Не успел Эванс вернуться из Абердина, как его выдернули на работу. Нехватка кадров все чаще сказывалась именно на них с МакАлистер, как на самых безотказных. Хотя скорее всего дело тут было в напрочь отсутствующей у них обоих личной жизни, которая могла бы занимать свободное от работы время и быть достойной причиной для того, чтобы вот так просто сказать сержанту Луису «нет», когда он очередной раз выдергивал их из их же законного выходного, чтобы восполнить пробел в числе дежурных патрульных.
В управлении Эванс появился уже при полном параде, с Марти на поводке и с загадочным свертком под мышкой. Аарон, говоривший в этот момент по телефону, ему только кивнул, но жестом показал, чтобы констебль задержался и подождал, пока он закончит разговор. Джеймсу ничего не оставалось, как привалиться к стойке дежурного в ожидании. Когда показалась МакАлистер, он заметил ее не сразу, в отличие от Марти, который принялся обнюхивать девушку и тыкать носом в ее ладонь почти сразу, как только она появилась. Однако, Аарон не дал Эвансу возможности нормально поздороваться с напарницей, даже когда он таки ее заметил.
— У О'Горманов опять что-то стряслось, — сообщил дежурный, едва положив трубку. — Надин О'Горман сообщила, что в их дом вроде как вломились, никого нет, ни О'Гормана, ни его жены и засохшее пятно на полу. Кровь скорее всего. Хотя с этими О'Горманами ни в чем нельзя быть уверенным. Поезжайте. Если что-то серьезное, сообщите сразу. Я к вам Луиса пришлю или еще кого.
— Счастье-то какое, — проворчал себе под нос Эванс. Он коротко глянул на листок с адресом вызова, который Аарон по привычке положил на край стойки, но в этом не было особой нужды. Все полицейские знали адрес О'Горманов. Все там бывали и не по одному разу в свое время. Домашнее насилие в чистом виде. Буквально до стерильности.
— Готова? — только теперь Эванс смог обратиться к напарнице. Они не виделись с утра вчерашнего дня, когда он заехал к ней за обещанным для его матери пирогом. Даже эта короткая встреча не сгладила того, как они расстались накануне. Может быть потому что слишком мало времени прошло, а может пробежавшая между ними гипотетическая кошка все еще была где-то неподалеку. Пойди теперь разбери. Сейчас, по крайней мере, напарница воспринималась им вполне сносно. Джеймс даже не почувствовал привычного раздражения при виде ее палки. Наверное, общение с матерью так благотворно сказалось. И кстати о Морин Эванс.
— Это тебе от мамы, — уже подходя к их патрульной машине, Джеймс вспомнил о том свертке, что все это время держал под мышкой. — Она просила передать большое спасибо за пирог и сказать, что ждет в гости, как только у тебя с ногой будет получше. Так что, если ты действительно хочешь повидаться с моей матерью в ближайшее время, то в твоих же интересах не перенапрягать ногу.
Намек из разряда ни разу не тонких, тем не менее, сопровождался вполне искренней и в каком-то смысле миролюбивой улыбкой. Джеймс вручил сверток напарнице и, пользуясь тем, что она была слишком уж заинтригована внезапным подарком, обошел машину с водительской стороны, пустил Марти на заднее сидение, а сам устроился за рулем. Ему не нужно было любопытствовать, что именно решила подарить его мать Джоанне. Он видел, как она паковала вязанную ажурную шаль, вроде той, что была у нее, только более яркого и жизнерадостного цвета, который куда больше подходил молодой девушке.
— Нравится? — спросил Эванс, когда они уже выехали с парковки. — Она сама связала. Должна быть очень теплой. Ну, так она, по крайней мере, сказала.
Дорога до дома О'Горманов заняла совсем немного времени, но и этого хватило, чтобы на улице резко потемнело и пошел дождь. Оный почти не переставал все выходные. Редко когда из-за плотного полотна серых облаков выглядывало солнце. Лужи уже не успевали высыхать и скапливались в целые озера там, где ливневки не справлялись. Эванс не стал заезжать на подъездную дорожку, хоть она и была пуста. Он остановил машину у самого тротуара и, заглушив двигатель, стал выбираться. Марти на заднем сидении оживился, но Джеймс не собирался его брать с собой. По крайней мере пока. Если место преступления и правда имеет место быть, то он всегда сможет вернуться за ним.
— Миссис О'Горман? — позвал Джеймс, когда они с напарницей нырнули под козырек крыльца и постучали в дверь. — Это полиция. Констебли Эванс и МакАлистер.

Сомнения грызли Надин изнутри, и с каждой минутой ожидания становилось только хуже, словно ее настроение подчинялось изменчивым погодным условиям. Дождь усилился - а вместе с ним страх, что она совершила роковую ошибку.
Миссис О'Горман сидела у подножья лестницы с телефоном на коленях и думала. Ей требовалось поговорить с кем-нибудь на отвлеченную тему, но рука не поднималась набрать номер. Она неотрывно смотрела на весь этот бардак, и гадала, что здесь могло произойти. Вероятно, пятно крови на полу выглядело бы куда более устрашающим, будь оно свежим, и тогда здесь его уже точно бы не было. А так, можно сослаться на воров. Нет, она не допустит, чтобы ее сына упекли за решетку. Почему-то версия, что на этот раз Лоркан приложил Бетти слишком сильно, казалась самой правдоподобной, и объективно вряд ли вызвала бы у кого-то сомнения. Надин уже сделала все, чтобы сбить копов с толку, и теперь ждала, подбирая нужные слова.
Из транса ее вырвал стук в дверь и приглушенный зов констебля. Женщина узнала этот голос прежде, чем его обладатель предмтавился. Джеймс Эванс - видный молодой человек, с этим фактом трудно было поспорить. Наследственность, правда, поганая, но за все в этой жизни приходится платить. Провести параллель между старшим Эвансом и своим сыном в голову миссис О'Горман не приходило, и даже если бы кто-нибудь вздумал ткнуть ее носом в это явное соответствие, она ни за что бы не согласилась с подобным мнением.
Дверь отворилась, и Надин окинув констеблей быстрым цепким взглядом, впустила их внутрь. Она была напугана, но не настолько, чтобы изменить своим привычкам.
Старшая О'Горман относилась к самой ярой породе сплетниц. Той породе, которой благодаря широкому кругу общения с себе подобными была известна подноготная чуть ли не каждого жителя города. Этих двоих Надин знала хорошо. И не потому, что полиция была частым визитером в доме О'Горманов, а потому, что едва ли не лучшая подруга Надин, по совместительству самая отчаянная сплетница из всех - Агата Гиббонс - жила этажом ниже, под крохотной квартирой Джоанни МакАлистер. Жизненные перипетии этой молодой особы были излюбленной темой для разговоров. И безусловно, Агата регулярно докладывала в каком ключе развиваются отношения этой конкретной парочки, большую часть которых благополучно додумывала самостоятельно. Слухи, порой, доходили до абсурда. Например, те, в которых Джоанна на протяжении года ходила беременная. И несмотря на то, что этих двоих сам бог велел оформить в пару, в мужья дочери инспектора МакАлистера, которая неловко проковыляла внутрь, пророчили Джетро Макрея, а не ее напарника. Но то был уже совсем другой разговор.
- Проходите, проходите, - услужливо пригласила миссис О'Горман, проводив взглядом сперва Джо, а за ней и Джеймса.
Она вкратце, как полагала сама, обрисовала картину своего возвращения, и тех странностей, что ее встретили.
- Я уверена, что в мое отсутствие Лоркан не возвращался домой, - завершила она свой рассказ, не забыв присовокупить самое главное. - Дверь была открыта. Я ведь столько раз просила его сменить замки!
Она страшно нервничала, наблюдая, как констебли осматривают место происшествия. От волнения Надин забыла предложить чай, что всегда делала Бетти, даже несмотря на извечный отказ. Не стоило ей этого делать. Зачем? Ну, зачем она вызвала полицию? Надин прижала ладонь ко рту. Глаза ее в ужасе округлились. Этот ужас отнюдь не был наигранным.
- Все украшения Бетти пропали! - вдруг заговорила она с отчаянием в голосе и, поймав Эванса за рукав форменной куртки, потянула наверх, - я покажу, все подчистили! Говорила ей, храни свои побрякушки надежнее... Даже ящик с бельем разорили! [nick]Nadin O'Gorman[/nick][status]quite insane[/status][icon]https://pp.userapi.com/c850132/v850132705/b5d9d/xAjvSQAUA4Q.jpg[/icon][sign]He's my only son![/sign][info]<br><hr>62 года, домохозяйка 50 lvl<hr>[/info]

Отредактировано Elizabeth O'Gorman (2019-05-01 12:42:03)

Долго ждать не пришлось. МакАлистер показалась на верхних ступенях почти сразу же, едва стихло эхо его оклика, словно только и ждала, когда напарник ее позовет. Сам спуск, однако, занял куда больше времени. Следующая за Джоанной миссис О'Горман была явно не прочь оседлать перила и спуститься вниз как можно быстрее маневром всех детей и не до конца повзрослевших взрослых, настолько нетерпеливой она выглядела, переступая со ступеньки на ступеньку со скоростью хромого констебля. Она усвистала на кухню, как только они с МакАлистер наконец-то оказались внизу. Чтож, тем лучше.
— Это Лоркан, — шепнул Эванс напарнице, наклонившись к запыхавшейся девушке, едва миссис О'Горман скрылась на кухне. — Не знаю точно, что здесь произошло, может очередная ссора с битьем посуды, но кровь точно О'Гормана.
Он оглянулся на темнеющее на полу холла пятно и снова споткнулся взглядом на осколке, едва заметном на общем темном фоне. Специалисты скажут точно, но почему-то Джеймс почти не сомневался, что именно этот осколок и стал орудием убийства. Даже не нож, как это обычно бывало в таких случаях. Ладно, что хоть не скалка или сковородка, а то было бы даже смешно. Джеймс скривился в неприятной усмешке, но почти сразу же стер ее с лица и снова обернулся к напарнице.
— Нужно вызывать Луиса. Он сам вызовет кого нужно из Абердина. И ориентировку на жену О'Гормана даст. У нее как минимум сутки в запасе, поэтому она может быть где угодно сейчас. Даже эта рехнутая баба должна понимать, что за убийство мужа ей грозит немалый срок.
Скрип половицы под ногами О'Горман Джеймс услышал прежде, чем сдавленный стон пожилой женщины. Они с МакАлистер как по команде обернулись на нее, застывшую в дверях бледным привидением. Не нужно было вникать в смысл слова, что она простонала. Все и без того было ясно. Эванс метнулся вперед с такой неожиданной прытью, что успел подхватить стакан с водой, расплескав его содержимое совсем немного. Жаль, что с самой миссис О'Горман этот фокус не прошел. Однако ей удалось уцепиться за столик и сползти по стене, не разбив себе голову при падении. Здесь уже и без того было пролито слишком много крови О'Горманов.
— Звони в скорую! — крикнул Джеймс напарнице. Он придержал пожилую женщину в сидячем положении, чтобы она не завалилась на бок, и подставил под ее неверную руку стакан с остатками воды. — Миссис О'Горман? Миссис... Надин! — пытался он достучаться до женщины. — У вас есть какое-то лекарство? Где оно? Скажите, где ваше лекарство, и я найду его. Слышите меня?
Мобильная рация, закрепленная на плече, захрипела голосом сержанта, которому, судя по всему, уже доложили о том, что его констебли выехали по вызову, и теперь интересовался происшествием. Голос его звучал так спокойно и буднично, что на долю секунды Джеймс даже засомневался, что все происходящее ему не привиделось. Но пожилая женщина на руках и почти засохшая лужа крови всего в метре от них не давали этой иллюзии и шанса. Заставив, наконец, миссис О'Горман взять в руку стакан, Эванс обхватил тангенту рации и нажал на кнопку.
— Сержант, нужны эксперты в дом О'Горманов. Да, на место преступления. И... — он скосил глаза на миссис О'Горман и, уже не особо переживая о том, что она теперь точно его услышит, добавил: — Нужна ориентировка на Элизабет О'Горман. Тела нет, но тут все очевидно. Сами увидите.
Он выслушал короткий отзыв Луиса и, оставив рацию в покое, снова сосредоточился на миссис О'Горман. Женщина выглядела откровенно хреново, как слегка подогретый труп, но сознания упорно не теряла. Стакан в ее руке дрожал и Джеймс машинально придержал его под дно.
— Миссис О'Горман, скорая уже в пути, — он глянул на напарницу, которая наверняка уже позвонила в больницу, и снова опустил взгляд на миссис О'Горман. — Но если у вас есть какое-то лекарство, которое вы принимаете в таких случаях, скажите, где искать.

Надин, побледневшая настолько, что трудно было сказать, где начинался рост светлых как молоко волос (которые она, впрочем, все равно ежемесячно подкрашивала), ожидала услышать звон разбитого стекла. Она оглохла? Нет. Сын Эванса, тщетно пытавшийся поймать ее расфокусированный взгляд и увещевавший над ухом, дочь МакАлистера, тороторившая по телефону - все звуки, приглушенные и в то же время гулкие, доходили до Надин как сквозь толщу воды, словно их источник был у женщины в голове. Но ни намека на звон. И вот стеклянный бок стакана коснулся пальцев - целый и невредимый - в нем по-прежнему оставалась вода, а давление на грудь уже переросло в боль.
Вот сейчас самое время уйти. Что такое шестьдесят лет? Всего лишь шесть десятков. В двадцать первом веке люди доживают до десяти! Это еще целых четыре. Простейшая математика. Но какой смысл в этой прорве лет, месяцев, дней, часов и минут, когда дети уходят раньше? Надин готова была умереть, даже хотела, однако страх, вкупе с каким-то животным инстинктом выживания взял верх, заставляя мышцы работать, а язык шевелиться и даже выдавать конкретные слова.
- Су...м...сум...ка, - сипела она, безуспешно силясь приподнять руку в указующем жесте.
Пальцы наконец обозначили цилиндрическую форму стакана и вцепились в него с такой силой, что будь он не стеклянным, а бумажным, его содержимое давно бы выплеснулось фонтаном. Однако поднести его ко рту по-прежнему не было никакой возможности. Рука дрожала, а вместе с ней плясала вода в стакане. Лишь после того, как Джеймс помог миссис О'Горман, ей удалось смочить губы. Кажется, она собиралась плюнуть в эту воду, впрочем, подобное уже не имело никакого значения.
Основной арсенал медикаментов находился в ванной комнате, но кое-что всегда имелось с собой, в сумочке. Айрис предупреждала: шумы в сердце до добра не доводят, а у Надин диагностировали этот в общем-то безобидный недуг еще лет в тридцать, когда Лоркану было не больше двенадцати, и миссис О'Горман водила его в кружок... Чему конкретно был посвящен кружок, Надин уже не помнила, зато помнила каким рассудительным и смышленым рос ее мальчик. Мыслями она уже унеслась в то беззаботное время, когда Оливер был жив, а ее дети еще не обзавелись супругами, собственными детьми и проблемами, а сама Надин была молода.
К Джеймсу присоединилась Джоанна, которая суетливо гремела пузырьком с таблетками. На ее вопросы Надин лишь бездумно кивала. Губы дрожали и, не переставая, двигались, неизменно беззвучно как мантру повторяя одно и то же "Гэри, мой мальчик". Сразу три таблетки отправились в рот и были залиты водой, часть которой потекла по подбородку. Провернуть это все удалось не без посторонней помощи. Встревоженное лицо Джоанни маячало перед носом, закрывая Надин от бьющего в глаза коридорного света. Ничего общего с Элизабет и ее холодно-услужливым выражением, которого Гэри видел едва ли пару раз за свою жизнь.
Бетти... Бетти любила мужа, и миссис О'Горман могла понять такую любовь. Эта зашуганная озлобленная на весь мир девчонка - Надин готова была поклясться - никогда в жизни не причинила бы Лоркану вреда. По мнению миссис О'Горман, Элизабет вообще являлась лучшей партией для ее сына, что доказала с течением времени. Она никогда не волновала Лоркана настолько, чтобы он забыл о своей матери. Это было главным критерием отбора Надин О'Горман. Впрочем, она перестала решать что-то в жизни Гэри с тех пор, как у него на лице появилась первая растительность... Но этого не могло произойти! Надин прикрыла глаза в ожидании, когда подействуют таблетки. А когда они подействуют и она откроет глаза, все это окажется просто галлюцинацией.
У подножья лестницы настойчиво зазвонил телефон. [nick]Nadin O'Gorman[/nick][status]quite insane[/status][icon]https://pp.userapi.com/c850132/v850132705/b5d9d/xAjvSQAUA4Q.jpg[/icon][sign]He's my only son![/sign][info]<br><hr>62 года, домохозяйка 50 lvl<hr>[/info]

Отредактировано Elizabeth O'Gorman (2019-05-01 12:43:24)

Когда они с сержантом Луисом вошли в дом, медики уже занимались миссис О'Горман и явно собирались забрать ее с собой. Тем лучше, подумал Джеймс. Так им больше никто не помешает делать свою непосредственную работу. Эванс подозревал, что старушенция уже успела внести свои коррективы в место преступления. Что-то убрала, что-то спрятала. Она была готова на все ради своего любимого сыночка. Выгородить его или обеспечить алиби, если понадобится. Неважно. Видимо, предположить, что это невестка убила ее сына, она попросту не смогла. Где-то глубоко внутри Джеймс злорадствовал и это ему не нравилось.
— Не думаю, что тут можно еще хоть что-то сделать, — с сомнением покачал головой сержант Луис, когда МакАлистер поинтересовалась, нужны ли они с напарником тут еще. Он подвинул обоих своих констеблей в сторонку, вместе с ними отступая и давая дорогу медикам, которые почти волочили за собой не способную передвигаться самостоятельно Надин. Выглядела она так плохо, что сержант невольно задумался и о собственном сроке годности. Когда за медиками закрылась дверь, он наконец-то смог осмотреть пятно крови на полу прихожей. Было бы оно посвежее...
— Я видел, что у тебя Марти в машине, — начал Луис издалека. Эванс тут же покачал головой, безошибочно угадав ход мыслей сержанта.
Слишком много времени прошло. Тем более с такой погодой вряд ли остался хоть какой-то след.
— Ну, попробовать-то нам ничего не мешает, верно?
Луис поднял на него вопросительный взгляд и Джеймс кивнул. Почему бы и не попытать счастья. Все равно больше они ничего не могли сделать. Только стоять в сторонке и ждать специалистов из Абердина. Переглянувшись с напарницей, Джеймс вышел на улицу. На этот раз Марти не просто радовался его появлению, он как будто предвкушал.
— Ну что, разбойник, готов поработать?
Прикрепив к его ошейнику карабин поводка, он повел счастливого пса к дому, но по мере того, как они приближались к крыльцу, весь энтузиазм Марти постепенно сходил на нет. Он шумно сопел и, похоже, уже начал улавливать запах крови. Когда они вошли в дом, он безошибочно повернул в сторону вешалки, под которой и красовалось огромное пятно, но Джеймс придержал его, не пустив к главной улике ближе, чем следует. Шумно обнюхав темную кайму засохшей крови, Марти замер в настороженной позе.
— Что с ним? — нахмурился сержант.
— Так они обычно реагируют на место, где недавно лежал труп, — пояснил Джеймс и похлопал Марти по мохнатому боку. — И без того было ясно, что с такой кровопотерей он не мог выжить, но теперь у нас есть подтверждение. Мы ищем труп.
Марти шумно засопел по полу, следуя в сторону двери и требовательно скребанул когтем по косяку, давая понять, что ему нужно выйти, чтобы продолжить идти по следу.
— Идите, — сержант кивнул, и Джеймс, переглянувшись с напарницей, открыл дверь и, выпустив их с Марти, последовал за собакой, которая качественным пылесосом принялась обнюхивать сначала крыльцо и его ступени, а потом потащил его к подъездной дорожке, где, судя по всему, Лоркан О'Горман обычно оставлял свою машину. Шевроле Круз, если ему не изменяла память. Не новая, но и не старье. Где-то две тысячи восьмого года. Надо бы объявить ее в угон, подумал Джеймс. Глядишь, и молодая миссис О'Горман вместе с машиной найдется. Мысленно проставив галочку напротив этого пункта, Джеймс достал из кармана ключи и бросил их Джоанне.
— Давай за руль. Если он возьмет след, мне придется бежать за ним. Тебе бегать пока рано. Поедешь за нами, если что.
Марти тем временем обстоятельно обнюхивал мокрый асфальт. Надежда, что он возьмет след спустя столько времени и после стольких дождей, была настолько призрачной, что когда пес вдруг резво рванул вперед, Джеймс от неожиданности едва не упал. Он быстро подстроился под скорость Марти. Вместе они регулярно нарезали километры по улицам города, но не каждый день делали это, следуя по маршруту движения мертвого тела.

Отредактировано James Evans (2019-04-05 20:13:09)

Надо было обуть кроссовки, думал про себя Джеймс, следуя за Марти. Пес то гнал вперед, как сумасшедший, то тащился черепахой, обнюхивая чуть ли не каждую подозрительно торчащую в полотне обочины былинку. Они уже давно миновали городскую черту и даже часть фермерских угодий, приближаясь к возвышающемуся совсем близко темному лесу. Где еще можно было спрятать труп, если не в лесу? Разве что в море, да и то пришлось бы выходить на лодке и плыть подальше от берега, чтобы найти подходящее течение, которое могло унести тело как можно дальше. Иначе труп прибьет к берегу и его быстро найдут. Возможно, Элизабет О'Горман руководствовалась именно такими соображениями, когда везла тело мужа в лес. Хотя скорее всего у нее просто не было других вариантов. Что еще она могла сделать? Оставить мужа тухнуть в прихожей. Закопать его тело на заднем дворе под тем деревом. Запихать в багажник и столкнуть машину с обрыва. Вариантов на самом деле было предостаточно, но то были варианты пришедшие в голову констебля полиции, а не женщины, которая вспорола горло своему горячо любимому супругу осколком тарелки.
Уже не впервые с тех пор, как они с МакАлистер приехали по вызову в дом О'Горманов, Эванс поймал себя на том, что сложившаяся в его голове картинка всего произошедшего, воспринимается им, как единственный возможный вариант развития событий. Как будто иначе просто не могло быть. Он уже не впервые интерпретировал улики, но впервые его не одолевали сомнения. Обычно ему казалось, что он мог чего-то не знать изначально, мог упустить из вида что-то важное и способное перевернуть всю версию с ног на голову. Но не в этот раз. Чутье это было или просто все и правда было настолько прозрачно, Джеймс не знал. Сейчас его задача состояла совсем в другом.
Когда серая лента асфальта сменилась вихляющей пьяным зайцем проселочной дорогой, Эванс заскрежетал зубами. Ботинки, которые им положено было носить, как и форму, не располагали к забегам, а уж по пересеченной местности и подавно. Лес почти поглотил их, когда Марти остановился и принялся шебуршать по зарослям, выискивая потерянный след. Он сопел и фыркал от усердия, а в какой-то момент даже начал тихо поскуливать от досады. Джеймс понял, что след потерян безвозвратно намного раньше него. Когда к ним подошла МакАлистер, он посмотрел на нее и покачал головой, в ответ на ее безмолвный вопрос.
— Нет, — он кивнул на подпирающие кусты заросли чистотела, чьи ядовито-желтые, а кое-где почти оранжевые мелкие цветы так и бросались в глаза. — Эта дрянь ему надолго нюх отбила.
Пес этого пока не понял и потому продолжал шебуршать в мокрой траве, собирая на свой хвост репьи и колючки. Сдался он только после того, как Джеймс дернул его за поводок и подтащил к себе поближе. Глаза пса слезились от попавшей в них едкой пыльцы, и Эванс, достав платок, принялся их вытирать, жалея о том, что не догадался прихватить бутылку воды с собой. Заодно и попил бы. Может, в машине есть?
— Но она точно заехала в лес где-то здесь, — Джеймс выпрямился и потрепал Марти за уши. — Тут что-то вроде старой прогалины. Давно заросла уже, но, если не заморачиваться с сохранностью подвески, то и седан проедет.
Эванс прикинул их приблизительно местоположение, но так и не пришел ни к какому хоть сколько-нибудь толковому выводу. Лес, он и есть лес. Островок у них был маленьким, но лес — эта чертова темная махина, в которой до сих пор терялись даже взрослые люди, — он не имел каких-то конкретных характеристик. Он просто был.
— Давай я немного прогуляюсь немного вглубь прогалины, вдруг что-нибудь замечу, а ты пока за Марти присмотри, — он снова потрепал пса и недовольно нахмурился, когда заметил, что глаза у него продолжают слезиться. — У нас в машине вода есть? Ему надо бы глаза промыть, пока воспаление не началось. И все эта дрянь.
Джеймс почти с ненавистью посмотрел на растущий под ногами чистотел. Чертов сорняк, который его мать всегда с таким трудом выводила на их участке, тут, буквально на пороге леса, практически буйствовал, безнаказанно заполняя все свободное пространство.
— Ладно, я быстро.
Эванс кивнул напарнице и, углубившись в лес, почти сразу же скрылся из вида. Небо над головой недобро тяжелело, предвещая очередной дождь, поэтому Джеймс торопился. Ему не улыбалось шататься по лесу в проливной дождь тем более ради трупа мужика, который получил по заслугам.

Как Джеймс и предполагал, его вылазка в глубину леса ничего не дала. Ничего кроме уже набрякших после длительной пробежки мозолей на пятках и вымокшей под зарядившим мелким дождем одежды. Добравшись до опушки, которая уже давно маячила заманчивым просветом за деревьями, Эванс остановился и огляделся. Прогалина привела его сюда, но куда машина могла поехать дальше, он не имел никакого понятия. Опушка была довольно просторной и вытянутой по форме, как куриное яйцо. Наверняка в нее упиралась не одна лесная тропа, но густая трава, которой поросла эта проплешина посреди чащи, уже давно спрятала все возможные следы. Взбудораженная дождями, которые прошли с тех пор, она пестрела луговыми цветами и пушилась мелким кустарником, обильно растущим по краю опушки. Тупик, фигурально выражаясь. Джеймс был даже рад, что ничего не нашел. Это был явно не тот случай, когда виновные должны были быть наказаны.
Он вернулся к машине, когда дождь уже не просто моросил, а вполне уверенно поливал и явно не собирался на этом останавливаться. Кажется, он даже слышал отдаленный раскат грома. Но ему вполне могло показаться.
— Уф, ну и погода, — зафыркал Эванс забравшись в машину, по салону которой вовсю разносился здоровый храп дрыхнущего на заднем сидении Марти. Джеймс ему даже чутка позавидовал. Им с МакАлистер такая роскошь в ближайшие несколько часов и не снилась. Впрочем, на этот счет Джеймс не переживал. Вымокший насквозь, он мечтал только о том, чтобы переодеться в сухое и, задрав гудящие ноги на стол, налиться горячим чаем по самые уши. А там можно будет и отчетом в четыре руки заняться. Ох, ну и триллер у них получится.
— Луис на связь не выходил? — спросил Эванс, когда отстучал зубами положенную арию и более-менее согрелся. МакАлистер помотала головой и он взялся за спикер рации. Скрипучие помехи разбудили Марти, но, сообразив, что к чему, он снова завалился спать и даже ухом не повел, когда из динамика послышался голос сержанта Луиса. Он требовал отчета.
— Ничего, — коротко и просто отозвался Джеймс. — След вывел в лес и там затерялся. Я прошел глубже, но никаких следов не заметил. Если они и были, то с тех пор слишком много воды утекло. Буквально.
Он отпустил кнопку передачи сигнала и прислушался к помехам. Какое-то время рация скорбно молчала, иллюстрируя раздумья сержанта, а потом снова заскрипела его голосом.
— Тогда езжайте в управление, — разрешил он. — Отчет мне понадобится максимально быстро. До конца смены досидите и гуляйте.
Кажется, сержант забыл, что у них сегодня был законный выходной и командовал, исходя из уверенности, что они просто обязаны быть на работе от звонка до звонка. Иногда так и подмывало напомнить пожилому полицейскому, что на них с МакАлистер свет клином не сошелся и в управлении были и другие констебли, которых можно было дергать, когда на смену кто-то не выходил. Однако, из уважения к сержанту Эванс помалкивал. Да и что им с напарницей еще делать, как не кататься по городу в патрульной машине и шумно сопеть друг на друга, молча перемалывая внутри все, что так и просилось на язык.
Джеймс дал отбой и вернул спикер на место, после чего повернул ключ зажигания и завел машину. Нужно было выбираться из леса, пока проселочную дорогу, по которой они сюда добрались не развезло от дождя. Не хватало еще застрять тут.
— Интересно, что миссис О'Горман наговорит теперь,  проговорил он, вывернув руль почти до скрипа и таки объехав особо опасную выбоину, в которой они могли запросто застрять. — Теперь у нее уже нет достойных причин плести про грабителей и ныкать якобы украденные драгоценности, — Джеймс помолчал, а потом покачал головой. — Пусть Луис с ней разбирается. Они же, вроде как, одного года выпуска, да? Но сержант по сравнению с миссис О'Горман еще бодрячок.
Так, привычно забивая эфир всякой ерундой, они с МакАлистер вернулись в города и тут же направились в управление солуэйской, чтобы оформить отчет о происшествии по всем правилам. Оставалось только надеяться, что до конца смены ничего не случится и им не придется снова мотаться по всему городу, в поисках пропавших трупов.

Эксперты прибыли довольно таки быстро, даже с поправкой на расстояние до Абердина и не самую летную погоду. Луису даже стало интересно, с кем они добирались, потому что ему пришлось сделать внушение их начальству, когда тот попытался отмазаться от своих обязанностей, сославшись на отсутствие водного служебного транспорта. Наверное, если бы он смог увидеть эту лужу крови, не стал бы сомневаться в необходимости экспертной команды, но сотовая связь на острове была слишком плохой, чтобы отправить упрямому кретину фото, поэтому Луис надавил на самое больное - намекнул на последствия отказа выполнять свои прямые обязанности. Плата прибыла вместе с командой. Луиса буквально выставили за дверь «чтобы не мешал», поэтому он, оставив на месте Фойета, направился в больницу для разговора с миссис О'Горман.
Когда-то он знал ее под другой фамилией. И сама она была когда-то другой. Со школьных лет они оба изменились и наблюдали эти изменения все эти годы со стороны, никак особо не общаясь. В конце концов, если у людей нет ничего общего, то и общаться им незачем. Но сейчас сержант решил сделать ставку на их общее прошлое. Простое и незамысловатое прошлое пары подростков, которые когда-то учились в одном классе.
— Надин О'Горман, — просто сказал он дежурной медсестре, которая встретила его вопросительным взглядом, как только он вошел в фойе больницы, отряхивая форменную куртку от капель дождя. Она проводила его прямо до палаты.
— Только постарайтесь ее не волновать, — попросила медсестра. — Она сейчас на сильных препаратах, но возраст... Ну, вы и сами понимаете.
И Луис понимал. Может он и выглядел бодрячком для своего возраста и мог запросто дать фору коллегам помоложе, организм его был изношен, а сердце шалило куда чаще, чем он показывал своей жене и родным. Он заверил медсестричку, что все будет хорошо и долго он утомлять пациентку не будет, и, дождавшись, когда она отойдет, деликатно постучал в дверь и, выждав немного, повернул ручку и вошел в палату. Знакомый больничный запах здесь был сильно разбавлен духами миссис О'Горман. Слишком сладкие, они напоминали Луису о его собственной матери, что было не совсем уместно. Ему понадобилось какое-то время, чтобы избавиться от этой ассоциации. Этого времени как раз хватило, чтобы Надин слегка отошла от лекарственной дремы и сосредоточила на нем свое внимание. Подвинув стул поближе к ее койке, сержант присел и какое-то время просто смотрел на женщину, чье лицо было таким же блеклым, как и простыни, на которых она лежала.
— Ну здравствуй, Надин, — Луис наклонился вперед и, уперев локти в колени, сложил руки вместе. — Как ты себя чувствуешь?
Ответ был ему не так уж и важен, потому что состояние пожилой женщины было для него более чем очевидно, но не спросить не мог. Они уже давным давно миновали полувековой рубеж, поэтому подобные вопросы стали такими же привычными, как беседы о погоде и детях с внуками. Убедившись, что Надин в состоянии не только ясно мыслить, но и связно говорить, Луис улыбнулся и кивнул.
— Давай договоримся кое о чем, — он пригладил усы и бороду, уже давно поседевшие и утратившие былую жгучую чернь, и продолжил. — Я пришел к тебе не как сержант Луис, а как твой бывший одноклассник Брэндон. Тот самый, который списывал у тебя на химии. Или на алгебре? Не помню уже, — Луис усмехнулся. — Столько лет прошло... — улыбка как-то быстро померкла, а взгляд снова стал внимательным и цепким, как у охотничьей собаки на выгуле. — И я хочу сейчас спросить тебя, что ты увидела на самом деле, когда вернулась домой. Я знаю, что ты сделала и понимаю, поверь, я очень хорошо понимаю. Скорее всего я поступил бы точно так же. Мы готовы на все, чтобы защитить наших детей. Но теперь, когда ты знаешь правду, ты можешь помочь мне найти виновного. Просто расскажи, что ты увидела на самом деле. Что переставила, убрала или, может быть, спрятала. Это важно.
Луис решил не обрушивать на голову больной женщины факты, которые были очевидны для них обоих. Он не рискнул даже имя ее сына произнести, чтобы не разбередить свежую рану, но при этом был настойчив настолько, насколько мог себе позволить в сложившейся ситуации.
[nick]Sgt. Louis[/nick][status]почти на пенсии[/status][icon]https://forumstatic.ru/files/0012/5c/b4/23826.jpg[/icon][sign]Я слишком стар для всего этого дерьма.©[/sign][info]<br><hr>62 года, сержант полиции<hr>[/info]