Глава первая
Ознакомительная

Winona Ryder
1.1. Полное имя: Лили Эвелин Уайт
1.2. Дата рождения: 09.10.1982 | 34 года
1.3. Особенности внешности:
Рост: 161 см
Телосложение: Обыкновенное
Цвет глаз: Карие
Цвет волос: Тёмно-русый
Особые приметы: Обычно предпочитает короткие стрижки, но иногда накатывает что-то женственное… В одежде также предпочитает комфорт, но когда накатит та самая волна, может и туфли натянуть парадно-выходные.
1.4. Деятельность: врач-уролог.

Глава вторая
Рассказ о персонаже

Жизнь Лили началась в Северном Солуэе спустя четыре года после рождения её старшего брата Майлса. Семья их ничем особенным не выделялась. Папа работал на пароме от их маленького поселения до территории «настоящей Британии», а мама сезонно нанималась на местные фермы, помогая с животными и урожаем.
С братом у Лили были смешанные отношения — то они ругались и были заклятыми врагами, то ладили и вместе читали книжки. Впрочем, так тоже было у всех детей.
В школе всё серединка на половинку. Пока подростковый туман не вскружил голову, у Лили была вполне хорошая успеваемость, потом появились и плохие оценки, и прогулы. В общем-то, Лили ничем особенно не отличалась от ровесников. Гуляла с друзьями, шалила, читала книжки и мечтала стать актрисой.
В средних классах часто вливалась в компанию брата и его друзей-старшеклассников. Поэтому, можно сказать, что алкоголь и сигареты попробовала довольно рано. Впрочем, на маленьком острове такое часто бывало — заняться особенно нечем.
Майлс, окончив школу, уехал в Лондон, где учился на архитектора, как мечтал с детства. Лили же осталась на острове, считая за счастье сбежать к брату на время каникул. Как и любого подростка Солуэя её манил большой город, который казался таким прекрасным.
Спустя четыре года настало время Лили определяться с будущей профессией окончательно. С местом учёбы проблем не было — она твёрдо решила переехать к Майлсу. Тот ещё был холост, погружён в учёбу и работу, а вдвоём снимать комнату было гораздо дешевле. Цены ведь там были совсем не солуэйскими.
Промучавшись несколько финальных месяцев, Лили решила учиться на врача. Ей нравилась биология и анатомия, а оставшиеся подростковые замашки говорили о том, что доктор — это невероятно круто. И, конечно же, изначально выбор пал на патанатомию. Трупы, вскрытия, морг и прочая «романтика».
Лили окончила колледж, где только уверилась в своём пристрастии к медицине, и поступила в университет. Ещё в колледже она познакомилась с молодым человеком, Максом, с которым установились длительные, постоянные отношения. Не сказать, что до этого Лили вела разгульную жизнь и меняла мужчин, как перчатки, но эти отношения были гораздо взрослее и осмысленнее, да и дольше всех предыдущих.
Когда Лили исполнилось восемнадцать, они с Максом расписались. Возможно, кто-то бы сказал, что рано, но они любили друг друга и не видели никаких преград. Свадьбу не делали — просто расписались, да и только. Родители мужа помогали молодой паре со съёмом собственного небольшого жилья.
Спустя несколько месяцев после свадьбы Лили поняла, что беременна. Сначала испугалась, что Макс будет против такого поспешного отцовства, но всё прошло хорошо. Макс занял позицию «сами натворили, самим и отвечать», и пара стала ждать ребёнка.
К сожалению, счастью не суждено было длиться вечно. Когда срок беременности перевалил через семь месяцев телефон Лили позвонил и виноватый голос сообщил ей, что её муж погиб в автокатастрофе. От ужаса, стресса и горя у Лили начались преждевременные схватки, которые врачи остановить не смогли.
Ребёнок чудом выжил, и неонатологи колдовали над ним почти пару месяцев, но помогли выкарабкаться. Девочка быстро набирала вес и крепла. Лили назвала её Максин, в честь супруга, которого бесконечно любила и по которому сильно тосковала.
Впрочем, милая малышка, которая овладела сердцем матери, помогала Лили справиться с утратой. Почти год Лили провела в академическом отпуске, заботясь о крошке. Благо родители с обеих сторон продолжали помогать.
Мама Лили переехала к дочери, когда Лили заявила о своём желании вернуться к учёбе. Она помогала с ребёнком, за что Лили была ей невероятно благодарна.
Наверное, все эти события, да и шесть лет учёбы на лечебном деле сделали своё дело. Патанатомом Лили так и не стала. Её, видимо движимую довольно счастливым материнством, привлекла репродуктология. Ей хотелось развиваться в этой сфере, помогать людям создавать счастливые крепкие семьи.
Интернатуру Лили проходила ещё в Лондоне. К тому времени Макс уже ходила в школу, поэтому совмещать работу с семьёй стало гораздо проще. Лили прошла четыре специальности — урологию, гинекологию, нефрологию и хирургию, — и стала дипломированным урологом. Она устроилась в местную клинику, нарабатывая опыт и постоянно проходя повышающие квалификацию курсы по андрологии и репродуктологии.
Три года назад Лили позвонила мать и сообщила, что её отец умер от инфаркта. Лили собрала вещи и вернулась обратно в Солуэй. Сначала она хотела просто поддержать мать какое-то время, зная по себе, какое это горе — потерять любимого человека. А потом поняла, что не может бросить родительницу одну. Лили перевела дочь в частную школу, чтобы Макс получала лучшее образование, чем могли дать на острове, а сама устроилась в местную больницу.
Она сильно скучала по дочери, которую видела теперь только по праздникам, выходным и во время каникул, но твердила себе, что так даже лучше. Рано или поздно Макс всё равно покинет родительское крыло, выйдет замуж и будет навещать мать по случаю.

Ваши тайны:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

 

Глава третья
Организационная
3.1 Средство связи:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

3.2

Пробный пост

Путь «домой» был неблизким. Хотелось уже свалиться куда-нибудь бесформенной кучей и проспать целые сутки. На ночь банда останавливалась на подходе к Нью-Йорку, ранее величественному городу, от которого остались только бескрайние асфальтовые просторы, каменные завалы, да обломанные зубы небоскрёбов. Давным-давно солнце отражалось ослепительным светом от бесчисленных стёкол, теперь же каждое покинутое здание смотрело на путников пустыми, разбитыми глазницами. Как хорошо, что Шельма совсем не помнила прошлого, а то, что всплывало в памяти, мало чем отличалось от настоящего мира.
Ночью, когда все... нет, не стихло. Теперь, напротив, с наступлением темноты все только оживало. Гул электричества, рокот двигателей и миллионы голосов больше не заглушали матушку-природу. Просыпались ночные хищники, визжали их беспомощные жертвы, шумел лес, все ближе подступающий к мегаполису. И дрянные псины, намешавшиеся с койотами, сбивались в опасные стаи, нападая на группы, чьи набитые рюкзаки так отчаянно хотелось выпотрошить, как и самих людей, переставших быть богами в глазах животных.
Поспать Шельме при таком раскладе удалось всего пару часов, а потом пришлось подняться, чтобы перебить этих шавок в достаточном количестве, чтобы напомнить, кто здесь главный, и пустить наутёк. Оставаться и лежать рядом с лужей крови, привлекая запахом других, более опасных хищников, что теперь безнаказанно блуждали где хотели, было глупо. Так что Шельма подобрала свои пожитки и двинулась с ребятами дальше к своей цели.
На Лонг-Айленде они планировали ненадолго залечь на дно и отдохнуть, прежде чем двинуться дальше. Кроме того, хотелось проверить, не осталось ли ещё неразграбленных домов? Здесь в своё время можно было найти уж очень много интересного, к тому же попасть на остров было не так и просто — мост ещё нужно было найти.
По городу ребята шли несколько осторожнее — здесь могли попасться люди, что куда опаснее любого зверя. Если и не опаснее, то подлее уж точно. Так что Шельма даже не знала, где она себя чувствовала увереннее — на открытой местности, где шанс столкнуться с себеподобным был относительно мал, или в городах, где под рукой всегда лежало оружие — камни и стекло.
Ее кузен Анхель и Генри, один из недавно прибившихся к банде, скользнули вперёд, осматривая и расчищая при необходимости дорогу перед остальными. Конечно, речь шла совсем не о мусоре на растрескавшемся асфальте. Шельма, собрав волосы в небрежный хвост, неторопливо шла позади отряда, лениво осматривая покосившиеся дома и отмахиваясь от назойливых мух. Она почти не слушала, о чем говорят парни впереди, но одну фразу мимо ушей пропустить не смогла:
- Генри бабу нашёл! Голую!
Шельма поморщилась от грубоватого, но все равно глупого смеха, подчеркнувшего произнесенное какой-то жирной чертой. Мальчики хотели позабавиться.
То, что ее саму давно не воспринимали как женщину — хоть без трусов перед ними пляши — Шельму устраивало. Более того, она считала это чисто своей заслугой. Новенькие вливались в банду на место павших и тут же просекали, что к чему. Некоторые сразу, ориентируясь на поведение остальных, другие — после крепкого удара по зубам. Кроме того, неприкосновенность была не единственным бонусом — Шельма оставила за собой право первой смотреть добычу и забирать все, что ее душеньке было угодно. Почему так? Стоило лишь заглянуть в темные глаза Шельмы и сразу все становилось понятно. Порой они полнились безумия.
С грацией толстоватого, но опасного бегемота, Шельма скользнула вперёд, раздвигая ряды своих «мальчиков». Ускорив шаг, она направилась к Генри, который, кажется, забыл о том, кто здесь главный.
— Генри! – рыкнула Шельма, а далее последовал поток неизящной испанской брани. В общем и целом, смысл этих слов сводился к тому, что «белому куску дерьма» следовало быть более осмотрительным. — П’шел вон.
У Шельмы не было настроения. Но, кажется, голая девчонка выглядела той, кто смог бы его приподнять.