День выдался погожим и совсем не по-осеннему тёплым. Природа не спешила увядать, а потому догадаться, какое время года на календаре можно было лишь по цвету вызревших колосков, что покрывали тянувшиеся к самому лесу, насколько хватало глаз, поля, лишь с одной стороны упиравшиеся не в зелёную стену, а в стройный ряд старомодных домов. Именно оттуда быстро шагала куда-то высокая рыжеволосая девушка, облачённая в видавшую виды рубашку цвета хаки, воротник которой перехватывал галстук-боло с изображённым на нём воющим волком, поношенные чёрные кожаные брюки, подпоясанные широким чёрным кожаным ремнём с пряжкой в виде оскаленной волчьей морды, и стоптанные чёрные кожаные тупоносые байкерские сапоги. Её тяжёлая походка с пятки на носок была быстрой скорее в силу привычки, нежели потому, что одинокая путница и в самом деле куда-то спешила.
Она остановилась у одинокой придорожной ели, любуясь на огромную паучью сеть. Тонкие нити едва заметно поблёскивали на солнце, ожидая беспечную жертву. Рыжая улыбнулась, присматриваясь к тянувшимся под еловые лапы паутинкам. Хозяйки роскошной ловушки нигде не было видно. Девушка хотела было идти дальше, но заметила на одной из ветвей дерева спящую ночную бабочку. Осторожно взяв её за крылья, она бросила несчастное насекомое в паучью сеть. Бабочка забилась в липких путах, теряя пыльцу и только ещё сильнее запутываясь. Почти тут же откуда-то сверху появилась огромная паучиха, чьё серовато-зелёное брюшко было украшено красным крестом. Она скользила по паутине, словно фигуристка по льду. Не прошло и минуты, и всё было кончено – паучиха вонзила хелицеры в несчастную бабочку и принялась заматывать её в шёлковый кокон.
– Гутен Аппетит!* – с улыбкой произнесла рыжая девушка и, поднырнув под лапы придорожной ели, сошла с дороги, выходя на поле. До леса отсюда было не так уж и далеко, однако одинокая путница лишь бросила на стену деревьев лишь долгий взгляд и зашагала вперёд. Идти по полю, даже в её неубиваемых сапогах, было тяжелее, чем по дороге, а потому её походка всё же замедлилась, хотя и оставалась почти бесшумной. Со стороны могло показаться, что немка просто бесцельно бредёт куда-то, однако любой человек, хоть немного знакомый с географией острова, догадался бы, куда она идёт.
Наконец перед рыжей показались ряды камней, человеческую руку в происхождении которых выдавало лишь то, насколько правильные формы они образовывали. Время не пощадило древние сооружения, обрушив на них всю ярость солёного ветра, суровость зимних морозов, силу осенних дождей и безразличие палящих солнечных лучей. Девушка чуть слышно вздохнула и устало присела на один из камней.