, о том, что не будет мешать Дженни самовыражаться, лишь бы та выздоровела. Кэти продолжала молчать и глядеть перед собой в стенку. Её лицо было отстраненным, и было непонятно, слышит ли она Джоанну на самом деле или находиться где-то далеко.
[nick]Katherine McAlister [/nick][status]С - свет![/status][icon]http://sh.uploads.ru/t/u4t9q.jpg[/icon][sign]не говорите мне, что нужно делать, и я не скажу вам, куда вы можете пойти [/sign][info]12 лет, школьница[/info]

В мире взрослых было принято все скрывать. Подарки на Рождество, смски друг от друга, сломанные вещи и правду. Кэти осознала, что ей доктор все равно сразу ничего не скажет, а играя в молчанку с Джо, о происходящем с Дженни она не узнает. И какие бы чувства сейчас не вызывала в ней старшая сестра, об этом можно было подумать позже. Важнее была Дженни, а у Джоанны была нужная информация.
Кэти со своего места наблюдала, как Джо подписала какие-то бумаги. Ей было жизненно необходимо узнать, что там написано, и поэтому она, пристально глядя на сестру, спросила:
- Что там? Там про Дженни? – Кэти знала, что Джоанна плохо умеет врать. Это было еще одной отличительной чертой семейства, наряду с бычьим упрямством. Так что не сомневалась, что поймет, вздумай та солгать насчет истинного положения вещей.
Кроме бумаг, врач обмолвился о том, что неплохо было бы и Джоанне ногу показать. Собственно, Кэти готова была даже что-то для этого сделать, например, поискать соответствующего специалиста или хотя бы кого-нибудь незанятого, но сначала ей нужна было удостовериться, что Дженни жива.
Мимо них то и дело проходили люди в форменной одежде, кого-то привозили, кого-то переводили из отделения в отделение или провожали на исследования, больница гудела, как растревоженный улей.
- Ну так что там? – нетерпеливо повторила Кэти и пнула ножку ни в чем неповинного стула. Проходящая мимо медсестра укоризненно посмотрела на девочку:
- Милая, поосторожнее с городской собственностью, это больница, а не дискотека.
Это резонное, в общем-то, замечание, вызвало бы волну негодования, но силы следовало поберечь. Кэти даже смогла пробормотать какое-то дежурное извинение.
[nick]Katherine McAlister [/nick][status]С - свет![/status][icon]http://sh.uploads.ru/t/u4t9q.jpg[/icon][sign]не говорите мне, что нужно делать, и я не скажу вам, куда вы можете пойти [/sign][info]12 лет, школьница[/info]

- А когда мы сможем её увидеть? – нетерпеливо спросила Кэти. Мало ли, что они там говорят, они могут обманывать. Все взрослые всегда обманывают. Пока Кэти не увидит Дженни собственными глазами, она никому не поверит.
Тем временем Джоанна вновь сморщилась от боли боли в ноге. Кэти хотела было сказать что-то язвительное, мол, сама дура, что не долечившись бегает черт знает где, однако вовремя прикусила язык. Ей все равно взрослые ничего не скажут, а вот Джоанна может поделиться информацией. А что бы та захотела делиться – стоит побыть паинькой.
- Я сейчас за ним сбегаю. Давай ключи, - и перехватив ключи у Джоанны, Кэти бегом помчалась к машине. Вернулась она быстро, не забыв взять с собой воду, что бы удобнее было запивать таблетки
- Держи! – вручив сестре блистер и бутылку с водой, Кэти переминалась с ноги на ногу, дожидаясь, пока та примет лекарство. Мимо вновь кто-то прошел с крайне деловитым видом, и прежде чем Кэти успела спросить, нет ли новостей от Дженни, как к ним вновь подошла медсестра.
- Констебль МакАлистер, доктор Ходж сказал, что Вы можете навестить свою сестру. Она в палате номер три, пожалуйста, постарайтесь не волновать девочку.
И прежде чем медсестра, показавшаяся Кэти ангелом с небес, успела договорить, близняшка МакАлистер рванула в указанном направлении. Она без труда нашла нужную палату, распахнула двери и влетела туда, где на больничной койке лежала ее сестра, такая маленькая и бледная.
- Дженни, это я, Кэти, - с трудом сдерживая слезы, Кэти опустилась на стул, стоявший возле койки, и взяла сестру за руку. Слова были не нужны. Дженни жива и это главное.
[nick]Katherine McAlister [/nick][status]С - свет![/status][icon]http://sh.uploads.ru/t/u4t9q.jpg[/icon][sign]не говорите мне, что нужно делать, и я не скажу вам, куда вы можете пойти [/sign][info]12 лет, школьница[/info]

Дженни несколько раз приходила в себя, а потом снова проваливались в тяжелый, беспокойный не то сон, не то забытье – было очень больно, девочка смутно понимала, кто все эти люди вокруг нее и что они с ней делают. Дженни плакала, хотя и не понимала почему – потому что ей было очень больно, или потому что страшно, или потому что хотелось, чтобы вместо всех этих незнакомцев был кто-нибудь из родных. Дженни казалось, что ей было все равно было больно, даже когда стало действовать лекарство, а сама она, наконец-то, отключилась по-настоящему.  Все, что происходило с ней потом, Дженни уже не помнила – действовали лекарства, и девочка спала. Сколько прошло времени, был ли все еще день или уже вечер, Дженнифер тоже не знала. Когда она стала приходить в себя, уже в палате, стала возвращаться и боль – Дженни казалось, что болит у нее вообще все, хотя, наверное, это было не так. Дышать было все еще тяжело, словно на ее грудную клетку улегся слон, глаза резал даже приглушенный свет. Но зато первым, кого даже не увидела, а просто почувствовала Дженни, была Кэти. Дженни изо всех сил, что у нее вообще еще оставалась, попыталась сжать в ответ руку сестры – никто другой ей сейчас не был нужен.
– Привет, – говорить тоже было неприятно, в горле першило, губы пересохли, и Дженни жутко хотелось пить.

Это был еще один день. Не самый лучший, но Феликсу нужно было делать свою работу. И делать ее хорошо. От него зависели люди, их жизни и еще очень многое другое, поэтому он не мог себе позволить сорваться, позабыть обо все и уехать. Чувствовал на себе сочувственные взгляды, игнорировал их, но просил постоянно докладывать тем, кто сейчас находился на месте. Ему нельзя раскисать. Нельзя, даже тогда, когда вся твоя жизнь держится на волоске и зависит от девочки, от трех девочек, и сейчас он был нужен им всем там, а не здесь. Но Феликс выполнял работу как робот, звонил, спрашивал, отдавал распоряжения. Ему еще нужно во всем разобраться. Последствия будут самые серьезные. Жертвы. На этой мысли он будто бы спотыкался, кто-то прикуривал шефу новую сигарету, он рассеяно благодарил, хмурился и снова исчезал в звонках, людях и разговорах.
- Кирк, я прошу разобраться. Ты понимаешь, что произошедшее на Грин-роуд выйдет за пределы города. Я это сделаю! Я! - кричал он в трубку, - Я не оставлю это на самотек. И если не ты поможешь мне сейчас, то я найду того, кто тебя заменит. Найди мне все документы по этим зданиям. Найди мне все. Где хочешь и как хочешь! Кто строил, кто утверждал, кто подписывал! Всё! Я назначаю расследование. Да, все под мою ответственность. Найди мне этих чертовых экспертов! - сорвался он только раз, но многие, кто был еще в офисе, слышали его разговор и понимающе переглядывались. МакАлистер не шутил, когда угрожал. Потому что он вообще-то делал это если не никогда, то очень редко. Дочь главного инспектора пострадала и находится в больнице.

Он бывал здесь тысячи раз, но в этот, как и когда-то много лет назад, когда он шел к своей Айлин, каждый шаг был мучительно трудным и долгим. Кошмар повторялся. Он отмечал для себя все детали, но не видел лиц и людей, не воспринимая никого с того самого момента, как вышел из полицейской машины. Его коллеги остались смотреть ему вслед. Шеф отдал им очередное задание, но они медлили, глядя как не спеша и с виду очень спокойно Феликс идет к главным дверям больницы, едва не забывая выкинуть у самого входа тлеющую в руке сигарету. Он промазал мимо урны, но не поднял окурок с земли.
Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он говорил с врачом, который разглядывал снимки. Никто не пытался переодеть его в халат. Только несколько сухих слов, кивок и замаячившая перед глазами палата, напряженная спина Эффи, стоящая с нелепой тростью, Кати и медсестра у самой кровати. Дженни за ними было не рассмотреть.
Феликс зашел бесшумно и остановился, хмурясь и не дыша, как какой-то сканер, просвечивая малышек своим проницательным, отцовским рентгеном, встроенным в него с самого их рождения. Слабый, едва различимый шепот Джинни. Наивный вопрос Катерины. Не произнеся ни слова, все еще стоя позади старшенькой, не сводя глаз с кроватки, где слабо что-то пошевелилось, обнял Джоанну за плечи, не позволяя ей отстраниться и повел ее внутрь палаты.
- Сядь, - сипло сказал ей тоном, не терпящим возражений и поморщился, придерживая ее и помогая присесть. Пальцы его всего на секунду задержались на ее плечах, то ли приободряя, а то ли намекая, что возражения с ее стороны приниматься не будут.
- Вы пока можете идти, - бросил он медсестре, даже на нее не взглянув.
Прямым курсом, оставив Эффи, он шагнул к Катерине, сидящей на кровати и обнял ее, не отрывая взгляда от бледного личика Дженифер, присаживаясь на край больничной койки, загребая одну сестру в охапку и прижимая к себе, свободной рукой беря вторую дочь за руку.
- Доктор Ходж сказал, что Джинни нужно еще ненадолго остаться, - голос его был глухим и тихим, но умиротворяюще спокойным. По его лицу нельзя было разглядеть никакого волнения. Взгляд его потеплел, он улыбнулся девочкам и погладил Кати по спине.
- Привет, малышка, - прошептали его губы для Джинни, - Папа должен отправить Джоанну домой. А тебе, Кэйт, нужно будет за ней присмотреть, - и через небольшую паузу, выслушав девочек, продолжил:
- Только на тебя я могу рассчитывать, детка, - это он сказал для Кэйтрин, - Иначе она убежит на работу и сломает себе что-то еще. Ты же знаешь, ее никто не удержит дома кроме тебя. А для папы важно, чтобы завтра утром она была здоровой. И вы смогли снова сюда прийти вместе, чтобы навестить сестру. Думаю, несколько дней в покое, витаминов, и она поправится. Может, - посмотрел он в раскрасневшееся от невыплаканных слез личико Кэйт, - Вы бы могли испечь ей ее любимых блинчиков на завтрак. Больничная еда - всегда такая гадость. А ведь ей нужно будет хорошо кушать, - и он вопросительно уставился на свою дочь, которую только что вполне серьезно назначил главной.

Отредактировано Felix McAlister (2017-10-31 13:42:23)

Ей даже говорить ничего не пришлось – Кэти, как всегда, понимала ее без слов. Дженни хотела было сказать, что она и сама может попить, резко попыталась сесть, но поняла, что не может – кружилась голова, поэтому Дженни рухнула обратно на подушку, задевая ее больным плечом.
- Спасибо, - полушепотом поблагодарила Дженни сестру. Ей все еще хотелось пить, но вода в стаканчике уже закончилась – Дженни чувствовала неприятный привкус чего-то во рту, но не могла определиться, что именно он ей напоминает и почему она его все еще чувствует.
- Привет, - Дженни не заметила, когда появился папа, ей, со своего места и из-за загородившей обзор медсестры, ничего не было видно. Елозя по кровати, Дженни пыталась устроиться поудобнее и хоть как-то видеть все, что происходит вокруг.
- Пусть Кэти останется, - замотала головой девочка. Ей не хотелось ни блинов, ни книжек, ничего – от одной только мысли о том, что ей надо здесь остаться – одной, надолго, Дженни хотелось встать и бежать.
- Я не хочу, чтобы Кэти уходила, - паника накатывала на нее волнами, и справляться с ней у Дженни не выходило – девочка вцепилась в руку сестры, как если бы от этого сейчас зависело все на свете. Что-то вроде прищепки соскочило с ее пальца, но Дженни этого даже не заметила. Кэти нужна была ей больше, чем кто бы то ни было – всегда, тем более сейчас. Слезы душили ее, мешая дышать, Дженни трясло, и любое, даже непроизвольное, движение уходило болью в ногу, плечо – всюду.
Дженни так хорошо помнила обо все, что случилось, что уточнять не было никакого смысла – она сама могла бы рассказать куда больше, приправив все теми подробностями, которые для остальных остались незамеченными. Девочка старалась об этом не думать, но мысли все равно лезли в голову, словно мошкара, слетающаяся к свету. Дженни думала обо всем настойчивее, и от этого казалось, что она словно снова была бы на этой улице, под асфальтом. Нога стала болеть – Дженни, сама того не подозревая, задергала ею, будто бы пытаясь вырваться из-под пластов тяжелого асфальта и песка. Из глаз брызнули слезы  - и вот, Дженни уже снова плакала. Ей не хотелось здесь оставаться – даже на долго, и от того, что она не могла ничего с этим сделать и даже понимала это, рыдать хотелось еще больше.

Отредактировано Jennifer McAlister (2017-11-01 20:39:39)

Заклинания вроде "я не убегу на работу", я буду себя беречь", "я буду осторожно" и "я вернусь домой вовремя" Феликс проходил со всеми девочками на протяжении нескольких лет, и они на него не действовали от слова совсем. Если близняшки, не смотря на то как они уже подросли и пытались выглядеть взрослыми, все равно оставались еще детьми, то Джоанна, не смотря на то, что в этой троице была старшей, ушла от них только в том, что теперь он не мог ей просто так запретить что-либо или ограничить, как делал, когда она была несовершеннолетней. Теперь приходилось все делать иначе, и вряд ли упрямство Эффи могло переплюнуть его собственное.
- Если тебе не нравится твой напарник, и соответственно твоя работа, - устало бросил глава семейства, - Ты всегда можешь ее сменить.
Выслушивать жалобы на Эванса он не будет, тут ей достанется кукишь с маслом, а уж Феликс прекрасно догадывался с кем ее ставил в смену. Тема была болезненная, он мог ответить и резче, но сейчас важнее всего была Джинни и ее состояние. Одно успокаивало - она вроде бы и не спорила. Хоть кто-то.
Начиная говорить с девочками, Феликс прекрасно осознавал, что просто не будет, но то, что происходило, то, что он видел сейчас, вынуждало его стискивать зубы, чтобы не выдать своих чувств. Он продолжал смотреть на Дженифер с теплом и участием, хотя его одолевало не только это. Взгляд у малышки был растерянный, в нем плескалась паника и страх, то, чего видеть в глазах у своего ребенка было для любого родителя невыносимо. Какое-то несоответствие происходящего не давало ему покоя, но он никак не мог уловить сути, все еще осматривая ее. И Феликс говорил, надеясь отвлечь и от того, о чем думал не переставая. Дочь никак не могла найти себе места, ее рука была холодной и чужой. В любой момент должен был подойти врач.
МакАлистер слышал слова Джоанны, и понял, что она угадала его намерение отвлечь близняшек, помогая ему в этом и болтая, как ни в чем ни бывало, о блинах и книжках. Но Джинни не слышала. Ее личико исказила гримаса боли. Она разволновалась.
- Тише, тише, моя хорошая, - шептал побледневший Феликс, успокаивая обоих девочек, - Все будет как захотите. Джинни, что болит? Кейт, - но, кажется, они не слышали его, оглушенные каждая своей болью. Ее было столько, что хватило бы пролить слез и затопить этот остров к чертям собачьим. Феликс хорошо знал, что такое боль. А вернее знал, что такое беспомощность, когда любимому человеку невыносимо больно. Когда он уходит от тебя каждый день все дальше и дальше, а ты ничем не можешь ему помочь. Дженифер все еще была в шоке, но хуже того, ей было больно. Кейт заговорила о маме, и тогда МакАлистер понял: ни гипса, ни капельниц, ничего такого, что было положено в этой ситуации. Джинни никто до сих пор по-настоящему не занимался. Врачам было не до того!
- Сестра! - Феликс подскочил и бросился к выходу из палаты, не оглядываясь, -  Эффи, только не позволяй ей двигаться!
Дверь только хлопнула, а его голос уже эхом гремел по коридорам больницы.
- Позовите врача! Скорее!

Отредактировано Felix McAlister (2017-11-09 15:37:12)

На папин голос, звучавший сейчас просто оглушающе, сбежался персонал больницы. Кейти хотелось, что бы отец перестал кричать, что бы все ушли и оставили их с сестрой в покое, иначе Дженни не выздороветь. Но девочка не могла сказать ни слова – мешали слезы, застилавшие белый свет и ставшие комом в горле так, что перехватывало дыхание.
А тут еще влезла Джоанна, оторвала, оттащила в сторону и удерживала, пока вокруг Дженни суетились. Кажется, сестре сделали какой-то укол, после которого она должна была бы уснуть. Прозвучало слово «операция», и Кейт залилась новым потоком слез – страх, что сестра уснет и не проснется был слишком велик. Он сжимал ледяными пальцами, не давая дышать, отчего Кейт хрипела, лицо девочки покраснело, а дыхание было неровным.
И если бы сейчас кто-то догадался обратить на нее внимание больше, чем на раздражающую помеху, то, глядишь бы, и сообразил, что вторая близняшка МакАлистер в шаге от астматического приступа. И уж тогда бы сестер точно никто не разлучил, поскольку и вторая девочка оказалась бы на больничной койке с неясными перспективами.
Однако, обошлось – то ли болтовня Джоанны помогла собраться, то ли гнев Кейт нашел нового врага. Она резко сбросила руки сестры, отшатнулась от нее, и теперь подпирала стенку, глядя то на отца, то на Дженни. Побледневшие губы Кейт что-то шептали, но настолько тихо, что слов было не разобрать.
[nick]Katherine McAlister [/nick][status]С - свет![/status][icon]http://sh.uploads.ru/t/u4t9q.jpg[/icon][sign]Не говорите мне, что нужно делать, и я не скажу вам, куда вы можете пойти [/sign][info]12 лет, школьница[/info]