[indent] Едва закончился легкий дождик, который уже далеко не в первый раз занимался в течение дня, Тара засобиралась на пробежку. Вообще-то она собиралась пробежаться еще днем, но ее планы поломал звонок телефона. Джерри снова задерживался с возвращением в Солуэй и это, как ни странно, полностью устраивало Тару. Пока отчим пропадал в командировке, она могла чувствовать себя хозяйкой в доме, который официально ей не принадлежал. Но она знала, что как только Джерри вернется домой, она снова станет гостем. Гостем в доме, в котором выросла. Смешно и в то же время грустно. Для себя Тара решила, что именно с возвращением Джерри примет, наконец, решение касательно того, что же делать дальше. Прошел уже месяц с тех пор, как она вернулась, и пора было что-то решать, что-то делать со своей жизнью, которую вынужденно поставила на паузу после развода. Знать бы еще, что. Мысленно Тара пообещала себе подумать об этом во время пробежки, как обещала не в первый раз, и, конечно же, забыла об этом обещании, как только углубилась в пахнущий умытой листвой лес.
[indent] Ее выбор пал на знакомую тропинку, хорошо утоптанную и потому не особо отсыревшую во время дождя. Почва приятно пружинила под ногами. Тара очень быстро вошла во вкус и нашла свой ритм и свою скорость, наиболее удобную и безопасную для бега по лесу. Ее грудь мерно вздымалась, наполняясь свежим воздухом, а внимание концентрировалось на деталях, которые при обычной прогулке она бы ни за что не заметила. Поваленное дерево, поросшее мхом так, что едва угадывалось в окружающей его буйной зелени. Узловатые и витиеватые корни дерева, выступающие под утоптанной почвой тропинки. Едва заметные цветы какого-то кустарника, свернувшиеся во время дождя в аккуратные рюмочки и так и не развернувшиеся. Над головой шелестели кроны деревьев, сплетенные между собой так, что почти не пропускали лучей выглянувшего из-за туч солнца. Тара щурилась, когда ей все таки удавалось поймать редкий пробившийся через листву луч, и зябко ежилась, когда за шиворот ей попадали сорвавшиеся с листьев над головой капли дождевой воды. Ее бег был почти медитативным, лишенным ощущения времени и пространства, но продлилось это недолго.
[indent] Сначала Тара услышала шум двигателя. Где-то совсем рядом ехала машина. Скорее всего по одной из проселочных дорог, которых в этом лесу было достаточно много. Мысленно женщина порадовалась, что выбрала эту тропу. Она не пересекала ни одну из дорог. У нее были все шансы остаться незамеченной. Но по мере того, как рев двигателя нарастал, Тара начала беспокоиться, что кто-то из местных решил сократить путь через лес и проложить новую несанкционированную дорогу. Она остановилась и прислушалась, пытаясь на слух угадать расстояние до источника звука и направление, по которому двигалась невидимая машина, но различила только надсадное повизгивание старой подвески и влажный шелест сминаемой колесами травы. В какой-то момент Таре показалось, что она различила какое-то движение среди высоких зарослей папоротника немного в стороне от тропы. Она сама не заметила, как начала медленно дрейфовать в том направлении. Хрустнувшая под ногой ветка вернула ее в реальность. Это не ее дело. У нее была тропа, по которой она бежала, а остальное ее совершенно не касалось. Машина сейчас проедет мимо и в лесу снова станет тихо и мирно. Тара было возобновила свой бег, но вдруг машина забуксовала и, кажется, остановилась, побудив тем самым остановиться и ее. Что-то, чему Тара не смогла бы дать названия, все же заставило ее сойти с тропы и углубиться в заросли. Это не было простым любопытством. В голове по-прежнему билось настойчивое «это не мое дело», но ноги все равно несли ее на звук упрямо буксующей машины.
[nick]Tara Savage[/nick][status]Gingerbread Girl[/status][sign]There was magical thinking; there was also magical doing.
Running, for instance.[/sign][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/13220.jpg[/icon][info]<br><hr>29 лет, безработная<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=661" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

В землянке все было в точности так же, как тогда, когда Митчел был тут в последний раз. Если подумать, то заглядывать сюда кроме него самого было некому. Дерек со сломанной рукой и основательно отбитыми почками все еще лежал в больнице и, похоже, еще долго будет довольствоваться той «наркотой», что ему прописали местные врачи. Значит, сюда не припрется в самый разгар веселья, как в прошлый раз, и сучка не сбежит.
— Сучка… — вырвалось с рыком, когда Митчел вышел из землянки и увидел, что эта сучка успела не только очухаться, но и выбраться из машины и уже вовсю взбиралась по склону оврага. Крепкая задница, обтянутая шортами, ходила как поршни у феррари.
Со сдавленным рычанием, Мердок метнулся вперед и все таки успел схватить девчонку за тонкую лодыжку, чтобы рывком стащить вниз и отвесить такую звонкую оплеуху, что по лесу полетело эхо.
— Куда это ты собралась?! — прорычал он оглушенной девчонке прямо в лицо, но ответа так и не дождался. Ответ просто перестал интересовать Мердока. Его взгляд вдруг зацепился за бледное лицо еще одной девчонки, которая сидела все это время в кустах шиповника на самом верху оврага. Ее глаза были переполнены ужасом, а рот застыл в безмолвном крике. Одна только мысль, что она может закричать по-настоящему, заставила Мердока рвануть вперед и вверх по склону в наивной надежде поймать и ее, но она исчезла прежде, чем он смог до нее добраться. Зато сестра Макрея осталась. Оглушенная затрещиной, она все еще была дезориентирована и бестолково возилась на траве, пытаясь встать хотя бы на колени. Не долго думая, Мердок достал нож и ударил рукоятью по уже имеющейся на ее затылке шишке. Теперь на ее счет можно было не беспокоиться. В отличие от той, другой девицы, которая вот прямо сейчас бежала по лесу в сторону города, чтобы позвать на помощь. Или вызвать полицию. В такие моменты Митчел ненавидел прогресс с его мобильниками, что молодежь таскала с собой даже на их дремучем острове, где связь бывала далеко не везде и далеко не всегда. Однако, он не собирался гадать, был ли у этой девчонки телефон и как обстояли дела со связью в этой конкретной части острова. Он бросился вверх по склону и, продравшись через заросли шиповника, замер, прислушиваясь и принюхиваясь, как дикое животное. Тонкая нить женского аромата, намешанная из свежего пота, парфюма и запаха кондиционера для белья, едва ощущалась, но вкупе со звуками, которые улавливал чуткий слух охотника, этого было достаточно, чтобы взять след.
Пробежав с сотню метров, Мердок остановился, чтобы снова потянуть носом, но толку от этого оказалось мало. Сильно мешал его собственный запах, усилившийся после активной пробежки по пересеченной местности со всеми ее преградами. Теперь казалось, что всюду пахнет его собственным потом, едкими сигаретами и застарелой кровью животных, будто намертво въевшейся в его куртку. Раздраженно сопя, Митчел затаил дыхание. Звуки леса казались обычными и ничем не примечательными, но он не оставлял надежды услышать хоть что-то. Хоть какой-то намек на чужое присутствие. Треск сухой ветки под подошвой кроссовка, шелест листвы об одежду беглянки или ее прерывистое дыхание. Он дождался только хлопанья крыльев явно потревоженной птицы, устроившей гнездо в кустарнике, и направился на звук. Он уже не спешил. Чутье подсказывало, что девчонка затаилась где-то  совсем рядом. Так обычно и поступало мелкое зверье. Они таились в тщетной надежде, что хищник пройдет мимо, но потом все равно совершали ошибку и попадали в его лапы. Правда, ждать этого «потом» Митчел не собирался. У него были несколько иные планы на этот вечер. Поэтому он решил взять девчонку измором.
— Кис-кис-кис… — протянул он, медленно продвигаясь по примятой траве. Кто-то прошел тут совсем недавно. Трава поднималась, восстанавливая свой естественный вид буквально на глазах. Мердок шумно сопел, с неудовольствием отмечая, что дыхалка у него совсем не такая, как еще десять лет назад, и это только повышало градус его раздражения. Эта сучка будет первой, решил он про себя. Просто, потому что заставила его носиться по лесу как бешеного лося в период гона.
[nick]Mitchel Murdoch[/nick][status]hunt and kill[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/25190.jpg[/icon][sign].. на охоте, как и в жизни, главное — уметь ждать.[/sign][info]<br><hr>51 год, охотник и таксидермист<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=34#p51958" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

[indent] Девушка замерла, когда ее окликнули, и подняла глаза. Кажется, она даже не верила, что Тара настоящая и действительно хочет ей помочь. Во взгляде ее читалось нечто настолько отчаянное, что внутри от него все захолодело. Тара никогда прежде не видела подобного взгляда, и он ее пугал едва ли не больше, чем все то, что вообще сейчас происходило, но она продолжала упрямо тянуть девушке руку, нетерпеливо потрясая ею.
[indent] - Ну же! - если можно было вскрикнуть шепотом, то Тара именно это и сделала, подгоняя беглянку. Та, наконец, отмерла и заторопилась, подтягиваясь вверх, и уже протянула руку, чтобы схватиться за влажную от волнения ладонь Тары, когда на нее вихрем налетел тот жуткий мужик из землянки. Слишком поглощенные происходящим, обе упустили момент, когда он из нее показался, и, если в случае девушки это было вполне оправдано, то самой Таре следовало быть настороже и вовремя ее предупредить о нападении. Но все случилось слишком быстро.
[indent] Инстинктивно отпрянув в самую гущу куста, в котором сидела, Тара с ужасом наблюдала за происходящим. Она была не в силах пошевелиться и даже просто вдохнуть, чтобы хотя бы окрикнуть этого ублюдка. А ей очень хотелось закричать. Как можно громче, чтобы ее услышали все окрестные жители, как бы далеко они ни были. Крик словно застрял в горле и теперь пульсировал тугим комком, мешая дышать, но все таки вырвался из сведенной спазмом глотки Тары жалким кваканьем, когда мужчина вскинул дикие от первобытной ярости глаза и посмотрел на нее, увидел ее, а потом бросился в ее сторону
[indent] Тело сработало быстрее мозга. Тара бросилась прочь, продираясь через колючие кусты. В горле клекотало от желания закричать во всю мощь своих легких, но сработала привычка заядлого бегуна. Дыши, беги и дыши, скомандовало подсознание, и Тара побежала, как не бегала еще никогда, размеренно дыша, чтобы не запыхаться и не выбиться из сил раньше времени. Сейчас от того, как быстро она добежит до дома или хотя бы до дороги и первой же машины, которая по ней проедет, зависела ее жизнь. И не только ее. В первые секунды этого сумасшедшего бега она еще справлялась с паникой, которая пыталась ее захлестнуть подобно мощной приливной волне. Но стоило ей услышать звуки погони, как внутри нее будто что-то сломалось. Дыхание сбилось, скорость упала, а ноги то и дело спотыкались о торчащие из лесной почвы корни, поваленные деревья и кочки. Она упала, поднялась и, не сделав и пары шагов, упала снова, больно ударившись о какую-то корягу. Подавив вскрик, Тара оглянулась назад, опасаясь, что преследователь вот-вот ее настигнет, но он был где-то далеко, хоть и приближался. У нее все еще был шанс убежать. Она поднялась на ноги и охнула от боли, едва ступив на ногу, которой ударилась. Беговые легинсы, в которые она была одета, порвались на коленке. В прорехе была видна ссаженная кожа и прилипший к свежей ране мелкий лесной мусор. Но ладно, если бы это была просто ссадина. Она явно сильно ушиблась при падении. Боль в колене была нешуточная, а ступать на эту ногу она теперь не могла без мучительной гримасы и сдавленных возгласов.
[indent] - Черт, черт, черт… - почти плача, выругалась Тара. Она отковыляла немного в сторону и, кое-как продравшись через какие-то заросли, остановилась у небольшой низины, на самом краю которой доживало свой век старое полуиссохшее дерево. Растревоженная ее наглым вторжением птица еще била крыльями где-то высоко над ее головой, когда Тара съехала прямо на заднице чуть вниз по склону и забилась под корневище старого дерева. Укрытие было небольшим, но достаточным, чтобы в нем поместилась миниатюрная женщина. Тара затаилась как раз вовремя, чтобы услышать приближение своего преследователя. Дыхание курильщика, отвыкшего от подобных упражнений, выдавало его с головой, но он не особо прятался. Пряталась Тара. Зажав себе рот, чтобы не вдохнуть ненароком слишком громко, она обратилась в слух и едва не заскулила от страха, услышав, что он зовет ее, как кошку. Больной ублюдок!
[indent] Вытаращившись в пространство перед собой, Тара молилась, чтобы он просто ушел. Шли минуты. Звуки леса, которые раньше казались ей разновидностью тишины, теперь почти оглушали. Сердце постепенно успокоилось, а тело начинало постепенно затекать. Больше она не слышала ни шагов, ни чужого сбившегося дыхания. Неужели он правда ушел? По-хорошему Таре следовало переждать, возможно даже не один час, прежде чем выбираться из своего укрытия, но одна только мысль о том, что где-то там осталась девушка, которую этот сумасшедший может убить, пока она тут полеживает, заставила ее отказаться от этой идеи. Она зашевелилась, разминая затекшие конечности, и стала выбираться.
[nick]Tara Savage[/nick][status]Gingerbread Girl[/status][sign]There was magical thinking; there was also magical doing.
Running, for instance.[/sign][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/13220.jpg[/icon][info]<br><hr>29 лет, безработная<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=661" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

Эта сучка и правда пришла в себя, что само по себе изрядно обескураживало Митчела. Он же треснул ее по голове и вколол лошадиную дозу наркотика. Она должна лежать тряпкой и пускать слюни еще несколько часов. Однако, сестра Макрея не только пришла в себя, но и обозвала его ублюдком, после чего принялась блевать. К сладковатому духу падали, что всегда витал в его землянке, примешался запах желудочного сока и непереваренной пищи. То еще амбре. Впрочем, Мердок никогда не был брезгливым и от намерения поиметь эту девчонку отказываться вовсе не собирался. Пусть тощая, почти без задницы и совершенно не в его вкусе, она была сестрой Джетро Макрея, его заклятого врага, и от одной мысли об этом его опустошенные яйца начинали тяжелеть и звенеть, как у пубертатного подростка. Но передышка ему все равно была нужна. Все же возраст уже не тот, чтобы забивать член в одну щель, едва вытащив из другой. Попадись ему эти шлюшки лет эдак тридцать назад, он бы их оттрахал на славу, меняя дырки только так, но тогда они даже не родились. Разве что в планах пока значились у своих никчемных мамаш, раздвигающих ноги только перед избранными.
Злость, накатившая на Мердока при этой мысли, заставила его сжать задницу безвольной девчонки на столе с такой силой, что упругая плоть под его пальцами тут же покраснела и начала наливаться синевой. То ли еще будет.
— Потерпи, красавица, и до тебя очередь дойдет, — осклабился он в сторону сестры Макрея, покидая уютную щелку ее прыткой подружки. Та смачно хлюпнула и обильно потекла его семенем, пачкая внутреннюю сторону тренированных бедер. Митчел даже залюбовался и удовлетворенно цыкнул языком.
— Обожаю молоденьких. Вы такие тугие, что выдаиваете досуха. К слову, та твоя сисястая подружка тоже была ничего. Растраханная уже, конечно, и отнюдь не твоими пальчиками, но…
Закончить он не успел. Вопрос, который озвучила девчонка, заставил его вновь вернуться мыслями к проблеме ее бодрствования. Это и правда было проблемой. Больше ему вколоть ей было нечего, а судя по тому, как бойко она начала перебирать конечностями в попытке отползти от него подальше, ему следовало лишить ее возможности передвигаться, прежде чем браться за нее всерьез.
— Лучше скажи, какого черта ты вообще очухалась? — недобро улыбаясь спросил он. — Я же вколол тебе лошадиную дозу. Ты должна быть в сопли, как эта курва.
Митчел звонко шлепнул обнаженную ягодицу девчонки, что лежала на столе, и, убрав обмякший член в штаны, отпустил ее. Пробежав взглядом по обстановке, он все же нашел альтернативу наркотику. Широкий серебристый скотч вообще довольно часто выручал его. Перемотать лопнувшую трубу, заклеить трещину в пластике, скрепить пару трухлявых досок, в которые даже гвоздь уже не забьешь… Ну, или связать какую-нибудь несговорчивую бабу. Последнее приходилось делать не так уж и часто. Обычно Митчелу нравилось развлекаться с женщинами в бессознательном состоянии. Так и шуму меньше, и проблем. Однако, эту тощую сучку, ему хотелось отыметь прямо так. Чтобы видела, что ее трахает настоящий мужик, а не очередная баба с пристегнутым искусственным членом. Хотя, судя по тому, что он видел в доме у озера, эта конкретная лесба была не из тех, кого трахают, а из тех, кто предпочитает трахать сам. Тем веселее будет ее натянуть.
— Но, знаешь, так даже лучше, — Мердок подхватил моток ленты и взвесил его в руке, чему-то гадко улыбаясь. — Это значит, что ты будешь в сознании. Готов побиться об заклад, что настоящего члена ты не видела давно.
Он двинулся на нее, забившуюся в угол, как побитая собака, но не успел сделать и пары шагов, как оставленная на столе свежепоиметая девка с грохотом свалилась на пол. Он бы плюнул на нее. Свалилась и свалилась. Зато освободила место для следующей подстилки. Тем не менее, Митчел отвлекся и как раз вовремя, чтобы подхватить готовую скатиться с накренившегося стола бутылку с растворителем.
— Сука… — ругнулся он себе под нос и пнул безвольное тело девчонки. — Не могла полежать спокойно?
Девка что-то тихо промычала в ответ, но так и не пошевелилась. Убрав растворитель на полку от греха повыше, Мердок наклонился над ней. Не хватало еще, чтобы и она очухалась.
[nick]Mitchel Murdoch[/nick][status]hunt and kill[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/25190.jpg[/icon][sign].. на охоте, как и в жизни, главное — уметь ждать.[/sign][info]<br><hr>51 год, охотник и таксидермист<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=34#p51958" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

Отредактировано Jethro McRay (2020-11-16 19:06:44)

[indent] Бессознательное состояние, в которое Тара окунулась, казалось, с головой и безвозвратно, оказалось каким-то совсем мелким. Как бойко журчащий весенний ручей, нашедший себе дорогу в небольшом углублении в почве, оно было все испещрено мелкими камушками, осколками битого стекла и прочим мелким мусором застарелых воспоминаний, чувств и ассоциаций, за которые Тара непроизвольно цеплялась, не желая утекать в более глубокий омут. Но ее тянуло в него, в самую его глубину, где было темно, глухо и, что куда важнее, не было совершенно никаких ощущений, пробивающихся извне. Именно ощущения ее и пугали больше всего. Она не помнила почему, но отчего-то была уверена, что не захочет чувствовать то, что по идее должна.
[indent] Одна часть Тары отчаянно желала просто отключиться, отрешиться от всего и забыть обо всем том, что с ней только что произошло, как страшный сон, но другая, та, что привыкла бороться и цепляться даже за малейший шанс, не позволяла ей этого. Тара балансировала на хрупкой грани и чувствовала это физически, силясь удержать равновесие. Ее руки то и дело пытались вскинуться, ноги дергались, а спина напрягалась, силясь заставить работать бунтующий вестибулярный аппарат, но мышцы были словно кисель и отказывались хоть как-то работать. Однако, в какой-то момент Тара почувствовала, что движется, и это, как ни странно, придало ей сил.
Сначала она начала двигать ногами, загребая ими, как неумелый пловец, а потом напрягла руки и почувствовала, наконец, что она не просто движется в пространстве, а ее тащат за руки. Изумление пробилось через плотную пелену полной безучастности и заставило Тару поднять отяжелевшие веки. Стоящая перед глазами муть начала нехотя разбавляться, едва различимые очертания, пятна света и тени сформировались в лицо, показавшееся ей очень знакомым. Правда, его почти сразу же поглотил яркий свет, и Тара снова зажмурилась, не в силах вытерпеть резь в глазах, но этого оказалось достаточно, чтобы более-менее прийти в себя.
[indent] - Что вы… - она захрипела, так и не договорив, а потом ее догнало осознание того, где она и что происходит. Кисти рук, за которые ее тащила девушка, наконец, ожили и вцепились в нее так крепко, что Тара почувствовала, как ломаются ее ногти. Взгляд метнулся назад в глубину землянки, из которой ее только что вытащили, и ей показалось, что темнота, что царила внутри, ожила и начала шевелиться, обретая очертания человека. Наверное, самого страшного человека в ее жизни.
[indent] - Быстрее… быстрее… - захрипела Тара и в панике засучила ногами, пытаясь хоть как-то ускорить передвижение собственного непослушного тела. Ее мутило, она никак не могла нормально вдохнуть, а перед глазами все плыло, но желание оказаться как можно дальше от этого места и как можно быстрее оказалось настолько сильным, что она не переставала бороться с собственным телом.
[indent] Тара не сразу поняла, что почти раздета и ее движения частично затрудняют собственные тренировочные штаны, спущенные до колен. В голову тут же настойчиво постучалось то, о чем она совершенно не желала думать. Теперь она чувствовала. Чувствовала, как липко между ног, как внутри все болит от насильственного проникновения, а на бедрах горят и пульсируют отпечатки чужих грубых рук. Эмоциональное забрало, опустившееся в какой-то момент, осыпалось кучкой пепла. Тару затрясло. Лицо исказилось в плаксивой гримасе, а горло сжалось в сильном спазме.
[indent] - Пусти… пусти меня, - почти прохныкала она, едва почувствовав под задницей мокрую от росы траву. Как только ее руки освободились, Тара попыталась натянуть на себя свои тренировочные штаны. Получалось кое-как, но, в конце концов, ей все же удалось и не только это. Она смогла перевернуться на живот и даже подняться на колени, но ее почти сразу же скрутило мощным спазмом и вырвало желчью прямо на траву и ее собственные, упирающиеся в землю руки. По щекам потекли слезы. Тара сама не заметила, как начала завывать все громче и громче по мере того, как ее накрывало осознанием произошедшего.
[nick]Tara Savage[/nick][status]Gingerbread Girl[/status][sign]There was magical thinking; there was also magical doing.
Running, for instance.[/sign][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/13220.jpg[/icon][info]<br><hr>29 лет, безработная<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=661" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

Митчелу было очень хорошо знакомо выражение «ярость застилает глаза». Сколько раз он испытывал это чувство… Сколько раз наслаждался им… Но сейчас это чувство конкретно так мешало. Мешало рассмотреть угрозу, которую из себя представляла эта перепуганная девчонка. Эта мелкая макреевская тварь. Она боялась его, это было очевидно, но Митчел в своей слепой ярости совершенно забыл, на что могут быть способны загнанные в ловушку бабы. Не все, но многие становились опасны, как загнанные в угол крысы. Они нападали, кусались и царапались, готовые прогрызть себе путь на свободу, чего бы им это не стоило. На что была способна это мелкая сучка, Мердок уже знал. Он прекрасно помнил, как она угрожала ему ружьем и даже пальнула в него, чтобы отогнать, как ебливого пса, от своей сочнозадой подружки Стюарт. Он помнил, да. Но в этот самый момент, когда все в голове плыло и плескалось в багровом мареве ярости, он совершенно об этом позабыл. Все, о чем он мог думать в этот момент, это о том, как ему будет приятно свернуть этой суке шею. В его затуманенной голове не нашлось места даже простой мысли, что она может просто от него сбежать. Бросить свою неудачливую спасительницу и дать стрекача, и у него вряд ли получится догнать ее. Ярость на границе с бешенством мешала ему даже просто говорить. Мердок мог только рычать, как дикое животное, и этим своим рыком он, в конце концов, и подавился, когда его ударили в грудь с такой силой, что он отлетел обратно, в глубину землянки.
Свет померк и на этот раз действительно надолго. Когда Митчел снова начал осознавать себя в пространстве и времени, вечер был уже далеко не ранний. В первые минуты после того, как очнулся, Мердок и вовсе решил, что провалялся без сознания до самой ночи, но потом все же разглядел в мутном стекле небольшого окошка меркнущий свет садившегося солнца. Осознание того, что в любой момент могут нагрянуть полицейские, заставило его подняться на ноги. Голова кружилась как после недельной попойки, а тело ломило, словно его долго и обстоятельно пинали ногами. Но это было ничто по сравнению с тем, что ему угрожало, если он окажется в камере местного полицейского участка. Если уж Макрея из нее выпускали без проблем, то впустят запросто.
— Продажные суки, — заранее расстроился Мердок, обшаривая каждый темный угол своей землянки. Он понятие не имел, что ищет, пока не нашел. Небольшая, но полная до краев канистра с бензином.
Ноздри Мердока почти затрепетали, когда он унюхал ее содержимое. Оскалив зубы в злой усмешке, он подхватил ее и, все еще шатаясь, как пьяный, принялся отвинчивать крышку. Он не собирался оставаться тут и смиренно ждать, когда приедет полиция. И точно так же он не собирался оставлять им хоть что-то. Конечно, у него были норы помимо этой, но это не значило, что он готов был вот так запросто оставить полиции свои вещи. Это было его и только его собственность и пусть лучше она сгорит, чем достанется легавым.
Разливая бензин, Мердок мысленно уже бежал в самую глубину леса, непроходимые чащи которого должны надежно скрыть его от преследования. Даже если они соберут на поиски весь город, его не найдут. Просто потому что в отличие от них, всех этих зажравшихся и холеных горожан, которые даже посрать без своих мобильников не ходят, он знал, что это такое — выживание в дикой природе. И еще лучше знал, что такое охота.
Где-то в глубине души Митчел прекрасно понимал, что не сможет долго скрываться. Он и не собирался. Он знал, что за ним придут, и обирался выжать их этого по максимуму. Ему даже вдруг стало казаться, что все к тому и шло. Все, что он сделал со Стюарт. Все, что он сделал с этими двумя девчонками. Все, что собирался сделать… Все это вело к тому, что происходило прямо сейчас. Ко всему, что горело в этой землянке.
Черный дым поднимался в небо, путаясь в кронах деревьев, и вытравливал все оставшееся в нем закатные краски. Мердок стоял, с трудом сохраняя равновесие, и смотрел, как горит его последний «мост». Теперь копы точно знали, где его искать. Эта мысль стала первой по-настоящему четкой мыслью, что пришла в его голову с момента, как он пришел в себя. Мердок скрылся в темноте леса бесшумно, как первобытный дух острова.
[nick]Mitchel Murdoch[/nick][status]hunt and kill[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/25190.jpg[/icon][sign].. на охоте, как и в жизни, главное — уметь ждать.[/sign][info]<br><hr>51 год, охотник и таксидермист<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=34#p51958" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

[indent] Мучительные спазмы, горечь во рту и пелена слез... Вот и все, что осталось в памяти Тары о том, что происходило после. После того, как они приехали, и после того, как ее подняли на ноги и куда-то повели. Муть перед глазами стояла непроглядная, как будто ее обмотали пленкой, как труп, и понимание того, что это действительно могло бы случиться, накатило тошнотворной волной, когда ее уложили на что-то не очень мягкое и слишком холодное, чтобы почувствовать себя комфортно. Тара разрыдалась, накрыв лицо ладонями, и завыла в голос, не слыша ничего вокруг. Она не заметила даже, когда ей сделали укол. Просто в какой-то момент почувствовала растекающуюся по всему телу негу и поплыла на мягких волнах, лишь краем сознания уловив обрывки чужого разговора, из которого поняла, что попала в руки врачей. Значит, больше не нужно бояться. Значит, можно забыться. Значит, можно забыть...
[indent] Просыпалась Тара медленно, ощущая себя тряпичной куклой, набитой ватой. Голова у нее точно была ватной, потому что редкие разрозненные мысли в ней путались и как будто бы тонули, не давая себя выловить и рассмотреть как следует. Тара нахмурилась и повернула голову, чтобы посмотреть на единственный источник света в окружающей ее стерильной белизне. Свет горел где-то за задернутой шторой, отделяющей ее койку от соседней, судя по всему. Двухместная палата, догадалась Тара, и, прикрыв глаза, попыталась вернуться в объятия Морфея, но первая же попытка уснуть окончилась тем, что ее захлестнуло волной невесть откуда взявшейся паники. Она вскинулась на кровати, да так, что стоящая рядом с ней стойка для капельницы опрокинулась, загремев по полу.
[indent] — Мисс Сэвидж? — штора с глухим шелестом отдернулась в сторону и в ее изолированный уголок заглянула медсестра. Она сразу же оценила ситуацию и поспешила поднять стойку и вернуть пакет с прозрачной жидкостью на крюк. Только теперь Тара заметила, что у нее в вене игла, и поморщилась от неприятного ощущения, на которое не обращала внимания раньше.
[indent] — Что это? — не голос, а карканье. Попытка прочистить горло, однако, не особо помогла, но Тара все равно повторила: — Что вы мне вливаете?
[indent] — Это всего лишь диализ, — охотно ответила медсестра, проверяя, все ли работает как надо и не повредилось ли при падении что-нибудь в конструкции. — От наркотика, который вам вкололи и для... восстановления.
[indent] Эта заминка в чужой фразе не осталась незамеченной. Тара взглянула на медсестру, но та так старательно прятала от нее глаза, что разглядеть в них хоть что-то не представлялось возможным. Да и что она могла там рассмотреть? Жалость и сочувствие, разве что. Тара все это уже видела. Едва ли ее можно было этим удивить или расстроить. И, тем не менее, она расстроилась. Это отразилось на ее лице, но медсестра расценила это по-своему.
[indent] — Постарайтесь поспать, — она мягко улыбнулась Таре и даже легонько потрепала по руке, на которой запеклись свежие царапины и ссадины. — Завтра с утра к вам придет врач.
[indent] «Я сама врач,» — так и вертелось на языке, но Тара лишь поджала губы в подобии улыбки и коротко кивнула. Мысли все еще лениво толкались в ее голове, но она уже начала более-менее соображать. И вспоминать.
[indent] Она вспомнила все, но прежде чем ее снова поглотило отвращение к себе, Тара вспомнила о девушке, которая победила чудовище и заперла его в глухой норе, а потом вывезла их из дремучего леса. Получалась какая-то слишком уж страшная сказка, в которой не нашлось места ни прекрасному принцу, ни смелому охотнику, ни даже благородному разбойнику. Современная сказка с участием пары девушек и монстра в человеческом обличье.
[indent] — А где?.. — начала было она, словно опомнившись, но потом поняла, что медсестра давно уже покинула ее палату. Поразмыслив немного, Тара все же завозилась в попытке встать и не потревожить при этом иглу капельницы в своей руке. Она должна узнать хотя бы имя девушки, которая ее спасла.
[nick]Tara Savage[/nick][status]Gingerbread Girl[/status][sign]There was magical thinking; there was also magical doing.
Running, for instance.[/sign][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/13220.jpg[/icon][info]<br><hr>29 лет, безработная<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=661" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

Отредактировано Tara Savage (2022-02-16 16:09:03)

В больницу Макрей вернулся, когда было совсем темно, а поздний вечер плавно перетек в ночь. Пропахший гарью, перемазанный сажей по самые уши и усталый, как черт, Джетро вошел через автоматически расступившиеся перед ним двери в фойе, в котором несколько часов назад беседовал с сержантом Луисом, и с порога столкнулся взглядом с дежурившей за стойкой медсестрой. Видимо, той самой, что звонила ему в паб.
Женщина, уже открывшая было рот, чтобы сообщить очевидное, резко его закрыла и даже сжала губы в тонкую бескровную нить для верности. Непримиримая и строгая с виду, она прекрасно понимала, что от этого конкретного посетителя не избавится, поэтому даже не взглянула на охранника, мирно подремывающего на мягкой скамеечке у входа. Да и какой с этого толк? Все охранники больницы были с Макреем в тех самых теплых отношениях, которые обычно складываются у завсегдатаев питейного заведения с его владельцем. Если это была не дружба, то как минимум приятельство, рисковать которым, конечно же, никто из них не собирался. К тому же была велика вероятность крепко словить в морду. Потому никто из местных охранников просто не стал бы выгонять его из больницы, чем Макрей бессовестно пользовался, когда в том была острая нужда. Стоит сказать, что никогда этим не злоупотреблял. Впрочем, сейчас Джетро сделал ставку на свой потрепанный вид. Судя по мелькнувшему по лицу медсестры нешуточному сочувствию, ставка сыграла верно. Он решил закрепить успех и робко улыбнулся.
— Я просто хочу увидеть сестру, — без лишних слов и уговоров проговорил Джетро, подняв руки в обезоруживающем жесте. — И, если вы скажете мне, в какой она палате, я обещаю, что уйду сразу же, как только увижу ее.
Колебалась медсестра недолго. Сверившись с какими-то записями в рабочем компьютере и пощелкав по клавиатуре, она нехотя назвала номер палаты и предупредила, что если его застукает кто-то из ее коллег, она сделает вид, что ничего не знает и ничего не видела. На большее Макрей и не рассчитывал. Одарив медсестру самой своей обаятельной улыбкой, он направился в сторону лифтов, но, в конце концов, не вытерпел и поднялся на нужный этаж по лестнице. Так было быстрее, вернее и куда меньше риска столкнуться с кем-то из персонала.
Кажется, Стюарт лежала на этом же этаже. Макрей не уточнял. После того, как он сбыл их с Гордоном с рук, ему не терпелось свалить куда подальше. Никогда еще общество людей, которых он совершенно искренне считал своими друзьями, несмотря ни на какие личные загоны, не было ему так тягостно. Он не мог сказать наверняка, что было тому причиной — плачевное состояние Катрионы, внезапная неприязнь Джейсона или что-то еще, уже его собственное, аккумулированное за то время, что велись поиски. Так или иначе, но Джетро не находил причин, чтобы оставаться, ждать полицию и третировать врачей расспросами. Все это он оставил Рене и этой ее внезапной «увлеченности» Катрионой, рассудив, что так будет правильнее, а теперь практически крался как воришка по пустынному больничному коридору, чтобы найти уже ее саму, так внезапно оказавшуюся в том же положении, что и Катриона. Жертва насильника. При одной только мысли об этом Джетро начинало трясти крупной дрожью, а во рту растекался медный привкус крови, так сильно он сжимал зубы. Если этот ублюдок прикоснулся к ней хоть пальцем...
Мысль резко оборвалась, когда Макрей услышал приглушенные голоса, а потом в пустом коридоре показалась женщина в форме медработника. Он резко замер, прильнул к стенке и затаил дыхание, словно хотел вплавиться в шершавую поверхность и стать ее частью на манер египетских настенных рисунков. Предосторожность, впрочем, оказалась напрасной. Медсестра ушла в совершенно противоположном направлении, поэтому Джетро остался незамеченным. Голоса, а точнее один голос, между тем, раздался вновь. Из палаты, номер которой соответствовал номеру, который ему дали.
— Рене? — негромко позвал Джетро, подойдя к открытой двери. Одна половина палаты была освещена настенным светильником, вторая скрывалась за плотной больничной занавеской и не давала возможности убедиться в том, что он не ошибся.
[icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/54038.jpg[/icon]

Отредактировано Jethro McRay (2022-05-15 18:22:33)

[indent] Наверное, это было их проклятием. Не суждено им было познакомиться по-человечески, с названными именами и рукопожатиями, обещаниями обязательно встретиться и выпить в пабе или перекусить где-нибудь в городе в обеденный перерыв. Тара просто поймала себя на мысли, что ей бы этого хотелось. Хотелось бы просто встретиться с этой девушкой уже при куда более приятных обстоятельствах и просто поговорить. Не о том, что случилось, а просто. Просто... Ей очень хотелось, чтобы все в ее жизни снова стало просто. Понятно и незамысловато, без сложных вывертов совпадений и неожиданностей. Но, видимо, в этом городе без совпадений и неожиданностей не случалось ничего.
[indent] Когда низкий мужской голос, негромкий, но прозвучавший в ночной тишине больничных коридоров подобно отдаленному раскату грома, позвал девушку по имени, приласкав слух почти французской мягкостью звуков, а она отозвалась и метнулась из палаты, Тара сама не заметила, как напряглась всем телом и обратилась в слух. Она как будто бы знала этот голос и слышала его, кажется, совсем недавно. И это имя, все еще звенящее под потолком возгласом девушки... Где она могла его слышать? И ее имя тоже... Рене. Рене Кензи.
[indent] Тяжелая штора, скрывающая все это время обзор на остальную палату и дверь в коридор, не сомкнулась до конца, поэтому Тара смогла, чуть наклонившись вперед на своей койке, рассмотреть ночного гостя, в чьи объятия угодила Рене. Узнавание пришло сразу, едва она различила черты его перепачканного чем-то черным лица. Макрей. Джетро Макрей. Брови поползли вверх в нешуточном изумлении, которое наверняка спровоцировало бы в конце концов ее падение с койки, если бы не очень своевременно вернувшаяся с графином воды в руках медсестра. На обнимающуюся парочку она взглянула с нарочитым недовольством, но промолчала и прошла мимо них в палату. Она сразу же налила воды в пластмассовый стаканчик с торчащей из него трубочкой, как и прогнозировала Рене, и протянула его Таре все с тем выражением сочувственной заботы.
[indent] — Спасибо, — хрипло поблагодарила ее Тара и прильнула к хрусткому ободку, почти разом влив в себя все содержимое стаканчика. Медсестра, не дожидаясь просьбы, наполнила его вновь и Тара выпила еще одну порцию. Все это время он не сводила глаз с обнимающихся в коридоре людей, гадая, кем же они друг другу приходятся. Медсестра, поправляющая ей подушку, проследила за направлением ее взгляда и, кажется, разгадала ее мысли.
[indent] — Таки просочился, стервец, — фыркнула она, как будто не особо переживая, что в ее смену случилось такое нарушение режима. — Но его можно понять. Все таки сестра. Пусть только сводная. Семья она и есть семья.
[indent] Сестра? Тара, отвлекшаяся было на возню с больничной подушкой, вновь уставилась на Макрея и девушку, которая так отчаянно в него цеплялась, рыдая, как самый несчастный ребенок на свете. От этого звука, идущего, казалось, из самой глубины, в груди щемило от фантомной боли и нежности. У Тары никогда не было ни братьев, ни сестер, а с кузенами и кузинами, которые могли бы их заменить, у нее всегда были нейтральные отношения. О доверии и близости не шло и речи, и ладно, если кто-то из них вспомнит о том, что нужно ей хотя бы открытку на Рождество отправить. Теперь же у нее остался только Джерри. Не брат, не отец, не родственник даже. Просто человек, записанный в карте, как контактное лицо. Эта мысль подняла в груди Тары нешуточную волну паники. Если Джерри узнает... Она не хотела даже думать о том, что будет, поэтому хотела знать наверняка, и, если ему все же не дозвонились, как это обычно и бывало, когда он был за границей, убедиться, что и не позвонят. Так будет лучше. Спокойнее.
[indent] — Вы не звонили моему... отчиму? — спросила она медсестру, изо всех сил стараясь звучать спокойно и даже равнодушно. Женщина покачала головой и, подоткнув одеяло, взглянула на Тару вопросительно.
[indent] — Я нет, но, возможно, дежурный врач, что вас принимал, позвонил. Если хотите, уточню.
[indent] Тара кивнула и слабо улыбнулась, на что медсестра ответила такой же слабой улыбкой и вышла из палаты. До слуха долетел ее нарочито укоризненный голос.
[indent] — Зайдите уже в палату. Если вас кто-нибудь увидит, мне влетит.
[nick]Tara Savage[/nick][status]Gingerbread Girl[/status][sign]There was magical thinking; there was also magical doing.
Running, for instance.[/sign][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/13220.jpg[/icon][info]<br><hr>29 лет, безработная<hr>[/info][ank]<a href="https://northsolway.rusff.me/viewtopic.php?id=661" target="_blank"><h6>анкета</h6></a>[/ank]

Отредактировано Tara Savage (2022-04-12 22:43:47)