[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]В детстве Марсель был довольно ранней пташкой, чем часто удивлял, а иногда раздражал своих родственников, которые, как раз, поспать любили. Но причиной тому был не врожденный биологический ритм, а целый ворох обстоятельств. После смерти матери Марсель вообще долгое время испытывал проблемы не только с настроением, но и со сном. Ему часто снилась мама в грустных, а то и жутких сновидениях, поэтому, если мальчишка просыпался на рассвете, он больше и не ложился в кровать. Кошмары со временем поутихли, как и грусть, но привычка осталась, закрепленная желанием почаще видеться с отцом. Последний уходил на одну из работ очень рано, а возвращался (если вообще не оставался на ночную подработку) очень поздно, поэтому Марсель старался застать его за завтраком.
Так было и сегодня. С братом, несомненно, было весело, и Марсель всем сердцем любил его, но как-то слишком рано понял, что такое потерять родителя, и поневоле все же тянулся еще к отцу. Умывшись, он побежал первым делом в комнату Дэвида, решив разбудить этого лежебоку. Пока тот соберется, уже вечность целая пройдет, а сегодня у них был очень важный день! Сегодня брат обещал отвести его в горы, к которым без сопровождения Марс еще не решался ходить. Подростковый бунт гормонов еще не дал о себе знать, поэтому мальчишка особенно не нарушал негласные правила, не желая расстраивать отца и старшего брата.
- Давай-давай, - подгонял Марс сонного парня, - Сто лет тебя еще ждать, - смеялся он, но все же вышел из комнаты. Дэйв улыбался, глядя на своего младшего, и это не могло не радовать. Частенько он бывал и менее дружелюбен по утрам, когда Марсель нарушал его личное пространство. Но Марс не обижался, он же понимал, что это недовольство быстро пройдет. К тому же любил немного доставать своего брата совсем еще по-детски вредно, но безобидно.
Сбежав торопливо по лестнице, Марсель маленьким вихрем подлетел к столу, за которым с газетой сидел отец, собирающийся на работу. Схватив с тарелки тост – папа всегда готовил с утра на всех и заботливо накрывал завтрак сыновей такой специальной прозрачной крышкой, чтобы тот не заветрился – Марс побежал обратно наверх под недовольные слова отца о том, чтобы он сел спокойно за стол и перестал носиться по лестнице. Но усидеть мальчишка не мог, слишком много дел! Зажав тост в зубах, он наспех оделся, схватил свой небольшой рюкзак со всем необходимым и только тогда вернулся обратно.
Он как раз доедал второй тост, когда к столу подошел Дэвид, тоже решив не задерживаться за завтраком. Отец, кажется, только вздохнул, но Марс не обратил на это никакого внимания. Старательно и торопливо дожевывая на ходу, он подскочил снова, как неугомонный прыгающий мячик. Кратко обняв отца, мальчишка поспешил за старшим братом, который действительно был в разы быстрее. Дэвид уже давно вытянулся и был рослым парнем, в то время как Марсель, как и любой мальчик, не достигший полового созревания, оставался еще относительно мелким, и оттого разница между братьями еще сильнее бросалась в глаза.
- А куда мы пойдем? – поинтересовался на ходу Марсель, посматривая на своего брата, - Мы только вдвоем будем? – это был вполне резонный вопрос от того, кто привык к довольно обширной компании Дэвида. И чувствовал себя, надо сказать, вполне спокойно среди тех, кто бы старше него как минимум на четыре-пять лет.

[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]Услышав, куда именно они направляются, Марсель чуть в голос не ахнул! Дэвид сегодня был явно в хорошем расположении духа. Про это место Марс знал не понаслышке, он, конечно, бывал там – в сопровождении брата, наблюдая за тем, как ловко тот справляется с подъемом, но сам никогда еще не забирался на этот склон. И Дэвид, и, что совсем не удивительно, папа в два голоса твердили, что он слишком мал для этого. Марсель про себя возмущался, ведь ему было целых одиннадцать лет, это вам не младшая школа, он был уже, считай, подростком! Но никогда еще не перечил старшим, пока гормоны не начали играть в его теле.
- Ты брал меня с собой, - напомнил Марсель брату в ответ на его вопрос, еще не особенно разбирая риторическим тот был или нет, с переносным значением или с прямым. Как и многие дети, он был довольно болтлив, хотя и умел быстро затыкаться, когда его просили об этом или когда он сам понимал, что его восторженные речи неуместны. С братом, конечно, Марс был более свободен в общении, но когда к ним присоединялись старшие товарищи Дэйва, мальчишка предпочитал отмалчиваться. Смущался немного, да и искренне считал, что так сочтет более старшим, не сболтнув какой-нибудь ребяческой ерунды.
Тост, переданный старшим братом, Марсель за сим быстро проглотил. Он действительно ел довольно много, часто и, кажется, все подряд. Растущий организм требовал много энергии, поэтому Марс особенно и не обратил внимания на то, что его брат уже приличное время страдал от пониженного аппетита. Кто вообще это может заметить в столь юном возрасте? Дэвид и раньше делился с маленьким проглотом своей порцией, видимо, не в силах отказать кроткому и вечно голодному взгляду. Было даже удивительно, как младший Форже оставался тощим, как и его брат, если не видеть, сколько энергии они оба тратили на тренировках, да и в обычное время.
- Конечно, не смогут, они со стенки нашей падают, - довольно заявил далее Марсель, чувствуя какой-то невероятный прилив сил. Сегодня он совершит первое прямо настоящее, взрослое восхождение! Это было… это было как вступление во взрослую жизнь, что уж! Конечно, папе они об этом не скажут. Это даже не нужно было обсуждать вслух, братья и так оба прекрасно понимали, чем это чревато. Отец был бы очень недоволен тем, что Дэвид его ослушался, а Марсель рисковал своей жизнью. Папа никогда не кричал и уж тем более не наказывал сыновей физически, но мог так строго отчитывать, что лично Марселя брала оторопь от того, каким серьезным и большим становился их спокойный отец в такие моменты.
Так вот Марс был очень горд собой и продолжал тайно восхищаться Дэвидом. Старший брат для него пока был примером, тем, на кого он мог равняться. Дэвид уже и на более взрослых соревнованиях выступал, так что сравнить, кто из них лучше занимался своим делом, они могли только на их родном острове, так сказать, в частном порядке. Пока, естественно, первенство было за Дэйвом – у него и опыта побольше, и дистанции посложнее. Но Марс не отчаивался, это, напротив, подталкивало его к упрямому стремлению достичь большего.
А пока они шли к точке назначения, Марсель еще немного поболтал с более молчаливым сегодня братом – обо всем и ни о чем одновременно. Про соревнования, про какие-то местные слухи, про школу. Чего идти в тишине-то? Кажется, Дэвид и не возражал даже, только усмехался как-то так по-взрослому. Марсель в силу возраста совсем не думал об опасности, которая могла подстерегать их. Какая опасность? Он ведь был со старшим братом, который уже не раз забирался на этот склон. На них была профессиональная страховка, которая сводила все риски к минимуму. Так что переживать было попросту не о чем. К тому же, лазать Марсель начал очень рано, поэтому для него все эти скалы и специальные стенки были уже донельзя привычными, родными. Что вообще могло случиться?

[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]Для Марселя все происходящее действительно было нормальным. Когда Оуэн впервые появился и обратился к нему, мальчик был уверен, что это игра. Он даже не сообщил об этом отцу, считал это забавным – как замечательно Дэвид имитирует совершенно другого человека! Игра повторялась снова и снова, пока не зашла до того, что старший брат продолжил так себя вести при отце. И тот, будучи взрослым человеком, почему-то отказался поверить Марсу в том, что это простое развлечение. Дэвид, который называл себя другим именем, чуть ли не бился в истерике, когда отец пытался достучаться до своего сына, который в те минуты сыном не был.
Позднее психиатр мягко беседовала с Марсом и с обоими братьями. Так что он уже с раннего детства знал, что в голове у Дэвида есть еще один полноценный человек. Просто судьба распорядилась так, что у них было одно тело на двоих. Помог и папа, который рассказал все очень логично для маленького мальчика, который думал, что людей на землю посылает Бог. Просто Он ошибся немного, поселил две души в одного человека, но это ведь не делает никого хуже. Бренное тело ничего не значит, важно то, как ведут себя Дэвид и Оуэн, каждый ответственный сам за себя.
Так что Марсель и сейчас продолжал так считать, и даже радовался, когда приходил его друг – Оуэн, с которым можно было также весело провести время. Он был более вредным, а иногда и вовсе несносным, первое время вообще неохотно общался с «малявкой», но потом, как казалось Марсу, они сдружились. Так что мальчик часто рассказывал старшему брату о том, как они Оуэном проводят время, о том, что он не такой плохой, как Дэвиду кажется, просто к нему надо привыкнуть. Конечно, Марсель в силу возраста не понимал, что брату тяжелее смириться с существованием Оуэна. Он ведь не просто жил рядом, он жил в его теле.
- Я ведь был прав? – поинтересовался Марсель, закончив очередную историю, которую рассказывал брату последние пару минут. Ему особенно не нужно было отвечать развернуто и рассудительно, Дэвид скорее всего ответил бы кратко, причем согласием, но и этого Марсу было достаточно. Только вот брат не отозвался совсем, - Дэйв? Ох… - мальчишка повернулся, заметив, что старший и вовсе приотстал, и заметил, как тот стоит с отсутствующим взглядом. Дэвид как будто отключился, стоял ровно и неподвижно, даже зрачки не дергались, пока он смотрел точно перед собой. Поначалу это пугало, но теперь Марс знал, что это, и привык к такому.
Он привычно осмотрелся, чтобы не было посторонних глаз. Они всей семьей скрывали эту особенность Дэвида, поэтому если такое случалось на улице, Марс просто принимался тормошить его и повторять, что это не смешно, и хватит уже так играть. Взрослые считали, что ребята развлекаются, да толком и не смотрели в их сторону. Но сейчас было раннее утро, кроме того, они уже отошли достаточно, чтобы не встретить случайных прохожих. Так что Марселю оставалось лишь ждать.
- Привет, - беззаботно сказал Марс появившемуся через секунды Оуэну, - Мы с Дэйвом решили сходить за первый утес, чтобы полазать там, - рассказал он своему другу, махнув рукой, мол, пойдем. Марсель немного волновался, что Оуэн пробудет еще долго и придется отложить восхождение. Его друг не увлекался скалолазанием, мальчику вообще казалось, что он боится высоты, - Пошли, я покажу тебе. Я буду первый раз сам подниматься там, - гордо повторил он и Оуэну, не упустив возможности похвастаться перед другом, - Тебе это не особенно интересно, я знаю. Но я хочу, чтобы ты посмотрел. Ты будешь?

[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]К поведению своего друга Марсель давно привык – тот, казалось, всегда был недовольным, ворчливым, но в то же время общительным. Оуэн болтал куда более охотно Дэвида, и этим мальчика подкупал. Оуэн часто вредничал, делал то, чего не хотел бы делать Дэвид – например, курил. Марсель частенько заставал его за этим, и неуверенно говорил, что так делать нельзя, но и брату не «стучал». Все же Оуэн – друг, а друзей подставлять нельзя. Кроме того, у мальчика пока просто в голове не укладывалось до конца, что тело у них с Дэвидом действительно одно и то же. Марсель настолько разделял эти две личности, что не связывал логической ниточкой, что если Оуэн навредит себе, то пострадает и Дэвид.
Оуэн, верно, постоянно чувствовал себя не в своей тарелке, куда больше, чем Дэвид. Если второму предстояло смириться с тем, что в сознательном возрасте в его теле возник еще один человек, то Оуэн до конца не понимал, откуда это он «возник». Марселю тоже было тяжело касаться этих тем в беседе. Он и так в свое время пережил не самое приятное откровение, что их папа – не родной для Дэвида. Марс ведь родился, когда были уже все – их мама, папа и старший брат. И осознавать, что был еще один папа, которому не было до Дэвида никакого дела, судя по тому, что он никогда не появлялся и Марс даже не знал, как он выглядит, было тяжеловато.
Впрочем, Марсель и не помнил того времени, когда Дэвид называл их папу по имени. Но с возникновением Оуэна появился еще один человек, который отрицал свое родство с их отцом, называя его «папа Дэвида». Когда в голове эта цепочка складывалась – Оуэн говорит, что это папа Дэвида, хотя Дэвиду он папой тоже не является – Марселю хотелось взорваться на пару секунд, чтобы в мозгах опустело. Так что мальчишка старался обходить эту тему стороной. Хотя порой было дико любопытно, как Оуэн воспринимает то, что у него, по сути, нет родителей, родного дома, вообще никого и ничего, что бы он знал с рождения. Чертовски печально, наверное.
Пару раз Марсель попытался выдвинуть Оуэну свою католическую теорию о заплутавшей душе, но подросток был неверующим, как и его брат. Хоть в этом они сходились (к легкому недовольству Марса). Только вот если Дэвид уважал, как мог в своем возрасте, взгляды и убеждения отца и младшего брата, то Оуэн откровенно насмехался над этим и дико богохульствовал, заставляя Марселя злиться. Так что больше он эту тему не поднимал, хотя и не поменял своего собственного мнения.
- Он говорил, что не голоден, - отозвался Марс, когда Оуэн снова начал ворчливо сетовать на все подряд, - Хочешь я дам тебе бутерброд? Я взял парочку на случай, если проголодаюсь после, - мальчик охотно стянул с плеча лямку рюкзака, готовый достать оттуда приготовленные и заботливо завернутые отцом бутерброды, - И нормальная у тебя футболка, чего ты… Девчонкам нравится, - ляпнул он, хотя понятия не имел, что нравится девчонкам. В своем возрасте он особенно не интересовался этим, хотя и знал, что парни возраста Дэйва и Оуэна озабочены этим – мнением слабого пола.
- Я там был, - охотно поддержал тему Марс, светясь от счастья. Наконец-то можно поговорить, не получая в ответ односложные ответы или согласное мычание! – Там Дэйв лазил, а я смотрел. Трасса сложновата для меня, - немного застенчиво признался он. Не хотелось же признавать, что он был слишком маленьким для этого, - Она и сейчас вроде как сложная, так что отец не в курсе, но мы с Дэйвом решили, что я смогу, - гордо закончил он, ни капли не сомневаясь в том, что сможет. Он столько раз наблюдал за старшим, что, казалось, запомнил каждый выступ, за который Дэвид цеплялся или на который наступал.

[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]Оуэн действительно обычно говорил то, что думал. И зачастую это было обидно, особенно для ребенка. Дэвид все же дольше жил с Марселем и считал его своим братом, а посему относился к нему более бережно. С другой стороны, Марсу нравилось, что Оуэн относится к нему как к равному. По его мнению, все друзья Дэвида говорили примерно схожим образом, пытаясь показаться крутыми. Марселю это казалось забавным, при этом он совершенно не замечал за собой того же.
- Что значит, откуда мне знать? Эй! – возмущенно воскликнул Марсель и даже толкнул Оуэна в бок, отчего тот едва не выронил бутерброд. Благо тот был еще завернут в пищевую фольгу, так что даже если бы и улетел на обочину, ничего страшного, кроме морального ущерба голодного парня, не случилось бы, - У меня вообще-то есть девчонка, в отличие от тебя, кстати.
Конечно, это было банальное хвастовство. Марселя не особенно интересовали отношения в силу возраста. Точнее, он обращал внимание на противоположный пол совсем не так, как более взрослые ребята. Ему еще нравилось дразнить их и играть в активные игры, неосознанно демонстрируя себя, как быстрого, ловкого и сильного. То, что происходило между старшими ребятами, Марселя пока не то что не привлекало, но местами даже отталкивало. Залезть кому-то в рот языком? Фу, какая мерзость, нет, увольте от этого. Лучше он будет один всю свою жизнь!
Тем не менее, он следовал по стопам своего брата и во многом копировал его привычки или поведение его друзей. Так что и хвастал тем, чем обычно хвастают пятнадцатилетние мальчишки.
- Ой, отец много чего не знает, - отмахнулся Марсель с той же бравадой. Но это было отчасти правдой. Он не рассказывал ему, например, об алкоголе или о том, что Оуэн курит и где прячет сигареты (хотя и знал об этом). О том, как Дэвид пару раз сбегал ночью, чтобы встретиться с друзьями или подружкой. Марселю пока что нечего было скрывать, но сегодня это точно изменится. У него появится первая настоящая тайна перед родителем – и это немало воодушевляло!
- Я с тобой точно не полезу, ты же не умеешь, - отозвался пацан и замялся. Они уже почти добрались до места, а Дэвид все не возвращался. Оуэн действительно не знал ничего о скалолазании. Точнее, он многое слышал от Марселя, но практики никакой не имел. У Марса вообще было подозрение, что тот боится высоты. Правда младший из Форже уже и не помнил, с чего вдруг оно возникло. То ли Оуэн как-то упоминал это, то ли слишком яро сопротивлялся, когда ему предлагали забраться наверх.
Так или иначе, Марсель не мог совершить восхождение с ним, как не мог этого сделать и в одиночку. Он был слишком мал, ему было нужно, чтобы кто-то из старших проложил сначала путь.
- А ты можешь позвать ненадолго брата? – аккуратно поинтересовался Марсель, хотя и подозревал, что это так не работает. Кажется, оба обитателя этого тела не могли контролировать, когда кто из них получит место у руля, - Мне бы только забраться разок, а потом я попрошу его вернуть тебя. Я… соскучился, - неловко, но вполне честно сказал Марс и тут же отвернулся. Слишком яркое откровение для одиннадцатилетнего мальчишки…

[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]В силу юного возраста, Марсель не думал, что может задеть брата или друга такими разговорами и просьбами. Обычно он был вовсе не против появления Оуэна — с ним было весело, он был крутой. Брат тоже был крутой, но Дэвид — это... Дэвид. К нему Марсель привык больше, хотя Оуэн и появлялся с годами все чаще. Так вот, мальчик был рад своему другу и его «пограничному» состоянию: недостаточно взрослому, как друзья брата, чтобы им не о чем было поговорить, и не ребёнок, водить дружбу с которым было бы не столь увлекательно. Но сегодня был особенный день, на который Марс возлагал большие надежды, так что Оуэн пришел совсем не кстати.
Сегодня должно было свершиться первое серьёзное восхождение — почти как обряд становления взрослым в индейских племенах! Марсель так хотел этого, что сейчас чувствовал неприкрытую обиду и кусал губы. Он не знал, что должен сделать или сказать, чтобы вернуть брата, который был ему как никогда нужен, и может ли он вообще что-либо сделать. Марс даже проигнорировал обидное, между прочим, высказывание про восьмилетку, только рассеянно фыркнул — что он, дурак что ли с малышнёй встречаться? Ему-то было уже сколько лет! Ещё чуть-чуть и будет старым, как брат.
— Жалко, — протянул Марсель, пиная носком потёртых кроссовок камешки под ногами. Как и другие дети, мальчишка совсем не умел скрывать своих эмоций, а оттого и на собеседника старался не смотреть, как будто это могло помочь, — Было бы удобно, если бы вы могли договариваться. Ты бы не вставал в такую рань, — хихикнул он, проговорив первое, что появилось на языке. Следом возникла мысль о том, что они могли бы составить расписание, но что-то подсказывало, что Оуэну, как и Дэвиду, это не очень понравится.
Хотя, может тот и вовсе не услышал Марселя, стоя у подножия скалы, задрав голову вверх. То, что Оуэна впечатляла высота или крутость подъема (а может и то, и другое), мальчишке определенно льстило. Он гордился своими достижениями с изрядной долей хвастовства, неизменно упоминая, что ему осталось совсем чуть-чуть, чтобы нагнать брата. При этом, конечно, он старался не думать, что они ещё очень долго не будут в одном спортивном классе, исключительно в силу разницы в возрасте.
— Ага, — подтвердил Марс, оживившись, и с той же детской непосредственностью добавил, — Круто, да? — он даже как-то немного приосанился. Еще бы, ведь сам Оуэн оценил его умения! Не то что бы вторая личность брата была для Марселя непреложным авторитетом, просто самому Дэвиду это не казалось удивительным — он занимался тем же. Оуэн же был эдаким объективным мнением, взглядом со стороны. Настроение между тем налаживалось — много ли для счастья надо, когда тебе едва за десять и подростковые гормоны ещё толком не начали играть в организме?
Дэвид не спешил выходить наружу, даже при виде любимых скал, ну и пусть! Скалы никуда не денутся за день-другой, да даже за неделю, так что можно было прийти сюда в любое другое утро, когда брат согласится проснуться пораньше. Марсель осмотрелся с резко появившимся энтузиазмом — если наверх было нельзя, можно пройтись по горизонтальной плоскости.
— Тогда пойдём по лесу гулять, — тут же предложил мальчишка, подходя к Оуэну, — Не домой же обратно тащиться? — спросил он скорее риторически. Неужели они шли сюда, чтобы только развернуться? Ну уж нет, Марс выжмет из этого дня (и, скорее всего, из своего спутника) все до последней капли. Тем более что в лесу всегда было, чем заняться. Можно было выследить каких-нибудь мелких зверьков или найти «тайные места» между скоплением деревьев. Марсель отлично ориентировался в лесу — брат даже смеялся над ним, мол, у него компас встроен. Для мальчишки же это было удивительным, как можно было потеряться в месте, где ты вырос? Они ведь эти леса избороздили от и до. Захоти Марсель — каждому камню бы имя дал, да здоровался при встрече, ни разу притом не ошибившись.

[icon]http://sd.uploads.ru/j9Afa.jpg[/icon][info]<br><hr>11 лет, школьник<hr>[/info]Когда появился Оуэн, времена наступили действительно тяжелые для всех. Их маленькое семейство еще не отошло от смерти матери, а тут сразу, без подготовки, начались проблемы со старшим сыном. Их отцу и так пришлось пройти через множество унизительных процедур, доказывая, что его дети – это его дети. Особенно пришлось повозиться с Дэвидом, который не был его родным. Но ни сам Дэйв, ни его брат не догадывались об этом. И едва волокита с бумагами закончилась, началось это… Старший Форже даже не мог достойно скорбеть по покойной супруге. Дэвиду откровенно не нравилось, что с ним происходит. Оуэн впадал в истерики, желая, чтобы его признали личностью. И Марселю тоже приходилось несладко. Конечно, он проще всех принял такие перемены в силу возраста, но это не значило, что ситуация никогда его не пугала. Пугала и еще как сильно.
Марс воспринимал это как игру, но невозможно играть с человеком, который громко кричит о том, что он не его брат, и этот мужчина не его отец, и что они его держат взаперти далеко от дома. Таких выступлений Марсель не понимал. Ему отчаянно хотелось, чтобы его старший брат вернулся. Дэвид никогда на него не кричал и никогда не жаловался, что ему плохо. Кроме смерти мамы ведь у них все было хорошо! Потом, конечно, психиатр все расставила на свои места. Младший член семьи понял, что к чему, Дэвид с Оуэном немного утихомирились. Они продолжали ненавидеть друг друга, но хотя бы прекратились все эти нервные срывы. Наверное, поэтому Форже выдохнули и расслабились.
Сейчас Марс легко воспринимал эти странные перемены, и всегда был рад, как Оуэну, так и возвращению брата. Но, если честно, он всегда так и говорил (не в лицо своему другу, конечно), что возвращался именно брат. Оуэн появился гораздо позже, поэтому для Марселя он «появлялся», хотя и был вроде как полноправным владельцем единого тела на двоих. Мальчишка уже быстро различал их, но в сам момент перехода на секунду терялся, как вышло и сейчас. Марс еще болтал про прогулку в лесу, больше уговаривая Оуэна пойти с ним, нежели желая поделиться некоторой информацией, а тот почему-то внезапно в ответ предложил забраться на гору. Это Оуэн, который высоты боится!
- А… в смысле? – неловко пробормотал Марсель, но затем прокрутил фразу в голове и до него дошло. «Мы собрались», значит, Дэвид и Марс. Оуэн никогда бы не собрался лезть наверх, хоть один, хоть с кем-то. Значит, его брат вернулся. По лицу мальчишки тут же разлилась довольная улыбка: все же восхождению быть! – Эй, что значит «как хочешь»? Мы же договорились! Конечно, хочу! Я тебя тут жду-жду, а ты… - возмутился малец, сверкая своими пока еще предельно яркими голубыми глазами в недовольстве. – Даже и не думай, что полезешь без меня, - выставил свой ультиматум Марс и скрестил руки на груди.