Никки открыла глаза. Первое, что она увидела, была темно-русая макушка Шейлы. Голова дочери уютно умостилась на плече, мокром от детской слюны. Теперь стало ясно, что конкретно разбудило Никки. Пониже плеча она ровным счетом ничего не чувствовала. Руки как будто не было вовсе. Но она там была - Николь прекрасно ее видела. Вторая половина кровати пустовала, и, судя по яркости света, пробивавшегося сквозь плотную ткань штор, довольно давно.
Привычка забирать Шейлу после утреннего кормления привязалась, едва отступил страх задеть ребенка во сне. Когда они с Шейлой устроились в постели, Рори еще спал. Теперь же на три четверти пустая бутылочка стояла на прикроватном столике. Скорее всего Никки уснула еще прежде, чем Шейла последовала материнскому примеру, а Рори позаботился, чтобы не пришлось менять постельное белье второй раз за неделю. Никки улыбнулась и пошевелила пальцами отсутствовавший руки. Ребенок тут же заерзал. Случаи, когда Николь удавалось высвободиться из объятий дочери, при том не разбудив ее, можно было по пальцам пересчитать.
Этот раз не был исключением из правила, а потому, как только мурашки и электрические разряды в руке утихли, и она могла нормально функционировать, Никки с головой окунулась в привычную утреннюю суету. Дел было по горло - как никак к привычной повседневной рутине день города приплюсовался - но в свете утренних событий она решила внести небольшую корректировку в первоначальные планы. Очень уж ее растрогала эта бутылочка на прикроватном столике.
Шейла также пребывала в прекрасном расположении духа, плотно, а главное быстро поела, чем безмерно порадовала маму, и теперь колотила пластиковой ложкой по своему столику, выдавая ритмичное бах-бах-бах, сопровождаемое звонкими песнями на известном ей одной языке, а Никкки пританцовывала перед зеркалом в гостиной, снедаемая муками выбора. Что ей надеть, черт возьми? Сейчас ее волновало не столько, как она будет выглядеть на празднике, сколько, как быстро то, что она наденет, можно будет снять и надеть обратно соответственно. Или не снимать... Ложка полетела на пол, и Шейла, принялась недовольно гулить. Поднимая музыкальный инструмент, Никки уцепилась взглядом за длинную голубую юбку, затерявшуюся по дороге в "примерочную". Идеальный вариант!
- Поедем к бабуле Бри, да малышка - сюсюкала Никки, плечом прижимая телефоную трубку к уху и слушая протяжные гудки, - Доброе утро, Брианна! - почти не изменив интонации, затараторила она, когда на том конце провода раздался женский голос. - Мы с Шейлой уже готовы, будем чуть раньше. Я отлучусь не на долго, ладненько? Заеду за вами, как договаривались. Да, Шейли, едем к бабуле! Ба-ба-ба-баа!
Перед тем, как запереть входную дверь, Никки запустила Майки в дом. Кругов тот нарезал на целый день вперед, и пулей пролетел на кухню к миске с водой.
По дороге к дому Зака Шейла уснула, как случалось всякий раз, стоило усадить ее в детское креслице. Всего каких-то двадцать минут, и вот Никки уже сворачивала во внутренний двор пивоварни. Задняя дверь также не явилась непреодолимой преградой к намеченной цели. То возвышенное чувство, что так и распирало Николь все утро, уступило место самой что ни на есть неприглядной похоти. По сути эти состояния ничем друг от друга не отличались, разве что Никки наконец поняла, чем на самом деле был тот прилив нежности. Ей едва хватило терпения, но сегодня, в чем она лично в очередной раз могла убедиться, все шло как по маслу, и очень скоро в подсобке замаячил знакомый силуэт. С непрекрытым намеком на некоторых небезызвестных лиц, Рори не раз тщетно пытался втолковать жене, что не стоит подкрадываться к людям со спины, однако он, в отличие от тех самых лиц, не служил, да и был приучен к подобного рода неожиданностям, как, впрочем, и многим другим. Неожиданность пришла в движение, вышла из тени и мягко, но настойчиво обняла.
- Что за привлекательный мужчина, один и без охраны? - проворковала Никки, привстав на ципочки, чтобы дотянуться до уха мужа, - такой заботливый семьянин. Обещаю, жена об этом ничего не узнает.
Поймав свободную руку Родерика, Николь прижала ее к своему бедру и повела вверх - ткань заскользила без единой преграды - тем самым давая Рори осознать всю серьезность намерений. Она прижалась к нему, как прежде, еще до замужества, когда на горизонте появлялась особенно фигуристая потенциальная угроза. Означало это одно - Николь Сиера Келли-Макрей не оставит этого конкретного мужчину в покое, пока не получит желаемого.

Отредактировано Niсole Kelly-McRay (2019-07-04 12:11:54)

Все-таки подобные спонтанные визиты в паб Никки нравились куда больше стандартного сценария примирительно секса. Эмоциональный фон легче, а удовольствия ничуть не меньше. Тем не менее, Рори иногда сам так и нарывался. Видимо, по привычке. Брови Никки поползли вверх, она мгновенно вспыхнула и уже готова была в присущей ей бурной манере поинтересоваться, какие такие шутки вздумал шутить ее благоверный или он и вправду думает, что подобные выходки распаляют желание, однако она уже восседала на столе, ерзая в нетерпении, и была в полной боевой готовности. Существовало не так чтобы много способов заткнуть Николь рот. Рори досконально изучил все и выбрал, пожалуй, самый эффективный, да как точно подгадал время. Вместо в миг сформировавшейся в голове Никки обвинительной тирады на добрых пол часа непрерывного монолога, из ее груди вырвался протяжный стон, музыкально срезонировавший со стоном Рори. Она натянулась струной, обхватив мужа одной рукой и обеими ногами, а другой упершись в столешницу позади себя, подхватила заданный Родериком темп.
На случай, если эта барменша действительно существовала, а не являлась плодом фантазий Рори, Никки в этот раз решила не сдерживать своих порывов и была особенно громкой. А под финал она изловчилась и пиявкой впилась в шею мужа так, что отодрать ее прежде, чем дело было сделано, не представлялось никакой возможности. Впрочем, любимому было не до того. На его шее расцвел багрово-синий засос под мочкой правого уха.
- Чтобы никто... не обвинил тебя в том... что ты на рабочем месте... порнушкой балуешься, - переводя дыхание после каждого слова, прокомментировала Николь свои действия, а потом со всей строгостью, на какую была способна, воззрилась на Родерика, - и никаких барменш! - она ткнула палец ему в грудь и заглянула за его плечо, словно выглядывая ту самую барменшу.
- И давай ка, поцелуй жену! Вот сюда, - она указала на свою щеку, -  А теперь Джорджи! - и погладив себя по животу, заглянула Рори в глаза, - опять не нравится?! Это же самое обычное имя! Никаких тебе Пьеро и Лоренцо! Все, сегодня он побудет Джорджем, твоя очередь выбирать имя стартует только завтра! - расплывшись в обезоруживающей улыбке, она сменила гнев на милость, - А вечером тебя ждет сюрприз! Так что не засиживайся!
Едва ли Рори беспокоили столь ранние заботы о выборе имени, просто Никки по-своему воспринимала метаморфозы, отражавшиеся на лице супруга, да к тому же не всегда верно. Поиграв бровками, она поправила на Рори воротник футболки, критически оценивая плоды своих трудов, смахнула невидимую пылинку с его плеча, клюнула в нос и соскочила со стола, как двенадцатилетняя девчонка не обремененная животом.
- Передавай привет барменше! - весело выкрикнула она напоследок и с этими словами выпорхнула в заднюю дверь.

Довольной кошкой загрузившись в семейную махину, Никки не спеша вырулила на дорогу и покатила в сторону центральной улицы. Предварительно она привела себя в порядок, главным образом, натянув трусики и сменив юбку на более практичную в плане длины. Длинная свою функцию успешно выполнила, а ее дальнейшее использование было чревато. Народу на подобных Дню Города мероприятиях было до неприличия много, даже в таком захолустье как Солуэй, а тут еще юбилей - кто-нибудь непременно укоротил бы Никки подол. Но супруга Родерика Келли-Макрея не какая-нибудь недальновидная дурочка. Она все предусмотрела! Или почти все.
Чего Никки не предвидела, так это того, что в радиусе полумили от места всеобщего сбора воткнуть даже самую мелкую колымагу, не говоря уж о внедорожнике, будет решительно невозможно. В тщетных поисках она колесила еще с четверть часа, пока окончательно не сдалась и не втиснулась в первый же свободный зазор между изрядно поеденным ржавчиной шевроле и мусорным баком. Сомнительное соседство, но кто вообще мог предположить, что на острове имелось такое количество личного транспорта?
Николь подоспела аккурат к финалу школьной постановки. Еще каких-нибудь лет пять-шесть, и уже Шейла будет скакать по сцене в каком-нибудь немыслимом костюме, а сама Никки вступит в ряды гордых за своих чад мамаш. Но это потом, а пока ей предстояло найти Брианну. В непрерывном людском потоке это оказалось почти такой же непосильной задачей, как найти парковочное место. Однако Николь знала, на что ориентироваться, ведь Шейла была не единственным ребенком, которого спихнули на бабулю.
Никки уже порядком устала постоянно улыбаться и здороваться с каждым встречным. Знакомые лица мелькали с такой частотой, что она с трудом могла их дифференцировать. Пора было передохнуть и отвлечься от поисков, а заодно и выразить благодарность бабуле Бри. Выбор конечно же пал на палатку Марты МакФи, мимо которой, пожалуй, в этот день не смог пройти ни один местный житель. Ожидаемо, на подступах к ней образовалась толкучка, которая дала отдых уже порядком уставшим растягивать рот щекам.   
- Полегче, пожалуйста, здесь на всех хватит, - с плохо скрываемым раздражением бросила Никки через плечо, не оборачиваясь, и вновь разулыбалась Марте, протягивающей ей в руки довольно внушительный сверток с разномастной выпечкой.
Странное дело, Николь вдруг уловила до боли знакомым запах, примешавшийся к витавшим у палатки аппетитным ароматам. Ей все никак не удавалось поймать ассоциацию за хвост, понять, откуда она помнит этот запах. Обернувшись, она не обнаружила ничего, что могло бы дать хоть какую-то зацепку.
Побродив в толпе еще какое-то время, Никки все же высмотрела копну забранных в пучок рыжих волос, которая могла принадлежать только Брианне. Как она и предполагала, концентрация племянников Рори на относительно небольшом пяточке площади просто зашкаливала. Передав свекрови сдобную благодарность, Николь перездоровалась со всеми родственниками, и очень быстро влилась в разговор. Шейла обнаружилась в компании Ханны - младшенькой Логана - которая как раз вступила в тот возраст, в котором игра "дочки-матери" была излюбленным времяпрепровождением. Никакое количество резиновых пупсов, даже самых натуральных, не могло сравниться с живой игрушкой. По той же причине живот Никки вызывал у девочки живой интерес.
- Он сейчас спит, - заверила Николь, в надежде, что так Ханна поскорее от нее отвяжется, подхватила Шейлу на руки и чмокнула в слюнявую, измазанную крошками щечку. - Ах, ты мой хомячок! Скучала по мамочке, да? - засюсюкала Никки, внезапно почувствовав себя по-настоящему счастливой. Она даже решила поделиться этим чувством с Брианной, но где-то по дороге, ее взгляд напоролся на того, кого здесь, на Штормовом не могло было быть. Не должно было быть.
Николь моргнула, но видение никуда не делось. Она застыла столбом, кажется, слишком сильно стиснув объятия, потому что Шейла недовольно завозилась у нее на руках, и, не отрываясь от человека, который не сводил с нее такого же пристального взгляда, передала дочь Брианне.
- Я на минутку, Бри, ладно? - натянуто улыбнувшись, пролепетала Николь. - Последите, чтобы она далеко не убегала.
Ханна вновь потнулась к Шейле, но Никки этого не заметила. Нужно было как можно скорее увести Джерри подальше от площади, подальше от семьи.

Не чувствуя собственных ног, Никки ринулась туда, где только что видела Джерри. Она не помнила, чтобы он когда-нибудь так скалился, а может просто забыла, но это подобие улыбки, до сих пор жуткой карикатурой маячившее перед мысленным взором, заставило испытать ее настоящий давно забытый ужас. Воспоминания, в которых смешалось все хорошее и плохое, что было связано с этим человеком, накрыли ее неотвратимой волной, и Николь почти бежала за их источником, расталкивая всех встречных без разбора и приставая на цыпочки, когда теряла его из виду. Радовало лишь одно, Джеральда никто не видел. В противном случае... Неожиданно для самой себя Никки обнаружила, что больше самого появления бывшего в Солуэе она боится того, что все эти люди узнают о его существовании. Ей было не все равно! Ей было не все равно, что подумает Рори, ведь Никки не так чтобы распространялась о жизни за пределами Солуэя, по крайней мере, о той ее части, что включала в себя Джерри.
Она рассчитывала увести его с площади, на деле же едва за ним поспевала, словно это он уводил ее. И вскоре Никки представилась возможность в этом убедиться.  Зацепившись за острый край несущей конструкции очередной палатки, женщина крутанулась вокруг своей оси, а когда готова была возобновить преследование, Джерри и след простыл. В панике Николь принялась озираться по сторонам, продолжая двигаться в намеченном направлении, пронеслась мимо того места, где в последний раз видела его и замедлила шаг. Она почти остановилась, переводя дыхание и стараясь унять бешеную пульсацию в висках. Джерри нигде не было. Так может его здесь вовсе НЕ БЫЛО? А все это не больше, чем игра воображения, подстегиваемого гормонами. Не успела эта мысль как следует оформиться в голове Келли-Макрей, как что-то, подобно чудищу из фильмов ужасов, схватило и потащило ее в тень.
Никки терпеть не могла фильмы ужасов, главным образом за эффекты неожиданности. И в первую минуту этот чертов эффект неожиданности парализовал ее, однако уже в следующую она готова была отдаться инстинктивному порыву закричать, совсем забыв, с какой целью преследовала Джерри и рискуя привлечь лишнее внимание. Она даже успела набрать в легкие побольше воздуха, но звука не последовало, а губы встретили настойчивый глубокий поцелуй. Обеими ладонями она изо всех сил уперлась в грудь Джеральда, отпихивая его от себя и тщетно пытаясь вырваться из крепких объятий, больше смахивавших на захват. Но еще прежде, чем забиться, как птица в силках, Николь пусть на какую-то долю секунды, но все же ответила на поцелуй. Даже сквозь пелену адреналина она отчетливо осознала это и то, как однозначно среагировало ее тело. Оставалось только понадеяться, что это осталось незамеченным для Джерри. В качестве подкрепления она вцепилась зубами в мягкую плоть его языка, по-настоящему, с одной единственной целью - сделать как можно больнее. Рот наполнил медный привкус, и вот у нее уже была возможность дышать ртом. Не желая глотать чужую кровь, она в сердцах плюнула Джеральду в лицо. Мелкий нежно-розовый биссер рассыпался по холеной щеке, попал на несомненно дорогую футболку. Никки сжалась и, не долго думая, перешла в наступление.
- Чтобы не совал его, куда не следует, - прошипела она, вытирая губы тыльной стороной ладони. - Какого черта, Джерри?! Ты это видел? - она вскинула левую руку, - а это?! - и указала на свой живот.
Мысленно Никки продолжала подбирать увещевания, только как-то забыла, что перед ней сейчас стоял не Рори.

Продолжить ей не дали. Если Рори чаще всего следовал тактике фильтрации бесконечного потока нравоучений жены, то Джеральд пользовался другими куда как более прямолинейным и действенным способом заткнуть Никки. Она даже опомниться не успела, не говоря уже о том, чтобы предпринять хоть какую-то попытку защититься, когда Джерри пошел в наступление. В следующее мгновение щеку обожгло, а саму Никки оглушило и дезориентировало, словно ее с головой окунули под воду. Теперь у нее во рту появился медный привкус ее собственной крови. Неприкрытая агрессия. То самое, от чего она в итоге бежала, настигло ее в полной мере. И это сейчас, когда у них с Родериком все вроде как стало налаживаться.
Джерри всегда так или иначе получал желаемое, не важно, уговорами, угрозами или же грубой силой. Совсем как теперь. Никки судорожно втянула носом воздух, когда ее рот вновь запечатали, на этот раз без возможности ответить должным сопротивлением. У нее не осталось никакой возможности толком даже отстраниться. Слишком цепкими были пальцы Джерри, дергавшие ее за волосы. Глаза Николь превратились в большие озера, полные страха, негодования и ненависти, которые наконец прорвало, когда она больно ударилась коленкой об асфальт, и они разлились бурным соленым потоком по щекам.
Первое время после возвращения на остров, Никки не переставала задаваться вопросом, почему все так обернулось? А ведь ответ был тут на поверхности, простой, как пенни. Стоило лишь заглянуть в глаза Джерри. Просто он был чертовым психом. Он злился, когда не получал желаемого, как маленький капризный ребенок. И рано или поздно этот ребенок наигрался бы, только к тому моменту от Никки осталась бы ее бледная тень. Теперь она точно знала, что не прогадала, вовремя улизнув от Тедески.
На этот раз она молчала и внимательно слушала вкрадчивую речь бывшего и только мелко дрожала, периодически вздрагивая, когда пыталась глубоко вдохнуть. Конечно же, у нее всегда был выбор! В этом и заключалась вся суть их отношений. Хочешь свалить в гости к друзьям? Пожалуйста! Только учти... И далее по списку. Или ты можешь остаться дома как хорошая девочка.  Вот такой вот своеобразный "выбор". Никки кивнула, как делала во всех подобных случаях. Она спрятала лицо в ладонях и с силой потерла, вытирая слезы. Щека по-прежнему горела и, должно быть, красноречиво краснела. Никки была загнана в тупик. Ее богатое воображение уже рисовало сцену, в которой Родерик узнает о Джерри. Она не желала растить детей одна, она не желала остаться одна. Она с ужасом представляла осуждающие взгляды всех тех, с кем она жила бок о бок все это время. В конце концов, она по-настоящему испугалась за Рори.
- Подожди пол минуты прежде чем выходить, - ощутив твердую землю под ногами, попросила Никки. - Повернешь направо и до конца улицы. Большой черный внедорожник возле мусорного контейнера, сложно перепутать. Я никуда не денусь, - добавила она и, собравшись с силами, выскользнула из спасительного промежутка между палатками, в вечно осуждающую людскую массу.
Одергивая юбку так, чтобы подол скрывал ссадину на коленке, и чуть прихрамывая, Никки озиралась по сторонам, прикрывала щеку и торопливо семенила в сторону внедорожника. Добравшись до цели, она забралась в железное нутро и только теперь почувствовала какое-никакое облегчение. Она уже видела фигуру Джерри, двигавшуюся вдоль припаркованного строя автомобилей, и все же подумала, что успеет оставить мужу одно короткое сообщение. Она едва успела бросить на место телефон экраном вниз, когда дверь со стороны пассажирского переднего кресла открылась, и Джерри занял его.
- Пристегнись, - бесцветным голосом сказала Никки и вырулила на дорогу, предварительно задев задним бампером мусорный бак.
Больше она не говорила ни слова и только крепче обычного сжимала руль и то и дело превышала допустимую скорость. Ее внутренности свернулись в тугой комок, неумолимо подступающий к горлу. И по мере того, как они приближались к дому, это тошнотворное состояние только усиливалось. Но вот уже ключ два раз прокрутился в замочной скважине, дверь открылась и навстречу Никки вылетел радостный Майки. Впрочем его радость длилась не долго. Ровно до тех пор, пока он не обнаружил чужака. Позитивный настрой сменился агрессивной позой и грудным угрожающий рычанием, а затем и лаем.
- Майки, хороший мой, спокойно, - ласковым, но дрожащим голосом просила Николь, - тише, Майки, фу!
Собака не слушалась и продолжала чередовать оглушительный лай со свирепым рычанием, не сводя своих черных глаз с незваного гостя.